Все скука. Хотя. Если честно, то ничего не скука, впервые за четырнадцать лет службы не надо было проводить никаких разбирательств. Лететь куда-то сломя голову, получать нагоняи от начальства и беседовать с мерзостью всякого рода. Можно было просто посидеть, это были какие-то новые ощущения, и их хотелось распробовать, но кого то принесла нелегкая.

— Да. Войдите. — Разрешил я войти.

— Господин старший следователь дозвольте докласть?

В дверях появился вахтовый Агоза из тюремного блока. Вахтовый исполнительный и обязательный, давно бы его уже повысили. Силой и статью природа не обделила, а вот на ум слабоват он.

Что там уже случилось? Вроде заданий ему не давал никаких. Неужели буянит кто?

— Ну излагай, Агоза, что случилось?

— Там это… Ну…Эта…

— Да, что ты мнешься, доложи, как положено! — прикрикнул я на него. Что-то непонятное, чего он мнется? Ну ничего, на него голос повысишь и он все, как на духу и как положено докладывает.

Однако, ничего не произошло. Агоза, как устроил концерт, так и не прекращал его.

— Там… Ну это… Девка, которую маги притащили. В себя эта девка пришла.

— Ну пришла и пришла, хорошо. Это дело магов, вот пусть им и занимаются.

Я даже обрадовался, отличной возможностью, вернуться к тому странному и новому чувству ничегонеделанию. А почему нет. Маги с леса ее притащили, не оформили никак. Кинули и все. А я что разгребать должен?

— Ну так то оно так. Но девка эта орет на всю тюрьму. Кричит грозно, требовательно. Установленный порядок нарушает. Я ей к ней, а она смотрит на меня будто благородная. И командует. А язык непонятный. Что хочет?

Благородная? Хм. Однако. Если ее просто так сюда притащили, то кого-то очень серьезно накажут. А того кто это все разгреб возможно поощрят. Не хочется, конечно входить в возможную потасовку благородных, но это того стоит.

Так для начала оформим ее. Узнаем, что и как? А потом и решим. Если что поселим в гостинице при подразделении, а нет, так вернется в камеру.

— Агоза. Отправляешь одного вахтового к магам. Пусть придут сюда с них нужны объяснения и потом приводишь задержанную. Понял?

— Да. Господин старший расследователь. — Агоза ответил весело, будто смысл жизни у человека появился. Глаза заблестели ему показали решение проблемы и он знает, как ее решить.

— Ну тогда ступай. А я подготовлюсь.

Показаться взрослой, уверенной дворянкой получилось, как нельзя лучше. По крайней мере я так думаю. Не зря прошла курсы актерского мастерства. Хотя все мое естество тряслось от страха, я сделала все, как надо. Как говориться: Глаза боятся, руки делают. Немного не подходит для меня, но все же…

Надсмотрщик, сначала отдавал. Какие-то приказы, по его тону я поняла, что он хочет, что бы я заткнулась. Тут я чуть не струсила. Но русский матерный и требовательный меня отрезвлял и давал уверенность в своих силах.

Потом он открыл дверь моей тюрьмы, как ни странно дверь не заскрипела. А открылась тихо. Громче бухнул отодвигаемый засов.

В очередной раз затряслись коленки от страха, но я требовательно попросила, что бы меня выпустили.

Мне кажется, что меня спасла темнота, и поэтому я все сказала уверенно и властно. А вот, когда этот мужик был освещен, мне казалось, он все понимает и от подобной дерзости просто даст мне дубиной по голове.

Поединок взглядов он проиграл. Буквально на второй секунде он отвел взгляд и пытался что-то мне объяснить, но я уже почувствовала свою силу. Подошла, к нему, ткнула пальцем в грудь и повторила требования возмущенным и яростным тоном. И с этого момента все поменялось. Мужик как-то сдулся, мгновенно вышел из камеры и так же мгновенно закрыл дверь. Я еще покричала минутку, побила кулачком в дверь. А потом меня затрясло. Я буквально съехала по стене. Сердце колотилось еще больше, я чувствовала себя выжатой, как лимон. Ну что же, осталось ждать…

За мной пришли где, то через час. Два стражника с дубинками. Один шел спереди, второй сзади. Я не спешила, даже немного отстала и меня не подгоняли дубинкой в спину. Наоборот, тот, что шел сзади, попросил первого идти медленнее.

