«Турко или Тьелпэ?» — размышлял он, ища родичей. Сын нашелся неподалеку: сидя под деревом, он держал в руках видящий камень.

— И кому ты собрался жаловаться? Кто пожалеет племянника, несправедливо обиженного своим злым отцом? Дядя Кано? Или Майтимо?

— Я не их хотел увидеть, — ответил Келебримбор, вставая и отдавая отцу палантир. — Да, я оставил свой в Форменоссэ, но это не значит, что не имею права пользоваться твоим.

— Тьелпэ, — уже мягче продолжил Куруфин. — Я же не запрещаю тебе брать его. Но стоит уже понять, что ни один из палантиров не должен попасть в лапы Врага.

— Конечно. Не сомневайся во мне…

— Поэтому, — продолжал он. — Не уходи к границам лагеря для разговоров. Мы не знаем, чего ждать и когда.

— Хорошо. Я понял тебя, атто. Прости, — Тьелпэринквар мотнул головой, откидывая волосы назад. — Я буду где-то через час. Сегодня моя очередь позаботиться о конях отряда.

Куруфин кивнул, глядя вслед удаляющемуся сыну.

— Так ты мне скажешь, кого хотел вызвать?

— Аммэ, — донеслось в ответ.

И более не оборачиваясь, Келебримбор направился к навесам, сооруженным для отдыха лошадей.

====== Глава 14 ======

— С чего начнем? — бодро осведомился Питьо у близнеца.

— Ты старший — решай, — Тэльво быстро напомнил брату их очередность появления на свет.

— А если серьезно?

— С чего ты взял, что я шучу? — пожал плечами младший.

— Та-а-ак, — протянул Амрод, — ты тоже не представляешь, чем стоит заняться прежде всего.

Амрас кивнул и ободряюще улыбнулся:

— Справимся, торон. Мы дошли до этих земель, пополнили запасы, разбили временный лагерь.

— Дозорные исправно стерегут наши границы, охотники заботятся о еде, — поддержал его брат.

— Значит, время строить крепость, — подвел итоги Питьо.

— Я же говорил, ты старший, тебе и решать, — рассмеялся близнец. — На том холме, как хотели?

— Да, — кивнул Амрод. — Чертежи и расчеты Курво у тебя?

— Конечно. Я не готов нестись к нему в Химлад и сознаваться, что все потерял.

— Или попасть в грязные лапы Врага, — тихо добавил старший.

Наметив план действий, лорды Амбаруссар собрали совет, где и распределили обязанности и наметили сроки, когда на вершине Амон Эреб должна появиться надежная и неприступная крепость нолдор.

Обратный путь в Тирион оказался на удивление приятным и легким. Едва Лехтэ отъехала от леса на пару лиг, как гнетуще-тревожное чувство отпустило ее, мгновенно улучшив настроение. Впрочем, на то имелись все основания: в одной из седельный сумок лежал заботливо завернутый в мягкую ткань палантир, цель ее поездки, а на шее теперь висел прощальный дар супруга.

Эмоции переполняли нолдиэ, она весело разговаривала с конем, делилась с ним планами, смеялась и порой гладила по шее.

— Знаешь, я думаю, когда мы вернемся в город, то первым делом следует хорошенько отдохнуть. Ты согласен? — Лехтэ посмотрела внимательно на жеребца, явно рассчитывая на его ответ, и тот согласно кивнул головой. — Отлично! Очень рада, что ты одобряешь. Но на этом, разумеется, занятия не закончатся. Раз уж телери нас отпустили и сказали, что мы можем не спешить возвращаться назад, значит, следует проведать Арафинвэ и узнать, позволят ли валар покинуть нам Аман, а телери потом вернуться. Все-таки общаться осанвэ с дальним родичем, мне кажется, будет чуточку неуместно.

Лехтэ весело сморщила нос и вновь рассмеялась. Однако, вопрос, что они будут делать, если стихии не поддадутся на уговоры нолдорана, не переставал ее занимать. Конечно, всегда можно попробовать выучиться управлять судном единолично, но Тэльмэ подозревала, что, если все же и отважится на подобное путешествие, то попадет не в Эндорэ, а во владения Ульмо, а точнее на самое дно. Она, конечно, всегда сможет возродиться, но… Оказаться в Мандосе по собственной глупости хотелось не сильно.

