— Я устал, — он откидывает голову на спинку заднего сидения. — Устал, блять, повторять, что нужно делать!

Он кричит на меня, и я не выдерживаю, закрываю лицо руками и кричу:

— Я не знаю, как правильно! Не умею, слышишь? Я росла в обычной семье и ни разу не видела бандитские разборки, — слезы застилают глаза. — Меня не учили правильному поведению в таких случаях, я действовала на инстинктах и не хотела навредить ребенку!

— Ты должна думать, Ева. Он мог за секунду достать нож или пистолет, пойди что-то не так.

— Перестань на меня кричать, — повышаю голос после того, как Руслан не сдерживается и отыгрывается на мне. — Я не знаю, слышишь? Ничего не знаю!

Я с ужасом понимаю, что это действительно так. Я не знаю, как себя вести в таких жутких ситуациях. Ему они привычны, а я... я никогда в таком не участвовала, видела разборки только по телевизору.

Ева

Мне больно от того, что он не понимает и злиться на меня. Я не привыкла решать в критических ситуациях, не знаю, как себя вести, если что-то вдруг идет не так. Марк вызвал во мне оцепенение, я попросту не знала, как поступить, чтобы никто не пострадал. И я с ребенком в том числе. Я сказала Руслану правду — у меня не получится жить в этом мире, привыкнуть к нему и понять, как жить с постоянной угрозой.

— Ты уедешь завтра же, — произносит он в ответ. — Я нашел тебе спокойное место и ты будешь там в безопасности. Родители твои тоже смогут уехать, но не сразу.

Я не могу поверить тому, что слышу. Он действительно готов меня отпустить? Обеспечить безопасность за пределами этого города или даже страны? Он готов рискнуть и спрятать меня?

— Ты правда отпустишь меня?

Он кривится. Видно, что ему неприятен этот разговор, но он все же отвечает:

— Я никогда тебя и не держал, Ева. Моя помощь была необходима, потому что я спровоцировал Марка на все, но я не собирался оставлять тебя у себя. Я нашел тебе отличный город, там ты точно будешь в безопасности.

— Это далеко?

Я чувствую, что это не просто далеко, но все равно спрашиваю. Мне важно знать, будет ли у меня хотя бы возможность связываться с родителями.

— Это на другом конце мира, Ева, — устало произносит Руслан. — Другая страна, обычаи, климат. Там почти всегда тепло и да, ты не сможешь пользоваться средствами связи. Ни интернетом, ни сотовым.

— Ты думаешь, он никогда меня не отпустит и будет искать?

— Никогда это слишком долго, Ева, — Руслан пожимает плечами. — На это нужно будет время. О твоем местоположении будет знать несколько человек. Самых близких мне. Никто из них не выдаст твою тайну, можешь быть спокойна. Родители к тебе приедут.

Я понимаю, что в данной ситуации это, наверное, один из лучших выходов, но уезжать все равно почему-то не хочется. Моя страна здесь, и я понимаю, что не хочу растить ребенка непонятно где.

— Неужели все так ужасно, и я не могу остаться?

— Я не хочу и не буду держать тебя при себе. Достаточно того, что я потерял людей. На меня давит не только Марк, но и мои люди. Они не понимают, почему я помогаю тебе и не отдаю ему. Для них это предательство своих и сейчас я их успокоил, но что будет дальше не имею понятия.

Я киваю, хотя слабо понимаю, о чем вообще речь. Сейчас, после всего что Руслан сделал, предпочитаю довериться ему. Если он говорит, что мне небезопасно оставаться с ним, значит, так оно есть на самом деле. И я не в том положении, чтобы просить его о большем.

— Когда я должна уехать?

— Ты проводишь здесь последние две ночи. Не беспокойся, билеты куплены, вилла снята, доктор будет приходить к тебе на осмотр, она же и примет роды. У нее, если будет необходимо, есть связь с коллегами, при осложнениях ты не останешься без квалифицированной помощи.

— Спасибо, — все, на что я способна сейчас.

Мне нужно время, чтобы осознать свой переезд и не просто куда-то, а на другой конец мира, в страну, язык которой я не знаю. Понимаю, что легко мне не будет, но это лучше, чем бояться за свою жизнь. В одном я согласна с Русланом, Марк может и отпустит меня, но ему трудно будет смириться с тем, что я забрала у него и ребенка. Его он захочет найти, но малыш внутри единственная причина, по которой я хочу уехать.