Это меня обрадовало, значит, часть моего плана сработала. Теперь главное дожать главного.

Мы шли по длинному коридору, вдоль таких же дверей с засовами, было темно. Светильники находились далеко друг от друга. Стены из какого-то камня, такой же пол. Я точно попала в средневековье. Светильники, как будто электрические. Круглые шары были прямо вмонтированы в стену. Здесь есть электричество?

Наконец, мы подошли к большой двери. Мои сопровождающие что-то сказали и нас пропустили. Мы прошли по еще одному узкому коридору и наконец-то вышли на улицу. Яркий солнечный свет после столь долгого нахождения в темноте больно ударил по глазам. Я остановилась, мои провожатые тоже. Они ждали пока я проморгаюсь. Да уж было больно даже слезы пошли.

Как только я проморгалась, то увидела средневековье своими глазами. Широкий прямоугольник, обнесенный каменной стеной. Напротив меня было двухэтажное здание, оно было сделано из кирпича, или чего-то на него похожего. В нем были окна, и хорошая входная дверь. Все как то строго и без вычурности даже двери простые без всяких красивых закорючек и рюшечек.

В самом здании оказалось довольно прохладно. Казалось, стужа сидела в здании, а при открытии двери ломанулась наружу. Хотя может это меня просто знобит. Коридор, по которому мы шли, был покрашен в какой-то серый цвет. Двери вдоль стен были черные от старости, как в принципе и пол. На дверях было, что — то написано, но я не смогла прочесть ничего. Ни одного знакомого символа. И внешний вид и убранство внутри здания, только нагоняли тоску. Ни одного человека я так и не увидела, пока мы шли и поднимались на второй этаж до нужной нам двери.

Первый стражник постучался, и что-то прокричал во входную дверь. Хм, если постучал, значит, воспитанность и этикет тут есть.

О, Боже… Дурочка, тут нужно думать, как спасаться, а не о тонкостях современной жизни!

Невнятный ответ я пропустила, но аккуратное подталкивание в спину и я уже в кабинете. После полутемного кабинета, в залитый солнцем кабинет. Легкое чувство дежавю.

Кабинет был более представительным. Большой стол по центру, перед ним два одинаковых стула с высокими спинками. Чуть в стороне кожаный диван. Массивные шкафы, справой стороны, полностью закрывали стену и были завалены какими-то бумагами.

Сама комната была бежевого цвета. Поэтому и было так ярко. За главным столом, сидел, мужчина лет тридцати с усами французских мушкетеров с проницательными глазами.

На диванчике, расположились два человека, в каких-то рясах. Одного из них я узнала. Того, что по моложе. Это был тот самый дикарь, которого я увидела первого.

Был и второй, более представительный, хотя, наверное, тоже мой ровесник. У него не было в отличии от первого такого откровенно раздевающего взгляда. Да и посимпатичней он был.

Похоже, что те что сидели на диванчике, были гостями. А тот что, за столом и был главным. Что логично предположить. На столе были разложены вещи из сумки и она тоже имелась в наличии.

Все они молча смотрели на меня. Как и я на них. Никто не торопился сделать первый шаг. А что делать мне? Что говорить? Все умные мысли вылетели из головы моментально.

И тут мой взгляд зацепился за косметичку и лежащую рядом косметичку. Пришла, села перед главным, молча цапнула расческу и посмотрелась в зеркальце…

Ну и кошмар…

О, Боже! Какой кошмар! Мымра! Просто мымра! Волосы спутаны в них сено, под глазами синие мешки от синяков, шишка конечно болела, но выглядела еще ужаснее, еще в плюс ко всему правая сторона лица вся подертая и желтая.

А еще ужаснее только запах, которым я уже пропиталась.

Просто кошмар!

Главный хотел, что-то сказать, но я подняла руку вверх.

— Пока я не приведу себя в порядок, я ни с кем разговаривать не буду! — как ультиматум поставила и пофиг мне, что они меня не понимают. Из-за злости на свое ужасное состояние, жест и фраза получилась, как надо: требовательно и властно.