И что же, интересно, нужно сделать, чтобы заслужить нормальное отношение к себе? Просто быть дружелюбной неконфликтной девочкой — этого, я так понимаю, недостаточно?
― Да, заслужить, ― как ни в чем не бывало продолжила соседка. ― Быть обслугой. Выполнять поручения, делать за меня домашние задания. В этом случае… кто знает, может, ты и станешь когда-нибудь одной из нас?
Да… наверное, чего-то такого и стоило ожидать.
Затем Катя, видимо, и начала этот разговор с подколок и завуалированных оскорблений ‒ чтобы снизить мою самооценку. Чтобы я с радостью кинулась делать все, что она мне прикажет.
Мы явно люди из разных миров, и таких, как она, мне просто не понять.
― Первое поручение, ― ухмыльнулась дива, ― сходи в главный холл и принеси мне из автомата банку диетической колы! Тогда, так уж и быть, я возьму тебя с собой на вечеринку в спортивном комплексе.
Пару минут я молча обдумывала это предложение.
― Эм-м, спасибо, конечно, но я не хожу на вечеринки! ― наконец, сказала, как могла, вежливо.
Катя зло прищурила глаза, и мне даже показалось, вздрогнула от злости.
― Новенькая… не хочется в очередной раз указывать тебе на твое место, но видно, придется. Для меня единственная возможность терпеть твое… соседство, ― она снова сморщила нос, ― это если ты станешь моей служанкой. Тогда и остальные будут воспринимать тебя, как часть моей свиты ‒ серьезно говорю, тебе же самой так лучше будет. А иначе ты станешь изгоем, я тебе это обещаю!
― Ну, стану, так стану, ― ответила, не успев подумать.
Впрочем, даже если бы и успела… Изгоем я буду или служанкой — разница здесь небольшая. Одной из них мне все равно не стать ‒ да и не хочется.
Всего один год. Наверняка будет тяжело — я это понимаю. Но тяжело будет в любом случае. И если я буду поступать так, как считаю нужным, а не как от меня требуют эти избалованные дети, то смогу выйти из школы нормальным человеком, а не запуганной трусливой мышью.
― Ну, как хочешь, зубрила, ― ее голос слегка дрогнул от плохо сдерживаемой злости. ― Туго тебе придется. Не хотела бы я оказаться на твоем месте!
Демонстративно отвернувшись от меня, соседка вернулась на свою половину комнаты и начала перебирать и примерять наряды — видно, собиралась пойти на ту вечеринку, о которой говорила. Я тоже должна была поторопиться. Согласно расписанию, которое мне дала директриса, ужин должен был закончиться через пятнадцать минут.
Я с трудом сдержала желание переодеть-таки свои старые «немодные» джинсы, заляпанные желтой краской. Но потом внезапно мной завладело другое желание ‒ смыть макияж с лица, чтобы все увидели мои белоснежные брови и ресницы. Прятаться, скрывать себя я не собиралась. Потом, правда, вспомнила, что накануне покрасила их хной — явить миру свою «жемчужную красоту», как некоторые это называют, мне все равно не удалось бы.
Выбежав из женского общежития, быстрым шагом направилась в сторону главного корпуса. Школа эта состояла из нескольких стильных современного вида зданий, обшитых коричневыми деревянными панелями, расположившихся в небольшой сосновой рощице на берегу озера. Здесь было два жилых корпуса, административный, основной, где проходила большая часть занятий, и спортивный. Так же тут имелись открытая баскетбольная площадка и футбольное поле.
На секунду я почувствовала себя ребенком, приехавшим в летний лагерь. Лесной воздух, соловьи ‒ красота! Но затем на домах зажглась эффектная подсветка, и эта иллюзия тут же исчезла. Теперь это место стало напоминать пятизвездочный отель где-нибудь в Турции.
Как-то раз мы с семьей отдыхали в Кемере, не в дорогом отеле, конечно, в трехзвездочном, довольно далеко от моря. И подобные места я могла видеть только со стороны из-за изгороди, по пути на каменистый галечный пляж, на котором даже не было пирса ‒ в воду мои родители заходили, кряхтя и завывая от боли, такими острыми были камни. Сама я в море не купалась, только в детском бассейне (если честно, мне немного стыдно в этом признаваться, но я очень боюсь глубины).
