Я сжимала в руке скомканную записку с моим полным разоблачением и стискивала зубы, пытаясь обуздать свою злость.
О да, Малфой. Как только мы останемся наедине, я тебе покажу, кто действительно создаёт сраные проблемы. Я усмехнулась и принялась мысленно втыкать ножи ему в спину, пока мы миновали один коридор за другим, всё приближаясь к нашей башне.
Комментарий к Глава 11
Я очень надеюсь, что это безумие прекратится.
Безопасности вам и вашим близким.
Несмотря на текущую ситуацию, я не буду прекращать написание глав. Это помогает мне находиться там, где не царят паника и страх. Помогает быть в порядке. Вся инфа о датах выхода будет здесь https://t.me/shvepsa
Берегите себя, крепко обнимаю каждого🙌🏻
========== Глава 12 ==========
По мере того как политическая и экономическая свобода уменьшается, свобода сексуальная имеет склонность возрастать в качестве компенсации. И диктатор умно поступит, поощряя сексуальную свободу. В сочетании со свободой грезить под действием наркотиков, кинофильмов и радиопрограмм она поможет примирить подданных с рабством, на которое те обречены.
Олдос Хаксли «О дивный новый мир»
Мне хотелось прижать её к стене и придушить собственными руками посреди коридора. Я закипал от бесконтрольной злости, всё явственнее ощущая, что она уже начинает переливаться через края сосуда, который по идее должен вмещать в себя все мои эмоции. Но их слишком много, настолько дохуя, что меня вот-вот разорвёт на куски. Размажет по полу мокрым отвратительным пятном, которое, без сомнений, окажется у её ног. А Грейнджер и не заметит, наступит в эту безобразную лужу отстойным кроссовком и пойдёт разыскивать новый способ спасти свою задницу.
Меня почти трясло от осознания того, что для неё я действительно всего лишь полезный инструмент для достижения цели. Но до сегодняшнего дня я хотя бы чувствовал себя, блять, полезным. Незаменимым. Важным для неё. Это позволяло мне держаться, идти дальше, шагая по осколкам своего здравомыслия и нормальной жизни — всего того, что от меня осталось, попутно пытаясь собрать их воедино. Выйти из этой пучины безумия, которая утягивала меня все глубже и глубже.
А потом появился бородатый Поттер, и Гермиона тут же убежала к нему. Пуская слюни, как послушная шавка, к своему хозяину.
Будто, сука, это Поттер последние три дня только и думал, как спасти её жизнь, а не я. Будто её исцеление — его смысл жизни, а не мой. Он ведь просто кинул её, занялся своей карьерой и очередным спасением ёбаного мира. Да чем угодно, но не заботой о Грейнджер. Выбросил её, как бракованную игрушку.
Она ведь не глупая, так какого хрена она всё ещё продолжает бежать за ним?! Вскакивает с чёртовой скамьи под ручку с полоумным Дином и мчится к шрамоголовому, когда я только и ждал окончания ужина, чтобы сообщить ей хорошие новости. Когда мы с Блейзом положили на кон всё, обманом проворачивая махинации, чтобы я смог выбраться из замка с Грейнджер.
Почему я, блять, должен в очередной раз врать и придумывать какие-то отмазки перед Поттером, разыгрывать наитупейший спектакль, чтобы он её отпустил?! Я имею полное право забрать её без его дозволения. Грейнджер моя, блять, потому что, если бы не я, она бы, вполне возможно уже была мертва.
— Трезвый рассудок, — прорычал я, глядя на портрет рыцаря в доспехах. Если он в очередной раз начнёт выебываться, я разорву его на куски.
Картина двинулась в сторону, освобождая проход. Без лишних церемоний я сразу двинулся в комнату Гермионы, пиная входную дверь так сильно, что она громко ударилась о стену, отлетая обратно. Я выставил правую руку в сторону, резко останавливая раздражающий кусок дерева. Ладонь жгло от удара, но мне было наплевать. Я уже смирился с тем, что всё, что касается Грейнджер, в конечном итоге причиняет мне боль.
Она шла прямо за мной, не проронив ни слова от самой библиотеки. Подозрительно, но так даже лучше. Не уверен, что смог бы себя контролировать и действительно не наброситься на неё с обвинениями.
Сегодня ведь третий день, ей наверняка хреново. Я прекрасно видел, как загорелись шоколадные глаза, стоило ей понять, в чём дело. Видел, как необходима ей доза. Даже соврала своему любимому бородатику ради датура. Аплодирую стоя, сука.
