– И что же нам делать?

– Ждать, – ответил он, после чего поправил мантию, отбросил одну из пол и проверил расположение кобуры, где покоился кинжал. – И быть готовыми побежать. Насколько быстро ты бегаешь, грязнокровка?

– Я-я…

Долохов и не пытался дождаться ее ответа.

– Медленнее, чем егеря, – констатировал он, все еще не глядя в ее сторону. – А они от того существа сбежать не смогли.

– Что Вы хотите этим сказать?

Пожиратель повернулся к ней. Лицо девушки выражало негодование.

– Я просто озвучил факт, – бесстрастно проговорил он.

– И как понимать этот факт? – истеричные нотки стали проклевываться сквозь деланно невозмутимую речь.

– Оно тебя настигнет, – ответил Долохов.

То, как легко он это сказал, придало словесному удару мощности. Гермиона буквально почувствовала, как сердечная мышца сжалась в спазме, на пару секунд ей даже стало больно дышать. Конечно, для нее это его заявление не было каким-то откровением. Просто проклятый Пожиратель Смерти вслух произнес то, о чем она сама думала после рассказа егеря, этим самым придав ее жутким мыслям реализма. А вкупе с ночными кошмарами и устрашающими звуками, разносящимися по лесу, слова помогли распусканию уже давно присутствующих внутри нее бутонов непреодолимого ужаса, что спровоцировало сильный выброс адреналина.

Не помня себя, девушка вскочила на ноги и сделала шаг влево, нависнув над безразлично взиравшим на нее снизу вверх мужчиной.

– Вам бы этого хотелось, да? Чтобы очередную грязнокровку постигла ужасная участь. Для Вас же это такая радость, не правда ли?

– Ты слишком много мнишь о себе, девочка, если полагаешь, что мои желания и радости как-то связаны с тобой, – все также спокойно ответил Пожиратель.

– Разве я не права? – голос начал дрожать, а дыхание участилось. – Вы ведь для этого взяли меня с собой – чтобы в случае нападения выиграть время, оставив на растерзание этому существу, а самому успеть скрыться.

Мужчина провел ладонью по лицу. Затем он неторопливо, явно нехотя, встал и произнес:

– Чего ты добиваешься? Вывести меня хочешь? Это не очень сложно, знаешь? Я никогда не отличался терпеливостью. А, учитывая нынешнюю обстановку, мне намного сложнее сдерживаться.

– Вам меня не напугать! – яростно воскликнула Грейнджер.

– Я еще даже не пытался, грязнокровка.

– Грязнокровка, – презрительно передразнила она. – Что, на большее фантазии не хватает, Пожиратель Смерти?

Последние слова она почти выплюнула, словно ругательство. Долохов вскинул брови.

– Мы правда будем обмениваться ярлыками? Чтоб ты знала, для меня честь носить Метку.

– Ты отвратителен, – сквозь зубы процедила Гермиона.

Медленно улыбка расползлась по его губам, а потом он вдруг… рассмеялся. Беззаботно и искренне. Это стало для нее тем толчком, который опустил рубильник, отвечающий за рациональное мышление. И остались лишь чистые эмоции.

– Злобный, бессердечный человек! Ты способен думать лишь о себе!

Девушка шагнула к Долохову и что было сил толкнула его руками. Он даже не пошатнулся. Она повторила попытку нападения, уже более яростно – и снова бесполезно.

– Ненавижу таких как ты! Ненавижу тебя!

Гермиона начала неистово колотить кулачками по груди мужчины. Некоторое время он просто стоял, позволяя ей выплеснуть чувства, но в какой-то момент ему это надоело, и он схватил ее за запястья, останавливая. Однако девушка была уже слишком взвинчена – она стала выкручивать руки их его захвата, а после нескольких тщетных попыток по ее щекам полились слезы, все это время копившиеся в глазах. Кажется, напрочь позабыв кто перед ней, гриффиндорка окунулась в пучину отчаяния, постепенно прижавшись к груди того, кого минуту назад ненавидела всей душой. Потому что больше прижаться было не к кому.

Долохов не особо умел успокаивать кого-то. Признаться, как должно выглядеть утешение, он представлял лишь в теории, на практике же ему никогда не приходилось сталкиваться с необходимостью делать что-то подобное. Когда девушка приблизилась к нему вплотную, Антонин почти по инерции осторожно обхватил ее руками, ощутив вибрацию ее дрожащего тельца, вжимавшегося в его торс, и поток мыслей захлестнул его.