Сегодня я поняла, что Марк ни за что не отпустит меня, не позволит уйти и не станет примерным отцом сыну или дочери. Единственное, на что я могу рассчитывать — на то, что он будет нормально относится к ребенку, но не ко мне. Увы, видеть, как малышу плохо из-за того, что я постоянно плачу и оказываюсь под ударом, я не смогу.

Домой мы возвращаемся через час. Руслан мрачнее тучи, я осознаю, что у него снова могут быть проблемы, поэтому стараюсь не появляться у него на глазах и только жду, когда мне сообщат об ужине. За мной приходят вечером, я спускаюсь на кухню, устраиваюсь поудобнее и беру в руки ложку, когда сюда заходит Руслан. Почти в одно мгновение становится мало места, а аура темнеет. Он просит накрыть и ему, после чего садится рядом и отпускает всю прислугу.

— Я обо всем договорился, — произносит он. — Завтра ночью ты уезжаешь. Тебя благополучно доставят по месту назначения, не беспокойся, я об этом узнаю. Прошу тебя проявить благоразумие и бдительность и не пользоваться телефоном. Его у тебя заберут сразу, как ты сядешь в самолет.

— Я поняла.

— Ты не останешься одна, я буду знать, что с тобой и если тебе нужно будет поговорить со мной, я узнаю об этом. А теперь ешь.

Мне больше кусок в горло не лезет, но я заставляю себя поесть, чтобы малыш внутри получил все нужные компоненты для роста. После ужина хочу подняться к себе, но Руслан останавливает меня, и произносит:

— Идем, кое-что покажу тебе.

Мы заходим в комнату, по обстановке напоминающую кабинет, но куда уютнее. Здесь есть стол, кожаный дорогой диван, теплый ковер, играет ненавязчивая музыка.

— Мы будем слушать музыку? — скептически спрашиваю.

— Мы поговорим. Откровенно и обо всем.

Руслан наливает в стакан виски, садится на диван и подзывает меня к себе, кивает на бокал и шепчет:

— Это поможет мне остаться спокойным.

Ева

Его остаться спокойным только нервирует меня, но я все же сажусь рядом и подтягиваю под себя ноги. Жду, что Руслан начнет первым, но он лишь смотрит на меня и потягивает виски из бокала, и только затем спрашивает:

— Расскажешь, почему с ним жила? Ушла ты по понятной причине, а с ним как оказалась? Уговорил, заботился, подкупил? Что, Ева? Я не представляю тебя рядом с этим мудаком.

— Он был другим, — нахожу ему оправдание, потому что до появления Руслана в нашей жизни, Марк был внимательным ко мне.

— Ну да. И ты не замечала его садистских наклонностей. Так почему, если он тебе не угрожал, не шантажировал? Ты ведь добровольно с ним была и даже счастливой казалась. Светилась вся, радовалась, улыбалась.

— Откуда ты…

— Просто знаю, — он усмехается, отпивая из бокала большой глоток.

Руслан чуть морщится, возвращает руку со стаканом обратно на свое колено и переводит взгляд на меня.

— Моя жизнь была далеко от той сказки, в которой ты жила, — вдруг произносит он. — Всё, что я имею, я получил не из-за торговли наркотой и бабами, — он ухмыляется, дескать, плохо ты обо мне думала. — Поначалу я вообще скрывался, чтобы Лебедеву на глаза не попадаться, а потом меня нашел тот, кто все это оставил. Я поднялся, Ева, неожиданно. Он оставил мне все, что у него было. Империю, грубо говоря. Под управление. Но я все время знал, как ты живешь. Видел ваши фотографии, ты улыбалась и светилась счастьем.

Он снова отпивает из стакана, осушая его полностью, а я испытываю какую-то странную потребность тут же встать и наполнить его бокал снова. Это я и делаю. Поспешно встаю с дивана и направляюсь к столу, беру оттуда бутылку и возвращаюсь с ней к Руслану. Останавливаюсь в нескольких сантиметрах, наливаю напиток, оставляю остаток на полу и снова приземляюсь рядом с Русланом. Он смотрит на меня в упор, его взгляд царапает мое лицо, останавливается на щеках, очерчивает губы, проходится по открытой ложбинке груди. Мне тут же хочется прикрыться, но я остаюсь сидеть и смотреть куда-то мимо него.