Бари занимался с фабрикаторами, хотя учитель из него был херовый. Первые свои уроки он забывал об учениках, полностью погружаясь в работу. Юные прочники и алкемы боялись прервать его рассуждения с самим собой и просто наблюдали за тем, как с легкой руки Миронова металлы принимали разные формы, а жидкости приобретали разные свойства. После он вспоминал об учениках, но все равно не знал, как им преподнести материал. Но потом он втянулся. Луна заметила, что Бари был рад передавать свои знания новому поколению. Он стал чаще улыбаться. Хотя воспоминания о Зое возвращали угрюмость на его лицо.

Мироновых не допускали к разработкам Николая и нулевой армии в знаменитом Золотом болоте. Хотя они и не рвались туда. Оба понимали, что там готовиться оружие для войны, а каждый из них был своего мнения об этом. Бари, как созидатель, не хотел иметь ничего общего с разрушением. Он мог создать более прочную броню, помочь в защите или изобрести новый способ посева пшеницы, однако нести разрушение, даже не своими руками, а через свои изобретения, он не мог. Луна же была разрушителем. Противостоять армии она могла и без навороченного оружия. В свое время она сражалась с армиями монстров, она вызывала грозовые тучи, из которых на врагов лил дождь из острых льдин. Зрелище было кровавым и страшным. Она могла придать форму волнам: они становились грозными огромными волками, что пожирали своих жертв. Луна умела бить по массе, но против людей никогда не использовала свою силу.

Перед самым торжеством было решено, что ученики покинут стены Малого дворца, чтобы у гостей не было искушения подсмотреть за их тренировками или навредить детям. Луна осталась без работы. Бари был задействован в лабораториях Давида. Он изучал пробы песка из Каньона, смешивал его с разными субстанциями, проверяя теорию о том, что смесь разных энергетик этого мира может вызвать похожий эффект портала. Луна не особо интересовалась его успехами. Брат всегда что-то придумывал. Видеть его в окружении листков исписанной бумаги, колб, чертежей и металлов было обычным явлением. На его носу с горбинкой уместились очки с разного цвета линзами, а идеальная прическа никогда не портилась. Луна пыталась напроситься в помощницы к Жене. Бедная девушка практически одна организовывала королевского размаха праздник. Однако Луна сразу поняла, что мало смыслит в различии фиолетового и сиреневого, во всевозможных вариантах складывания салфеток и размещения гостей.

Перед самым появлением гостей в стенах Большого дворца, Луна Миронова наконец нашла себе дело, которое помогло бы ей отвлечься от переживаний за жизнь Николая и быть полезной для Равки. На южной границе стали все чаще и чаще происходить нападение кергудов. Луна предложила свою кандидатуру. Она уже убивала кергудов и на улицах Кеттердама и после, возле статуи Лизаветы. Толя и Тамара желали бы, чтобы Луна осталась при дворце и помогала им во время празднеств.

— Я ничем не смогу вам помочь, — возразила Миронова. — Я — воин. Мне привычнее убивать. Защищать границы. Может быть я смогу выйти на их лаборатории?

— Не стоит пересекать границу, — нахмурилась Женя. — Это могут посчитать как акт агрессии.

— Я могу просто узнать у самих кергудов про их лаборатории. Только мне нужен антидот, — она глянула на Бари.

— Сколько бы антидота у тебя не было, это опасно! — Бари был зол, он недовольно встал напротив сестры.

— Да что с тобой такое? — Луна тоже вспылила, — Я бывала в ситуациях и поопаснее.

— С тобой тогда были Виктор и Александр. Могли за тобой присмотреть Сэм или Жозе, да даже Филипп мог тебя остановить. В конце концов на ваших охотах был и отец, — Бари гневно осмотрел Луну.

Луна поняла, что еще чуть-чуть и она расплачется. Это жестоко. Жестоко напоминать, что она больше не увидит никого из своих братьев, не услышит поучений от отца, или ворчание от матери. Бари делал вид, как будто он один скорбел по тому, что не сможет вернуть. Они оказались в этом мире, но это был их выбор. Луна посмотрела в лицо брату. Прямо в его янтарные глаза.

— Да, у нас была большая семья и за мной, как за самой младшей, все всегда следили и приглядывали. Но это не уменьшает того, что есть во мне.

— Я не хочу терять последнее, что у меня осталось.

Слеза скатилась по лицу Луны, она смахнула ее и оказалась в объятиях брата.

— Я не хочу оставаться один.

