Саша удивлённо на него посмотрел:

– Судя по твоему тону, что-то серьезное.

– Даже не знаю, как сказать.

16

– Да ты грёбаный волшебник! – изрёк Саша.

Они стояли в одном из дворов, и каждый держал по стаканчику уже остывшего кофе и сигарете.

Тёма убедился, что рядом никого нет, и рассказал ему всё, как есть: начиная от первого щелчка и заканчивая вторым.

Оба друга не были слишком суеверными, но и стопроцентными скептиками тоже, так что допустить существование эффекта бабочки с материализацией мыслей могли, пусть даже и в головах до конца не укладывалось.

– Надеюсь, ты меня сумасшедшим не посчитаешь? – спросил Тёма.

– Ты же знаешь, что нет. – После этого Саша затянулся сигаретой. – Охренеть. – После стольких разговоров на мистические темы он просто не мог не поверить. – Я теперь понял, как во многом преуспеть. Если, конечно, это всё – не совпадения.

– Слишком много совпадений. В голове никак не укладывается, – Тёма тоже затянулся, допил кофе и выбросил стаканчик в коробок для мусора.

Саша глубоко задумался.

– Что-то надумал? – спросил Тёма спустя минуту.

– Эм… Да… – Потом спросил: – Опиши момент, как щёлкнул пальцами в первый раз.

Тёма точно вспомнил, как было, и рассказал.

– Хорошо. А теперь смотри… – Саша посмотрел вверх, формулируя мысль в голове. – Смотри, по твоим словам, после каждого щелчка шла определенная цепочка событий, которая приводила к цели. Так?

– Так.

– А в какой момент ты упал на ступеньках?

– Сразу же после первого щелчка, – ответил Тёма, и потрогал шишку на затылке. Большая.

Потом он понял, к чему ведёт Саша и округлил глаза.

– Падение тоже было звеном в цепочке, но… да нет, невозможно… А хотя…

– Можно допустить, что это была плата за желание, – закончил за него Саша.

Но это ещё не всё.

– После второго щелчка ничего такого не происходило, – задумчиво произнёс Тёма, а потом в голову пришло ещё кое-что: – А может быть платой то, что он меня заебал тогда? Или то, что я потратил своё здоровье, пока бухал, как сволочь?

– В таком случае, у тебя ещё тысячи желаний, за которые плата не взимается.

Тёма нервно хихикнул. Твою ж мать…

– Но вполне можно предположить, что если это всё совпадения, то и париться не надо. Просто посмеяться с этого и всё.

Да, скептика тоже надо уметь включать. Только Тёма сейчас не мог этого сделать. Уж больно всё как-то странно. Особенно сейчас. Ведь ночью он больше предпочитал веселиться и развлекаться, а не думать о всякой «потусторонней» херне. Но в данный момент только это и крутилось в голове.

– Думаю, за плату может сойти, если мы этого долбоёба отведем домой, – предположил он.

– Как вариант. – Саша пожал плечами, потом снова задумался, улыбнулся и сказал: – Про тебя хоть книгу пиши.

Тёма учился на филологическом факультете и ещё подростком мечтал написать книгу или мистического, или фантастического жанра. В голове было множество идей, которые начинались с чистой страницы в Ворде на компьютере, но обрывались, не доходя и до середины сюжетной линии, поскольку он перегорал и отметал ту или иную идею, говоря «Да нет! Херня какая-то!». Но, судя по всему, если у него появится желание написать что-то на тему того, что случилось с тридцать первого декабря на первое января N-го года, то большая вероятность того, что это не будет им отвергнуто, как всё остальное. В конце концов, о том, что произошло в твоей жизни, писать интереснее!

– Да, и аннотация будет такая: «Интересная история влюбленного долбоёба, который просёк фишку с эффектом бабочки и натворил всякую хуйню». А если ещё начну подробно описывать чувства и эмоции главного героя, то читателю ещё больше блевануть захочется! – Потом Тёма добавил: – Я бы блюванул.

Оба засмеялись.

Саша бросил свой стаканчик в тот же коробок для мусора, но промахнулся.

– А, по хер. Ладно, погнали.

17

Когда они подошли к подъезду, Тёма начал шарить по карманам в поисках ключей.

– Молодые люди, с Новым годом! У вас огоньку не найдётся?