Тогда во время погони ему было все равно, что с ним будет дальше. Он твердо решил сдаться. Редко в чем он был уверен сильнее, чем в том намерении. Наверное, ему просто хотелось, чтобы все это закончилось, потому что, по правде говоря, еще до Азкабана его время от времени мучала медленно разраставшаяся внутри пустота, а пятнадцать лет одиночного заключения лишь усугубили это состояние. И если в молодости в нем бурлили бескрайние амбиции и безграничный интерес к окружающему миру, то с возрастом его стала вести лишь верность, которая, к сожалению, так и не смогла стать достойным стимулом к великим свершениям, постепенно утопая в сомнениях относительно принятых решений и в раздумьях о нехватке чего-то важного. А с гибелью Темного Лорда мотивация не только к жизни, но и к тихому существованию исчезла вовсе.

Да, после окончания битвы он уже был готов покончить… со всем. Но потом он попал сюда и… что-то изменилось.

Наконец рыдания смолкли, и девушка смущенно отстранилась.

– Легче? – спросил Пожиратель.

– Да, – тихо отозвалась она. Потом, немного помешкав, она едва слышно добавила: – Я не хочу умереть здесь.

– Конечно, не хочешь… – проговорил Долохов, а затем шумно выдохнул и продолжил: – Но за жизнь придется побороться.

Гермиона кивнула. Они опустились на лежащее на земле дерево, в этот раз гриффиндорка почти неосознанно села к мужчине поближе.

В глубине души она надеялась, что ее предположения о планах Долохова ошибочны, но страх продолжал пускать ростки сомнений.

***

Неподалеку раздался мужской крик, и спустя пару минут из чащи к ним навстречу выбежала Бетти. Девочка явно было напугана, ее дыхание было прерывистым. Запинаясь, Бетти начала плести что-то невнятное:

– Скорее! Там… Из ниоткуда… Ваш друг… Помогите…

Девочка подбежала к Долохову, но он лишь отошел на несколько шагов от нее, препятствуя попытке схватить его за руку. Бетти растерянно посмотрела ему в лицо. Затем она повернулась к гриффиндорке, и та, в отличие от Пожирателя, не успела вовремя отскочить – девочка смогла обхватить ее ладонь. – Пожалуйста, ему нужна помощь!

– Ч-что случилось? – спросила Гермиона.

– Это не важно. Мы уходим, – твердо проговорил Долохов.

Гермиона повернула голову к мужчине.

– Как… уходим? Мы не можем бросить человека в беде, – Грейнджер выдохнула.

– Еще как можем, – сказал он. – Ты! Отпусти ее, – приказал он, за предплечье обхватив руку Гермионы, которую все еще удерживала Бетти.

Девочка не шелохнулась. Испытывая дискомфорт, гриффиндорка мягко попыталась высвободить свою кисть из на удивление цепкой хватки Бетти, но ничего не вышло. Долохов вытащил кинжал. Окончательно растерявшись, Гермиона перевела взгляд с Пожирателя на девочку и, к своему ужасу, увидела, как та моментально переменилась в лице, которое теперь явственно выражало лютую злобу.

– Выбирай: сама ее отпускаешь или я разрублю вашу связь прямо по твоему запястью. И, не сомневайся, у меня большой опыт отсечения конечностей, – Пожиратель говорил спокойно. Гермиона знала, что он не станет колебаться и с легкостью выполнит угрозу. – В общем-то мы можем провести эксперимент, – продолжил он будничным тоном, – я порублю тебя на куски и разбросаю по всему лесу. Интересно, сможешь ли ты самостоятельно соединиться? Или тебе помощь понадобится? Помогать-то некому, ведь так?

Пальцы резко разомкнулись, и Гермиона крепко прижала руку к груди. Долохов притянул девушку к себе и обхватил ее ладонь.

– Сейчас мы побежим, – сказал он Гермионе. – Я впереди, ты за мной. Смотри только на меня. И крепко держи мою руку.

– Хорошо, – откликнулась она, ее сердце начало отбивать сумасшедший ритм.

Они развернулись на месте.

– Вы тут навсегда. Никто не покидает лес, – сказала Бетти им в спину.