Марк перепугался не на шутку. Он собрал остатки сил, рывком поднялся на ноги и помчался к горе-ныряльщице, предпочитающей гравий воде.
Она лежала неподвижно, будто умерла. Но её рёбра немного, почти незаметно, пошевелились. Марк решил, что ему могло показаться. Чтобы убедиться наверняка, он дотронулся двумя пальцами до шеи женщины. Почувствовав сильные толчки под кожей, Марк успокоился.
– Потеряла сознание, – крикнул он через плечо.
Все происходящее Марку казалось абсурдным. С каждой секундой в нём всё больше росло убеждение, что это лишь сон. Поэтому он спокойно оставил женщину на насыпи, и направился к остальным. Его встретили упрекающие (невесть за что) взгляды. Но Марк их проигнорировал. Он почувствовал ужасную усталость. Поддавшись ей, Марк повалился на бурую траву, закрыл глаза и провалился в сон.
5
А вернее проснулся. Проснулся в той же маршрутке. Только она не была перевернутой. Маршрутка спокойно ехала себе по городским улицам. За окном мелькали огни, ставшие яркими в сгустившейся темноте. В салоне людей прибавилось значительно. Покрутив головой, Марк обнаружил, что кое-кто из его сна до сих пор рядом. Тут была коренастая девушка с расквашенной губой. Правда, сейчас с её губой всё было в порядке. Она сидела сразу за водителем, лицом к остальным пассажирам и мирно дремала, опустив на грудь голову.
У выхода, бессильно повалившись на поручень для инвалидов, тряслась на кочках ещё одна героиня сна. Её Марк узнал только по одежде.
Тут могли быть и другие, но их мешали разглядеть набившиеся в микроавтобус люди. Впрочем, Марк не особенно старался кого-либо увидеть. Его заботила более насущная проблема: вывески и витрины, проплывающие за окном, были совершенно незнакомы.
– «Проспал свою остановку», – быстро сообразил Марк и подскочил как ошпаренный.
– На остановке, будьте добры! – крикнул он водителю, и начал протискиваться сквозь плотную человеческую массу.
Как выяснилось, проспал Марк знатно. Маршрутка успела доехать до конечной и повернуть обратно. Жалея о том, что не выяснил этого раньше, Марк поплелся пешком по ночным улицам. Ждать следующую маршрутку можно было до самого утра. А заказывать такси в это время мог себе позволить разве что олигарх, которому приспичило протранжирить.
Темноты Марк не боялся, равно как и незнакомых мест. Он хорошо ориентировался и, наверное, как и любой водитель держал примерную карту города в голове. Идти требовалось меньше часа. И это Марка совершенно не пугало. Но пугало кое-что другое. Собаки. Он до ужаса боялся собак. И, по иронии судьбы, город славился их обилием.
Вдалеке раздавался лай. Стараясь не придавать этому особенного значения, Марк быстро шагал по незнакомым улицам. Ветер подгонял его, порывами толкая в спину. Мимо проносились автомобили и слепили светом фар. Было холодно. Опавшие листья хрустели под ногами. Иногда хрустел и тонкий лёд в застывших лужах.
Марк почувствовал, что быстрая ходьба уже не помогает ему согреться. И не удивительно, на дворе середина осени, а он одет в джинсовую куртку. И под ней, увы, не тёплый свитер, а всего лишь футболка из синтетики. И пусть на футболке нарисована горящая бас-гитара, тепла от неё ждать не стоит.
Но одно спасение у Марка всё же было. Литровый термос с горячим чаем. Правда чая в нём уже не литр, да и не горячий он вовсе. Так, тёплый. Вот только Лина любит заваривать не дешёвые фильтр пакеты, а горные травы. И особенно любит добавить к ним ломтики свежего имбиря.
Марк быстро достал из старомодной сумки громоздкий красный термос. В одно отточенное движение он снял предохранитель с крышки и открыл емкость. Ветер беспощадно унёс прочь прекрасный букет ароматов горных соцветий. Но Марк не сильно об этом сожалел. Он сделал несколько глотков, пресных, будто принимал лекарство, и тут же спрятал термос в сумку.
Тепло разлилось по внутренностям моментально. Испарина на лбу тоже не заставила себя ждать. А через несколько минут остервенелой ходьбы, Марк почувствовал, как промокает от пота футболка на спине и груди. И тут он понял, что совершил фатальную ошибку. Теперь его продует точно.
