Если прямо сейчас я не соберу свою волю в кулак, то определённо сдамся на милость этому змею-искусителю. Один его взгляд пробуждал все самые страшные желания, от одной мысли о которых мне хотелось выть и рвать на себе волосы. Потому что хотеть Малфоя и датур — это самое ужасное, что только можно пожелать человеку. Гремучая смесь, после которой мне обеспечена путёвка в один конец. Прямо в ад, не иначе.

Надавив руками сильнее, я всё равно не сдвинула его с места, а лишь сорвала с его губ очередной смешок. Вот чёрт.

Он вновь приблизился вплотную, неожиданно подхватив меня за бедра и посадив на парту. Его ладонь осталась на границе чулка, пока пальцы с нажимом проводили по оголённой коже под юбкой.

— Когда ты сидишь, твои чулки, выглядывающие из-под юбки, может увидеть любой желающий, Грейнджер, — его рука двинулась дальше, скользя по моему бедру и проводя пальцами по трусикам, задевая клитор и заставляя меня захлопнуть рот на полуслове. — И тебе явно это нравится.

Не успела я моргнуть, как он одним быстрым движением сдвинул бельё в сторону, погружая в меня палец. Из меня вырвался тихий всхлип вместе с мокрым шлепком его ладони о промежность, и я не смогла сдержать лёгкую дрожь в ногах.

— Прекрати нести чушь.

Малфой лишь растянул губы в довольной усмешке, чуть сгибая палец внутри меня, чтобы надавить на самую чувствительную точку.

— Замолчи уже, — почти прорычал он, сжимая свободной рукой мою шею и продолжая погружаться в меня, кладя при этом большой палец на клитор.

— Ч-чёрт, — прохрипела я, прекращая свои тщетные попытки оттолкнуть его и начать держать свою зависимость под контролем.

Шлепки становились звонче, и я чувствовала всё выделяющуюся влагу, которую Малфой невольно размазывал рукой по всей моей промежности, раз за разом вводя в меня уже два пальца.

Я задыхалась, действительно задыхалась, ведь все вздохи, что должны были сорваться с моих уст, он прерывал на корню, всё крепче сжимая горло.

Хотелось прекратить эту прелюдию так же сильно, как продолжить. Я чувствовала, явственно ощущала, как во мне что-то трещало по швам и вот-вот должно было разорваться на куски, оставляя после себя в сухом остатке лишь жгучее желание. Неконтролируемую потребность скорее принять наркотик и заглушить все эти беспорядочные мысли.

Позволить ему вновь творить со мной всё, что только вздумается обезумевшему рассудку, лишь бы достигнуть пика и вновь ощутить то пронизывающее насквозь удовольствие. Оторваться от реальности и прекратить лицезреть этот мир, который уже, видимо, никогда не засияет для меня прежними красками.

Малфой абсолютно точно получал удовольствие оттого, как я ёрзаю на парте, выгибаясь от движений его руки между ногами. Он чуть ослабил хватку на шее, позволяя получить мне мизерную порцию кислорода, прежде чем вновь сжать её.

Блондин приблизился к моему лицу, оставляя между нашими губами не больше дюйма. Я совершенно не понимала, зачем он игрался со мной, ведь без датура всё это не имело никакого смысла.

— У тебя… с собой? — прошептала я, когда его губы уже почти накрыли мои.

Малфой замер, и я увидела, как мгновенно заледенел его взгляд. Стал таким же холодным и непроницаемым, как обычно. Но мне было глубоко наплевать на то, что творилось в его голове, я хотела лишь почувствовать знакомое жжение в носу и оказаться на вершине, вне зоны правления здравого рассудка. Желание поскорее принять дозу окутывало всю меня, вынуждая окончательно сдаться и смириться с тем, что я действительно стала зависимой.

Обычной наркоманкой, которую достаточно поманить пальцем, чтобы кости начало выворачивать наизнанку от жгучей потребности в порошке.

Но в тот момент это было неважно, ведь Малфой полез в карман своих брюк, доставая оттуда столь заветную дозу. Отойдя от меня, он быстро соорудил дорожки на соседней парте, пока я пыталась отдышаться. Склонившись над столом, я вдохнула в себя датур и откинула голову назад, сжимая нос пальцами.

