— Но не забудьте, что вы должны упомянуть все те вещи, которые они сделали, иначе они рассердятся, и не будет смысла видеть «почти всё», потому что вам не позволят рассмотреть остальное, — говорит Роман.

Я хихикаю, когда другие мужчины хмыкают и кивают в знак мрачного согласия.

Я обхожу вокруг стола и сажусь рядом с Аднаном.

— Аднан, — говорю я.

Он поднимает взгляд от предметов, с которыми возится.

— Можешь сказать, что это за порода дерева?

Я тянусь в карман и вытаскиваю маленький сломанный кусочек дерева.

Он берёт его у меня и качает головой.

— Прости, я не часто работаю с деревом.

Моё сердце замирает от очередного тупика.

— Томи, — Аднан окликает человека позади нас.

Я смотрю, как Томи приближается к нам от стола с делегатами, с которыми я не близко знакома.

— Что это за древесина? — спрашивает его Аднан и затем говорит мне, — Томи всегда можно спросить о растениях.

Томи исследует кусочек.

— Он был окрашен в этот цвет. Древесина прямослойная. И, похоже, не очень прочная, но лёгкая.

Надеюсь, Король не смотрит в нашу сторону.

— Знаешь, что это? — говорю я, побуждая его поторопиться с ответом.

— Хммм, я не уверен, — он подносит щепку к носу. — Ох. Это дерево Седир. У него характерный запах. Но где ты нашла его? Оно растёт только в более тёплых секторах, — говорит он.

— Я нашла его на улице, — вру я. — Почему оно растёт только в тёплых секторах?

Он прижимает руку к бедру.

— Ну, дерево вырастает примерно такой высоты, недостаточно сильное, чтобы противостоять ветрам. Мы не используем его, потому что оно недостаточно долговечно, обычно мы используем ель. Я знаю это только потому, что я видел, как его используют во Внешних Кольцах для охотничьего оружия.

Волоски на моей шее встают дыбом. Кто-то смотрит на меня. Я забираю кусочек обратно.

— Спасибо, что уделил время. Я нахожу всех этих новых животных и растения очень интересными.

Он улыбается и предлагает показать как-нибудь больше, а затем возвращается к своему столу.

Я едва убираю щепку в карман, когда рядом со мной садится Роско.

— Вы единственная женщина, которая осталась в комнате, Татум Олина. Я надеюсь, мы можем рассчитывать на вашу компанию этим вечером.

Я колеблюсь, но не хочу показаться грубой.

— Я не приду, — говорю я как можно мягче, надеясь, что другие не услышат.

— Что! Ты должна пойти.

Я начинаю стонать, когда возглас Санджея оглашает весь зал. Роман и Малир присоединяются к его возражениям, требуя, чтобы я пришла.

Я встречаюсь с забавляющимся взглядом Роско, он наверняка догадался, что я не хотела, чтобы кто-то ещё слышал.

Аднан протягивает руку через стол и касается тыльной стороны моей ладони.

— Ну, же. Почему ты не хочешь идти?

Я отворачиваюсь.

— Нет никакой особой причины.

— Я не замечал, чтобы ты делала что-то без причины, — говорит Малир.

Я пожимаю плечами и начинаю вставать.

Санджей обходит стол и толкает меня обратно.

— Нет, ты не уходишь. Ты не уйдешь, пока не скажешь нам почему.

— Санджей. Убери от неё руки, — огрызается Роско.

Санджей немедленно отступает.

— Если она не хочет идти на сегодняшний вечер, её причины нас не касаются, — заканчивает Роско.

Санджей возвращается на своё место с угрюмым выражением лица. Я снова встаю, шепчу слова благодарности на ухо Роско и покидаю зал. Уходя, я чувствую на себе взгляд Короля, зная, что он наверняка услышал хотя бы часть нашего разговора. Я не поворачиваю к нему голову.

Я хватаю Кауру и поднимаюсь в детскую, чтобы спрятаться ото всех, кто может ворваться в дверь моей спальни и потребовать объяснений по поводу моего отсутствия. Я могу прятаться там только до тех пор, пока не начну ловить странные взгляды от женщины, наблюдающей за ними. Я ухожу и использую чёрный ход через комнату для совещаний, чтобы пробраться в псарню и посмотреть на собак.

