Я замечала, как Сабина иногда подолгу стоит в дверях второй детской и смотрит на светлую краску стен, бежевый пол и молочную мебель. Было ясно, что женщина хочет ещё одного ребёнка, но по каким-то причинам не может больше забеременеть; или понимает, что в нынешних реалиях иметь карапуза — совсем не здравая идея.

В любом случае, я решила помочь ей. Потом, когда проблема Бражника решится. Вряд ли это дело затянется на много-много лет, до климакса мадам Дюпэн-Чэн мы с Котом точно разберёмся с Габриэлем и его девиациями. У любой сказочки есть конец, даже у страшной.

Мои собственные «тренировки» были такими, что мне хотелось или убиться, или истерически посмеяться. Сабина заставила меня танцевать, как и обещала, да не абы что, а восточные танцы. Бёдрами круть-круть, ручками помаши, наклон, отклонение и всё такое.

— Большинство этих движений подразумевают работу бёдер и точное положение позвоночника, — говорила Сабина, кружа около меня подобно голодной акуле; в руке у женщины был деревянный толстенный портняжный метр. — Держи голову, Маринетт, и не забывай о правильном положении таза.

Я старалась, но всё равно нет-нет, да и получала по заднице деревяшкой. Методы преподавания у женщины были драконовскими: объясняла всё она только один раз, во второй просто говорила «Предупреждение!», а в третий мне прилетало по неправильно стоящей части тела. По голове, конечно, Сабина не била, но вот по холке, если шея уходила вперёд — это пожалуйста.

Деревянная линейка, которую Сабина купила изначально, пала смертью храбрых, переломившись об мою руку. А вот шлепки портняжным толстым метром, — больше он напоминал просто обтёсанный брусок дерева, — давали именно тот эффект, который и требовался. Мне было не особенно больно, скорее обидно и чувствительно. Да и момент замаха тоже нервировал.

Адриану от Сабины перепадали регулярные пожелания всего хорошего, моральная поддержка и указания, что Агрест должен делать следующий день. Вечером мой Кот отчитывался по заданию, выполнил он его или нет. Если нет — Сабина не ругалась ни в коем случае, а просто ждала, пока у Адриана всё получится.

Задания, кстати, были забавными. Типа «целый день концентрируйся на своём ногте на безымянном пальце левой руки». Или «выпиши, что тебе не нравится в своём теле, присылать список не обязательно»; через недельку-другую Адриан должен был перечитать этот список и записать, какие мысли у него были при прочтении.

Естественно, Сабина в какой-то момент взяла у меня номер Адриана, чтобы получать его сообщения напрямую. Ну мне же и лучше: никогда я не хотела знать все тайны людей, которые рядом со мной.

Я познакомила Сабину с Тикки. Мадам Чэн была полностью очарована большими голубыми глазами квами, её вежливостью и смущённым хихиканьем. Конечно, пришлось Тикки представить, как высокотехнологичную игрушку из Японии, не давая никаких дополнительных объяснений, но Сабина была умной женщиной, и вполне могла додумать что-то самостоятельно.

Единственное, что меня продолжало немного напрягать — это неосведомлённость Томаса. Обычно в фильмах не происходит ничего хорошего, если один из компании, — в нашем случае из семьи, — чего-то не знает, а потом это «что-то» вскрывается в самый неподходящий момент.

Сабина, выслушав мои рассуждения, задумчиво кивнула.

— Действительно, — сказала она на это.

И всё. Всё!

Не знаю, может, у неё там были какие-то ещё телодвижения, мне неведомые. В любом случае, эту проблему я со своих плеч скинула на чужие, так что могла больше не переживать. Сабина взрослая умная женщина, разберётся, что можно сказать своему супругу. Что-то я не заметила, чтобы у этих двоих были тайны друг от друга.

====== Скала не камень, Роше не Стоун ======

Комментарий к Скала не камень, Роше не Стоун Алоха.

Роше на фр – Скала.

Стоун на англ – Камень.

.

Несколько рандомных фактов, которые нужны просто для того, чтобы вы помучились со мной в ожидании будущего развития событий:

1. Во втором году обучения будет переписана для наших героев серия Обливио. Марин попадёт под обнуляющий луч, насчёт Адриана не уверена.

2. В NY Марин сделает татуировку. Угадаете, какую?