Мерлин. Так-то лучше. Словно вся моя совесть мгновенно отключилась, отдавая бразды правления зависимости и возбуждению. Я чувствовала, как соскочила с крючка самоконтроля, слепо начиная руководствоваться лишь сиюминутными желаниями. И это так пугающе и прекрасно одновременно, что лучше было и вовсе не думать о возможных последствиях.

Пока Малфой принимал датур, я забралась обратно на парту, проводя руками по своим бёдрам и чувствуя, как всё тело покрылось мурашками.

Открыв глаза, я лишь на секунду увидела бледное лицо, а сразу после его губы накрыли мои. Он сминал школьную блузку руками, собственнически прижимая к себе, и словно атаковал мой рот. Этот поцелуй не был похож ни на один другой. Жадный и страстный. Отчаянный. Будто Малфой что-то пытался доказать мне или отомстить в своей извращённой манере.

Горячий влажный язык гулял по моему рту, не оставляя ни единого шанса на передышку. Мерлин, было что-то в этой запретной страсти особенное. То, отчего мой рассудок терял связь с реальностью ещё быстрее, чем во время обычного принятия датура.

— Так лучше? — отдающим сталью голосом проговорил слизеринец, отрываясь от меня.

Понятия не имею, о чём он говорил, но произнесла хриплым голосом:

— Да-а.

Я сама потянулась к его брюкам, с первого раза расправляясь с молнией и пуговицей. Малфой тут же оттолкнул мои руки, сам приспуская штаны и доставая член.

Знаю, что буду гореть в аду, но я просто была не в силах больше терпеть. Поэтому пока блондин проводил рукой по члену, разглядывая меня из-под полуопущенных ресниц, я раздвинула ноги шире, опираясь рукой о парту. Залезая пальцами под юбку, сдвинула бельё в сторону, полностью открываясь перед Малфоем.

Ну же, чёрт, быстрее.

Он отчего-то медлил, поджав губы и продолжив смотреть на развернувшееся перед ним зрелище. Даже его рука замедлилась, и мне казалось, что он совсем перестал дышать, замерев, будто восковая кукла.

— Ну давай уже, Малфой, — пробормотала я, закусывая нижнюю губу и подавая таз вперёд.

Он усмехнулся, запуская руку в волосы и приближаясь ко мне. Я чуть заёрзала от предвкушения и положила ладонь на его плечо, меняя точку опоры. Нельзя допустить, чтобы он снова отстранился. Только не сейчас, когда датур уже принялся затуманивать мой разум и всё, что так необходимо, — это поскорее достигнуть пика.

Направив член, Малфой вошёл наполовину, словно продолжая свою нелепую игру, которая вот-вот доведёт меня до белого каления. Я хотела было податься вперёд, но слизеринец сжал мои ягодицы, не давая мне сдвинуться ни на сантиметр.

— Малфой! — почти заскулила я.

— Хватит уже, — он закатил глаза, всё ещё удерживая мой таз и срывая все мои попытки толкнуться вперёд. — Раз уж ты во второй раз оказалась на моём члене… Тебе не кажется, что пора уже начать называть меня по имени? А, Гер-ми-о-на? — по слогам проговорил он, склоняя голову к плечу и кидая в меня прищуренный хитрый взгляд.

Да как он вообще мог думать о таких пустяках?! Какая к чёрту разница, как мы называли друг друга?! Меня буквально раздирало от неудовлетворённой потребности, пока слизеринец занимался какой-то бесполезной ерундой.

Наш секс был нужен только для сокращения дозы. Я бы вообще предпочла молчать и тем более не выслушивать его идиотские затеи.

— Прекрати издеваться и войди в меня.

Малфой цокнул, начиная вынимать член. Мои глаза тут же панически расширились.

Он сейчас серьёзно собирался прекратить?! Ну что за бред! Уму непостижимо. Как он вообще мог настолько себя контролировать, когда мой мозг плавился, превращаясь в какой-то пудинг?!

В моей голове словно что-то щелкнуло, заставляя меня вздрогнуть всем телом.

Афродизиак. Мы его не приняли.

Вот почему в этот раз перед глазами всё не расплывается так сильно. Вот почему Малфой просто не может заткнуться и наконец заняться делом, как вчера ночью. Ну вот зачем он всё усложняет?!

Это значит, что тебе со мной лучше не ссориться.

Я вспомнила его утренние слова и стиснула зубы от досады. Мне всё равно придётся играть по его правилам, если хочу действительно получить свою дозу.