Вдоль стен питомника стоят большие клетки. Каждый ряд имеет рычаг в конце, чтобы можно было с лёгкостью выпустить целую свору собак. Однажды Рон позволил мне это сделать.

Я здороваюсь с Лео, представляя ему Кауру, которая, кажется, не очень впечатлена. Я съедаю грушу на ступеньках, сидя на морозе, а затем, не найдя чем заняться, возвращаюсь в свою комнату. Ближайший к двери край ковра загнут. Кто-то был в моей комнате. Я рада, что смогла избежать его. Вероятно, это был Король, или хуже, это мог быть Санджей. Я поправляю ковер и приступаю к двухчасовой тренировке. Я не останавливаюсь, пока не вспотела и все мои мышцы не болят настолько, что я чувствую себя спокойно. Физическое истощение всегда приносит с собой это чувство. Это одна из причин, по которой я любила ходить к Аквину.

Хотя сейчас только полдень, я устала после мытья в тазике. Я переодеваюсь в ночную рубашку, снова желая погрузиться в воду. Аднан сказал мне, что в первом секторе работает команда, которая встраивает его последнее изобретение в замок. Ванна, достаточно большая, чтобы вместить пятьдесят человек одновременно, подогреваемая снизу большими кучами бус Пиопа. Он сказал, что подземные источники подали ему идею, и он опробовал её на небольших ваннах в домах членов ассамблеи. Это то место, где он был в ту неделю, когда я оставалась в своей комнате после избиения, и куда он часто исчезал. Я не могу дождаться, опробовать его, хотя мысль о том, чтобы оказаться в ванне с таким количеством Брум, была немыслимой. Они были достаточно непристойны в одежде, не говоря уже о том, чтобы её снять, и я готова поспорить, что там будут происходить другие вещи, о которых я не хотела бы знать.

При пробуждении я дезориентирована и не могу понять, почему я проснулась. Через мою дверь проникает странный звук. Я скатываюсь с кровати и сажусь на край, затаив дыхание, ожидаю, что услышу звук снова. И он раздаётся снова. Что это?

Я быстро одеваюсь и проверяю вуаль, после чего распахиваю дверь комнаты. Шум нарастает. Я игнорирую вопросительные взгляды стражников и бегу вниз по лестнице, следуя за звуком, который каким-то образом притягивает меня. Я слышу, как мои стражники бегут трусцой сзади. Я замедляю шаг, приближаясь к арке в обеденный зал, переоборудованный в бальную комнату. Предмет или человек должен находиться в углу возле платформы у трона.

— Что издает этот прекрасный звук? — спрашиваю я у старшего стражника.

— Это скрипка, Татума. На бал приехали музыканты.

— Я никогда не слышала ничего столь чудесного, — говорю я.

Желание увидеть музыкантов слишком сильно.

— Я просто хочу посмотреть несколько минут. Думаете, вы сможете подождать здесь, чтобы я не привлекла к себе много внимания? — я чувствую сомнение стражников. — Я просто зайду в двери, и вы сможете проверять меня каждые десять секунд, — говорю я.

Старший стражник кивает так, будто уже сожалеет об этом.

Я вхожу в преобразившийся зал. Как они это сделали между завтраком и текущим моментом? Мне не нравится Арла, но я впечатлена тем, что ей удалось сделать. С потолка свисают снежинки. Должно быть, они сделаны из какого-то материала. Ледяные скульптуры и стеклянные украшения покрывают стены и пол. Ковры и столы убраны, а в одном конце зала разложены огромные бело-голубые подушки. На них располагаются семейные пары и группы друзей. Мои глаза почти вылезают наружу при виде такого количества женщин в откровенных нарядах. Здесь много кожи. Слишком много кожи. У некоторых из них лишь небольшие полоски ткани, прикрывающие их спереди. Мужчины одеты в особые туники и кожаные штаны. Кажется немного несправедливым, что женщинам приходится прилагать столько усилий. Они, наверное, тоже мерзнут.

Фиона замечает меня с другого конца комнаты и подталкивает Санджея в бок. Я притворяюсь, что не замечаю их и продолжаю двигаться на звук.

Я оставляю одну руку на стене, приближаясь медленными шагами, пока не оказываюсь на расстоянии десяти шагов. Высокий мужчина играет на маленьком деревянном предмете, который, как я предполагаю, является скрипкой. С ним ещё двое, которые неподвижно сидят рядом с другими инструментами. Я гадаю, издают ли они такой же звук.