3. На второй или третий год я планирую акуманизацию Маринетт. Ну а шо поделать, не мы такие, жизнь такая.

4. Донни. Донни! Донни-и-и-и! (звуки из миоценского периода)

.

Приятного чтения.

Алья и Нино задержались на родине, так что даже с наступлением июля я осталась в одиночестве. Адриан должен был прилететь только через несколько дней, и мы на двоих уже изнывали от разлуки. У меня скопилось просто до неприличия много мемов и шутеечек, которые я не могла прислать Агресту.

Почему? Понятия не имею, Адриан просто просил не слать ему картинки. Может, Габриэль проверял, или тариф мобильника не вывозил. Мне нравилось думать, что месье Агрест читает переписки сына, потому что чувство юмора у Габриэля должно было быть таким же упоротым, как у меня.

Так и вижу: проверяет папан, нет ли среди ММС моих или Адриановых нюдсов{?}[Голые фотки.], а вместо этого видит мемасики и пытается сдержать хохот.

Хлоя умотала на Бали, прихватив с собой Сабрину, словно та была нелюбимой, но очень удобной сумочкой. Я несколько раз говорила с Буржуа насчёт отношения к рыжей, так что блонди, вроде бы, несколько смягчилась к Ренкомпри. По крайней мере, последние посиделки мы провели втроём; Сабрина была до того тихой и незаметной, что поняла я это только к концу вечера.

Серьёзно, она просто просидела в уголочке, смотря на то, как мы с Буржуа красим друг другу ногти и с удовольствием обсираем Джаггеда с его облезшим чёрным маникюром!

Пришлось оставаться ещё на час, бросать Хлое полный недовольства взгляд и ваять на ноготках Сабрины что-нибудь. Девчонку, несмотря на её тихушничество, мне было жалко. Никто не заслуживает такого отношения, на которое порой не скупится несоциализированная Буржуа.

У Сабрины были короткие пальцы и широкие ногтевые пластинки. Я покрыла их светло-салатовым лаком и нарисовала несколько божьих коровок, которые типа сидят на листиках. Ещё добавила ромашку, потому что просто любила этот цветок в сочетании с салатовым.

Сабрина перенесла все процедуры молча, ничего не комментируя. Потом, после сеанса фотографирования её ногтей, робко поинтересовалась: не сильно ли обидится уважаемая Ледибаг, если она сотрёт эту красоту?

— Чего? Почему?

— У меня ногти чувствительные…

— Сабрина, что за бред?! — возмутилась Хлоя. — Да не бывает такого!

— Вообще-то, бывает, — заметила я. — У меня раньше было, я даже лечебный лак терпеть не могла, чувствовала, что на пластине что-то есть. Жалко, конечно… давай стирать.

Ренкомпри кивнула, наконец робко улыбнувшись.

Я не знала, как к ней относиться. По моему мнению, в паре Сабрина-Хлоя опасность представляла именно рыжая. Тихушница, с папой-копом, который может отмазать если что, с доступом к табельному оружию и слабенькими моральными границами, что я помню по ситуации с моим обожжённым лицом. Ух, до сих пор в дрожь бросает при этих воспоминаниях.

Решила я в её отношении воспользоваться давним своим принципом: каждый заслуживает второго шанса, но никто не заслуживает третьего.

Итак, Хлоя улетела со своим молчаливым багажом, моя компания оказалась разбросана по странам, преступники затихарились, — оказалось, что в отсутствие Нуара у меня слегка слетают тормоза, и при задержании быдла я могу сломать пару-другую костей, — и делать мне стало откровенно нечего.

Вот так я и оказалась рядом с Лукой, помогая Томасу и Сабине с их пекарней.

Народу было не то чтобы прямо много, но у нас регулярно столовались студенты и школьники, свободные от обязательного посещения госучреждений. К тому же, наплывы гостей происходили неожиданно и резко: вот никого и ничего нет, а в следующее мгновение ты уже носишься между столиками, спрашивая, всё ли понравилось.

В пекарне так-то не было официантов, но при наличии лишних рук — почему бы и нет? Томас до сих пор не знал, как лучше: чтобы гости самостоятельно всё покупали или чтобы кто-нибудь симпатичный принимал заказы. Моё свободное время позволило папе-пекарю провести тест-драйв, не оформляя новое рабочее место — с этим была связана волокита и налоги, так что нежелание мужчины возиться я понимала.