Я подошёл к письменному столу, одним быстрым движением сдвигая все книги на его край, некоторые из них свалились на пол. Насрать. Оперся на столешницу и сжал её руками так сильно, что побелели костяшки. Услышав приглушенный звук закрывающейся двери, шумно выдохнул и медленно развернулся, с холодной ненавистью глядя на Грейнджер сверху вниз.
— Как прошло долгожданное воссоединение? Кайфанула?
— Издеваешься?! — с истеричными нотками в голосе выдала она, приподнимая брови и скрещивая руки на груди. Вздёргивая свой бесящий подбородок.
— Скорее ахуеваю. Что, Грейнджер? Совесть не мучает?
— Да что ты вообще знаешь о муках совести?! У тебя ведь её нет!
— А у такой расчётливой суки, как ты, хочешь сказать, есть? — тихо ответил я, встречаясь с её разъярённым взглядом.
— Закрой свой поганый рот! — закричала она, резко опуская руки и сжимая их в кулаки. — Ты ни черта не знаешь обо мне! Из-за тебя и твоего трепливого языка Гарри обо всём узнал, ясно?! Мне пришлось лгать ему в лицо, так что не смей… — процедила она, качая головой. — Слышишь?! Не смей мне говорить о совести.
— Что за хуйню ты несёшь? Я никому не говорил про нас. Я, по-твоему, ебанутый? — недоумевал я.
— Нормальным я тебя точно не назову! Особенно когда ты пропал на три дня, а потом заявился посреди нашего разговора с Гарри и всё окончательно испортил!
— Если я всё испортил, то давай! Сиди тут и подыхай без датура, обнимаясь со своим лу-учшим другом.
— Да очнись ты! — Гермиона сделала несколько шагов вперёд, продолжая испепелять меня взглядом. — Кто-то из вас с Блейзом прислал Гарри анонимку, он всё узнал и поэтому приехал! Если он мне не поверил, если у меня не получилось его убедить в том, что я здорова, то он начнёт копать. И нас всех упекут в психушку или даже в Азкабан! Вас уж точно, зная текущую систему, — она сунула руку в карман, доставая оттуда какую-то бумажку. — Вот, читай, наслаждайся!
Она ударила меня в грудь ладонью, прижимая к рубашке смятый клочок пергамента. Сжав челюсти, я подавил в себе желание закричать. Как Поттер мог что-то разнюхать? Это же безумие.
Мы последние три дня выпрашивали приглашения на закрытую вечеринку и вешали лапшу на уши Макгонагалл. Ни я, ни Блейз не стали бы так подставлять себя, чтобы насолить Гермионе. Нахрена нам это делать, зарывая себя вместе с ней, когда, наоборот, хотим спасти её?! Поттер же аврор, блять, мы ещё не настолько выжили из ума.
Рука Грейнджер дрожала. Не знаю, стресс это или ломка, но в двух вариантах расклад далёк от благоприятного.
Я судорожно вздохнул, прикрывая глаза, чтобы не видеть её искажённое в ненависти и страхе лицо. Медленно поднял руку, аккуратно сжимая кисть Гермионы, пока второй выудил записку.
— Слушай, ни я, ни Блейз не отправляли этого. — Грейнджер попыталась выдернуть свою руку, но я не позволил этого сделать, крепче сжимая тонкие пальцы. — Я клянусь тебе, Гермиона.
— Читай уже, — пробурчала она, прекращая свои тщетные потуги вырваться.
Мне хватило одного взгляда на бегло выведенные строчки, чтобы определить личность отправителя. Такой же почерк был у всех писем, что я получал летом. Она писала очень много, пыталась поддерживать, в то время как я лениво отвечал через раз парочкой общих слов, лишь бы не обижать подругу. Чёртова сучка, я уничтожу её. Что, блять, Пэнс было не ясно в моей прямой угрозе никому не говорить об этом?!
Я хищно оскалился, сжимая в руке пергамент и отбрасывая его на стол.
— Я разберусь, не волнуйся насчёт этой писанины, у Поттера нет никаких доказательств.
— Ты знаешь, кто это отправил?! — встрепенулась она, вновь пытаясь вырвать свою ладонь.
Я крепче сжал её руку, насильно переплетая наши пальцы и опуская замок вниз, лишь бы она перестала дрожать.