– Да, конечно. – Саша достал зажигалку.

Найдя ключи, Тёма посмотрел на подошедшего.

«Твою ж мать», – подумал он.

Тот самый старик, который просил у него закурить в центре на новогодней ёлке. Только при свете дня мужчина в черном пальто и седой шевелюрой казался ещё более знакомым. Даже вовсе не потому, что Тёма видел его сегодня ночью. Нет, была какая-то другая причина. Что-то было в этом старике уж больно знакомое. Даже в его голосе.

– О, молодой человек, мы с вами сегодня виделись ночью, – улыбнулся мужчина.

Чёрт, даже в улыбке что-то узнавалось.

– Да. – Тёма говорил, как во сне. Чтобы выйти из неловкого положения, спросил:

– А вы где-то здесь живёте?

– В этом квартале, в той стороне. – Старик показал рукой направление. – Восьмой дом.

Это же дом, в котором живёт Тёма! Но он не помнит, чтобы видел там этого дедка, а потому спросил:

– А в каком подъезде? Просто я тоже живу в этом доме.

– Второй. – Старик показал два пальца.

«Твою ж мать», – ещё раз прозвучало в голове у Тёмы. Это его подъезд, но он в нём всех знает и этого деда никогда там не видел. Тот был знаком ему совсем по другим, причём непонятным, причинам. Но спросить этаж он уж точно не решится! Зря только себя пугать в очередной раз.

– Ладненько, пойду я, – сказал старик. – С Новым годом!

– И вас, – выдохнул Тёма.

– Тебе не кажется этот дед знакомым? – спросил Саша, смотря тому вслед.

– Очень даже кажется, – ответил Тёма, но потом постарался отвлечься от этого: – Ладно, давай потом это обсудим. Ключи я уже нашёл, пойдём выручать этого мутного.

– Тук-тук! – крикнул Саша, входя в квартиру.

Ответом послужила отрыжка, которая прозвучала из зала.

«Какая радость!», – подумал Тёма, смотря на лежащее на диване двухметровое тело, склонившееся над тазиком и пытающееся что-то выдавить из себя. А когда заглянул в тазик, то его самого начало выворачивать и чуть не стошнило.

«Ты будешь блевать, как тварь», – всплыло у него в памяти.

18

Через некоторое время они вели Антона под руки по дворовой дорожке.

– Пацаны, – выдыхал тот, смотря вниз. – Я не помню, что было вчера… С Ёлки нихера не помню…

– Это ожидаемо, – холодно заметил Саша.

– И… Спасибо вам огромное. Никогда этого не забуду. Буду должен…

Уже раз в пятый говорит.

Интересно, а как он среагирует, если ему потом сказать, как с ним обошлись друзья?

Ну, точно не следующим образом.

– Стойте… – сказал Антон и попытался вырвать, но так ничего и не вышло.

Выйдя из дворов, ребята направились к пешеходному переходу и начали ждать, когда прекратится поток машин и загорится зелёный свет.

Прохожие, стоящие рядом, смотрели на них с улыбкой, понимая, что у кого-то Новый год прошёл на славу.

«Ему ещё не хватает блювануть посреди дороги», – подумал Тёма и еле сдержался, чтоб не рассмеяться.

Стоящая рядом маленькая девочка посмотрела на них и повернулась к отцу, держащему её за руку:

– Папа, а что с дядей?

Саша прошептал:

– Дядю зелёный змей отпиздошил.

Тёма начал смеяться и не услышал, что ответил отец девочки. Потом посмотрел вниз.

– Бляха-муха! Шнурки развязались!

Загорелся зелёный.

– Давай завязывай. Догонишь, – сказал Саша и пошел впереди всех, ведя в одиночку Антона.

Тёма склонился над шнурками, быстро их завязал и поднял голову, услышав визг колёс на дороге.

– САНЯ!

19

– Может, давай побегаем? – насмехался Тёма.

– Да пошел ты на хуй.

– Или поприседаем?

– Я тебя сейчас костылем переебу. – Саша облокотился об один костыль, а вторым замахнулся.

Три недели назад ему повезло, что отделался только сломанной ногой и парой ушибов. Антону, которого удар машины настиг первым, повезло меньше: два сломанных ребра, сломанные рука и нога. Но всё же повезло, что оба живы.