– «Одно хорошо», – мысленно утешал себя Марк, – «завтра на работу не нужно идти. Если заболею, смогу отлежаться».
С каждым пройденным кварталом неизбежность простуды становилась всё более очевидной. Но Марк больше не переживал об этом. Совсем неподалёку послышался собачий лай. Причём многоголосный.
Марк очень боялся собачьих свор. И не из-за какой-то детской травмы или фобии. Просто собаки его, почему-то, не любили. Стояло им учуять Марка, как они тут же кидались на него с лаем и рычанием. Может он имел особенный запах, может его прокляли так, а может он был каким-то избранным.
Но имея в виду особую привязанность со стороны блохастых дворняг, Марк стал носить с собой оружие. Смешное, учитывая вероятного противника, но единственное доступное. Нож. Нож ручной работы, подарок на день рождения.
Услышав приближающийся лай, Марк нащупал в сумке деревянную рукоять. В одно движение он вынул нож и из сумки, и из ножен, и крепко сжал в озябшей руке.
Выглядел Марк не лучше, чем маньяк из дешёвого фильма ужасов: шагал неуверенно, озирался по сторонам, держал нож на вытянутой руке. Появись сейчас патруль полиции, и сидеть кому-то в камере до выяснения обстоятельств.
Но патруль не появился. В отличие от собачьей своры. Первой появилась дворняга, имевшая в предках гончую породу. Она просеменила по пятну света от уличного фонаря, и скрылась в темноту всего в паре метров от Марка. За ней, низко опустив и голову и хвост, проследовала помесь немецкой овчарки. А потом неисчислимым потоком хлынула разномастная свора.
Марк замер, наивно надеясь остаться незамеченным. Но вот какая-то мелкая псина, явно выходец из чихуахуа, замерла в свете фонаря. Она попробовала носом воздух, и резко обернулась в сторону Марка. Оскалив мелкие, крысиные зубки, псина зарычала и сделала несколько осторожных шагов. Её сородичи тут же отреагировали и остановились.
Не дожидаясь пока псина начнёт лаять, Марк кинулся к ближайшему забору. Как он и ожидал, за спиной тут же зарычал собачий хор, а выходец из чихуахуа исполнил сольную партию заливного лая. Его не оставили в одиночестве. Залаяли все.
Марк успел добежать до высокого забора, сваренного из тонких железных прутьев, и, подпрыгнув, подтянулся на нём. Немного не успел. Мелкая собака прыгнула следом и ухватилась за штанину. Марк перемахнул на другую сторону, прихватив с собой эту собаку. Она продолжала остервенело трепать его штанину, но до ноги, к счастью, не добралась.
Марк, толком не видя ни своей ноги, ни терзающей её собаки, наотмашь ударил ножом.Раздавшийся визг утонул в разгоряченном лае. Вся свора собралась возле забора и на все лады гавкала и рычала. Некоторые собаки даже пытались просунуть морды в тонкие зазоры между прутьев.
Собаку, что перемахнула через забор вместе с ним, Марк едва ли ранил. Скорее всего, лишь поцарапал. Но даже этого хватило, чтобы сбить пыл неумелому охотнику. Собака куда-то пропала. Возможно, решила поискать способ вернуться к сородичам. Но Марк не расслаблялся ни на миг. В любой момент другая псина могла найти слабое место в заборе, и перейти в атаку.
За спиной загорелся свет. Марк, ещё не осознавший что это значит, как зачарованный смотрел на обезумевшую свору. Собаки лаяли, рычали, кусали прутья, рыли лапами землю, брызгали слюной, прыгали на месте и явно не собирались успокаиваться.
Раздался оглушительный хлопок. Собаки с визгом кинулись прочь от забора.
– А ну кыш отсюда! – сквозь звон в ушах услышал Марк, и увидел, как через забор летит петарда, оставляя в воздухе след из искр.
Раздался ещё один хлопок. Марк понял, что сейчас его обнаружат, и, не желая вызвать ненужных подозрений, спрятал нож в сумку. И только он успел это сделать, как в лицо ударил луч телефонного фонарика.
– Эй, какого…– услышал Марк грубый, мужской голос, и сразу поднял руки.