Брат крепко сжимал сестру. Тамара и Толя понимающе переглянулись. Они были близнецами. Их связь была сильнее. И они даже представить боялись какого это — потерять друг друга.

— Я понимаю, Бари, — глухо отозвалась Луна где-то в районе плеча Миронова. — Я тоже не хочу тебя потерять. Но я не могу так. Я… Внутри хаос, он…

— Я знаю, — отозвался брат. — Я знаю, — он отпустил ее из своих объятий. — Просто почаще выходи на связь, — он улыбнулся, смотря в голубые глаза все еще непоседливой маленькой сестренки.

— Но решение еще не было принято, — угрюмо заметила Женя.

— Луна Миронова не является подданной короны, — вмешался Давид. — Она вольна выбирать сама, как ей поступить.

— Тем более, что этого Волчонка мало что остановит, — добавил Бари.

— Я же просила не называть меня этим прозвищем!

— Прости, сестренка, но ты начала первая.

— Я всего один раз в шутку назвала тебя соколом!

— Я — ястреб! — нахохлился Бари.

Женя и Тамара засмеялись, Толя сдерживался из последних сил, Давид, не поняв, что рассмешило его жену, уткнулся в книгу.

На следующий день Луна Миронова седлала коня, чтобы добраться до южной границы. Близнецы хотели послать с ней группу вооруженных стражей, чтобы она имела вес перед командованием. Но Луна отказалась от этого, аргументируя тем, что отпустит лошадь, как только отъедет от города. Дальше она предпочтет путешествовать на своих четверых. Бари снабдил ее антидотом, над которые они работали вместе с Давидом. Для его создания использовался другой способ перемолки стеблей юрды, что позволяло выделить более концентрированный сок, а потому затраты на изготовление противоядия сократились.

На прощание брат с сестрой крепко обнялись, а потом Луна не сдержалась, обнимая и Женю. Странное чувство родства, восхищения, уважения, домашнего уюта, спокойствия всегда возникало рядом с этой девушкой. Луна, смотря на Сафину, вспоминала маму.

***

Миссис Миронова была рыжей, вокруг нее крутилось множество бестолковых детей, каждого из которых она любила. Мама была строга. Еще задолго до рождения Луны, старший брат, Сэм, разрушитель со стихией огня, поджег мамины любимые занавески. Годы спустя старший брат рассказывал маленькой сестренке, почему его больше не садят у окна, а также почему мама всегда носит на поясе фляжку с водой. А еще через несколько лет, когда Сэм женился и у него родилась прекрасная дочурка, унаследовавшая силу отца, история повторилась. Луна с улыбкой вспоминала о своей племяннице, Алисе, которая попыталась повторить подвиг отца и случайно подожгла те же занавески. В этот раз уже бабушка не ругала ребенка. С годами на лице мамы все четче проявлялись морщинки от постоянного напряжения и страха за мужа и детей. Мама стала добрее к своим внукам, любила их баловать разными сладостями, многое разрешала.

Луна успела еще застать это время. Она точно знала, что у нее есть прекрасная племянница — Алиса, маленькая лисичка, владеющая огнем, и перед самым исчезновением, родившийся у Жозе и его супруги, маленький Белояр, в котором теплился хаос земли. Сам Жозе управлял воздухом. Он был третьим мальчиком в семье. Филипп, что был средним между Сэмом и Жозе, владел магией земли, но был невероятно замкнутым ребенком. Старшие братья редко возились с маленькой сестренкой. Луна помнила, что чаще всего с Филиппом она пересекалась, как и с Бари, в библиотеке. С другими же братьями она всегда мечтала тренироваться. Но старшие редко обращали на нее внимание. Зато Виктор и Александр были для нее верными друзьями и соучастниками шалостей. Они были близнецами, но имели совершенно противоположные силы. Виктор управлял тьмой, а Александр — светом. Они часто подшучивали над всеми, кто не мог отличить одного брата от другого. Для этого они часто меняли цвет волос. У Виктора они от рождения были белыми, как первый снег, а у Александра — черными, как беззвездная ночь. Их уловка срабатывала даже на маме. Однако только Бари и Луна никогда не велись на это. Луна слишком много времени проводила с близнецами, чтобы прекрасно увидеть какие они на самом деле разные. Виктор всегда был заводилой, он часто придумывал их розыгрыши, в то время, как брат был более спокойным и только лишь подключался в общее веселье ради брата. Бари же в силу своих созидательных способностей всегда был невероятно проницательным. Он всегда видел человека на сквозь. Потому близнецы и Луна не любили над ним шутить: он совершенно их не понимал!