Слишком здесь красиво.
Наверное, эта школа, и правда, не для меня.
В столовую я попала за пять минут до закрытия и едва успела получить два пирожка с капустой и яйцом, как меня оттуда выгнали. Ладно, ничего страшного, съем их в своей комнате, наверняка соседка уже ушла на свою вечеринку.
Но приблизившись к двери, услышала из-за нее громкие голоса, смех и музыку. Открыв ее, замерла на пороге, не в силах двинуться с места. Помимо Кати в комнате было еще четыре человека.
И прямо на моей кровати сидел, небрежно развалившись, тот самый татуированный парень…
Глава 3. Плохая компания
Первым моим побуждением было развернуться и уйти. Поискать комнату отдыха, вернуться в основной корпус или просто прогуляться по округе — что угодно, лишь бы не встречаться взглядом с этим Русланом Орловым.
«Ну, что за глупости?!», сказала самой себе.
У меня не было причин испытывать такие эмоции, как не было причин для страха, и я знала это. Так что, вопреки всем инстинктам, велевшим мне держаться от этого парня как можно дальше, я прикрыла за собой входную дверь и прошла в комнату.
― О, это твоя новая соседка? ― спросила одна из пришедших, смуглая изящная шатенка.
― Ага, она, ― с кислым видом ответила Катя, ― знакомьтесь, Арина.
Все места на кроватях были заняты, и мне пришлось сесть на стул возле окна. Я почувствовала еще больший дискомфорт, как будто была нежеланной гостьей в собственной комнате.
― Жаль, что соседок не выбирают. Я удивилась, как такая вообще к нам попала.
На секунду мое сердце смерзлось. Не хватало еще, чтобы она снова завела этот разговор при других ребятах!..
Но подруги ее никак на этот выпад не отреагировали:
― Наверное, выиграла тот конкурс, помнишь, мы все еще в нем участвовали? И все провалились, ― хмыкнула вторая, красивая девушка с волосами, примерно такого же цвета, как у меня, и пухлыми губами, подведенными пепельно-розовой помадой. ― Может, хоть ты скажешь, зачем они его вообще проводят?
Ответил ей татуированный парень:
― Поднимают общую успеваемость, ― небрежно махнул он рукой. ― Хвастаются потом чужими успехами. «Вот какие дети у нас учатся», вроде того.
Его голос был низким, бархатистым, ласкающим слух ‒ этого я не ожидала. Мне казалось, я услышу что-то хриплое, прокуренное, отталкивающее. Но голос был очень приятным — можно было легко забыть о том, кому он принадлежит.
Осмелившись снова перевести на него взгляд, я увидела, что ничего такого уж пугающего в его внешности не было. Его легко можно было назвать красивым, как-то по-мужски… очень привлекательным, что ли.
Черты лица были правильными, только немного резковатыми, губы чувственными, красиво изогнутыми. Когда он улыбался, на его щеках появлялись ямочки. Тренированный торс обтягивала тонкая белая футболка, когда он двигался, можно было увидеть, как под ней перекатываются мышцы. Татуировки наносил явно кто-то очень талантливый. Их хотелось рассматривать, а ведь я вообще не большая любительница таких вещей.
Орлов полулежал на моей кровати, и в каждом его жесте чувствовалась небрежная уверенность, какая-то зашкаливающая маскулинность. Внезапно мне пришло в голову, что он был похож на льва, окруженного львицами из своего гарема — парень разговаривал с девчонками спокойно, без агрессии, но при этом было очевидно, что он считает всех окружающих своей бесспорной собственностью.
Король элитной школы в естественной среде обитания. Я подавила нервный смешок.
Хм… может, в прошлый раз мне, и правда, просто показалось, что в этом парне было что-то поистине дьявольское. Наверное, так на меня повиляла та дикая сцена. В кругу друзей он не казался жутким. Опасным — да, но не самим Люцифером во плоти, как мне тогда почудилось.
Ребята продолжали болтать, и меня их разговор никак не касался. И хоть мне по-прежнему мерещилось, что от этого Руслана исходит какое-то странное электрическое поле, я смогла немного расслабиться.