Лехтэ посмотрела на небо и задумчиво покусала губу. Безусловно, если она все же угодит в гости к Намо, то семью вряд ли обрадует такое известие. Тар так вообще может сказать, что был лучшего мнения о ее умственных способностях, скрывая за колкими словами боль. А муж… Про воссоединение с Атаринкэ придется забыть: ее не отпустят вновь в Эндорэ, да и будет ли нужна ему столь неумная жена?

Подивившись собственным мыслям, она опустила взгляд и вдруг заметила в траве гнездо. Среди цветов виднелась рыхлая постройка из сухой травы, выстланная темными былинками.

— Жаворонок, — прошептала она с умилением.

Хозяев, правда, поблизости не наблюдалось, но кто сказал, что они не могут прийти? Гнездо не выглядело брошенным и ощущалось, как живое и обитаемое.

— Поедем дальше, — шепнул она коню, не желая невольно отпугивать птиц от их дома. Жеребец охотно продолжил путь, и до самого Тириона с ними ничего интересного боле не происходило.

— Проверь, все ли подохли, — устало и зло бросил Канафинвэ верному, вытирая свой меч.

Небольшой, но организованный отряд ирчей напал на занятых строительством нолдор. Дозорные успели подать сигнал тревоги, так что тварям не удалось застать эльфов врасплох. Однако и времени облачиться в доспехи не было. Схватив оружие, эльдар остановили орков, не дав им пройти южнее — во временный лагерь.

— Странно, что их так мало, — сказал Маглор, убирая свой меч.

— Думаете…

Тот поморщился и укоризненно взглянул.

— Считаешь, что еще затаились? — принялся рассуждать Вайвион, друг и командир ударного отряда нолдор. — Но где?

Он указал на равнину, что простиралась перед ними:

— Твари не могут так укрываться в траве, а больших валунов или рощ севернее нет, мы же вместе проверяли.

Макалаурэ кивнул:

— Теперь не только дозорные будут охранять остальных эльдар. Как думаешь, пятнадцати воинов хватит?

— Немного. Но и незаметно не подкрадутся ирчи, — поразмыслив, ответил Вайвион. — А будут отстроены башни и стена, что перекроет проход, так вообще оставим лишь дозорных на стенах.

— И разведчиков, — напомнил Макалаурэ. — Нам нельзя полагаться лишь на прочность камней.

— Согласен с тобой. А что если…

— Тихо! — оборвал его Канафинвэ.

Оба прислушались. Где-то на западе вздрагивала равнина.

— Что там происходит?

Маглор замер, стараясь уловить вибрации и эмоции земли.

— Бегут. Ирчи, — сообщил он. — Страх. Я чувствую их ужас. Что-то или точнее кто-то гонит их сюда.

На этот раз орков встретила конница Врат. Нолдор буквально сметали несущихся в панике тварей.

— Нескольких взять живьем! — прокричал Макалаурэ, желая узнать причину такого поведения порождений Моргота.

Приказ был выполнен — два раненых ирча дожидались своей участи, трясясь от страха. Они не понимали квенья, не знаком им был и синдарин, однако Канафинвэ помнил некоторые слова мерзкого наречия, что использовали в Ангамандо. Майтимо долго отказывался учить ему брата, но согласившись с необходимостью таких знаний, поведал все, что знал сам.

Говорить было омерзительно, словно приходилось пить болотную жижу, но Маглор продолжал настаивать на своем, требуя, чтобы орки сообщили, от кого неслись в таком ужасе и куда.

— Белое Пламя. Боль. Смерть. Бежать, — прохрипел один из ирчей.

— Рыжий. Высокий. Жуть, — вторил ему другой.

— Вот как, — подумал Кано, — испугались брата, над которым столько лет издевались. Нет пощады!

Рука непроизвольно дернулась к мечу при мысли о том, что такие же, как эти, твари делали со старшим.

Однако разум победил.

— Ты так боишься хозяина, своего господина, даже не побежал назад… Что помешало вернуться к нему?

— Нельзя! Гнев. Боль. Нет еда. Темно. Работа, — орк подозрительно задергался, словно судорога прошла по его телу.

— Лорд, что это с ним? — спросил стоявший все время рядом Вайвион.

— Не знаю. Его раны незначительны, — ответил Макалаурэ, за размышлениями не заметив даже, что друг опять принялся за старое.