Нат протянула руку, чтобы коснуться антрацитовой волны закрывающей его спину до пояса. Ей хотелось почувствовать ее холодный шелк между своих пальцев. Эта мысль, как навязчивая идея овладела сознанием, притупляя чувство страха. Она коснулась его волос самыми кончиками пальцев. На ощупь они были гладкими и холодными, словно касаешься влажных камней, по которым сбегает прохладный горный ручей. Но, как только ее пальцы погрузились в его волосы, они как живые стали обтекать словно черная вязкая субстанция ее руку поднимаясь все выше. Когда она, наконец, поняла, что что-то не так, ее рука выше запястья была покрыта вязкой, словно смола, массой. Нат в испуге отдернула руку, но не смогла освободиться. Она начала в панике изо всех сил тянуть руку. Черная дрянь запузырилась, словно вскипела. Но это были не пузырьки, это были головы бесчисленного количества змей, что, извиваясь и шипя, ползли по ее руке вверх. Нат закричала, в ужасе дергая руку уже не обращая внимание на опасно раздувающих свои капюшоны гадов. Их стало так много, что все вокруг погрузилось во тьму. Тот опасный мрак, в котором она боялась остаться навсегда. Нат уже не могла кричать, казалось тьма поглотила ее полностью, проникая в нос, горло… она лишь сдавленно хрипела, теряя сознание.
На секунду ей показалось, что она умерла и видит свет в конце темного туннеля. Но через пару секунд окончательно придя в себя, она поняла, что это утреннее солнце так ярко освещает высокий потолок их спальни.
— Все прошло. Ты в безопасности, успокойся.
Северус обнимал ее, прижимая к груди. Он говорил мягко, пытаясь скрыть волнение, заставляющее его голос сбиваться. Ей ужасно хотелось плакать. Нат вцепилась в него дрожащими руками и вжала со всей силы в свое обессилившее от страха тело, так, что он мог сосчитать удары ее сердца, почувствовать, как вздрагивает ее грудь.
— Не отпускай, пожалуйста, — умоляла она, обмякнув в его объятиях.
— Никогда. Ты слышишь, НИКОГДА.
Его голос предательски срывался, словно он чувствовал, что его уверенность утекает, как песок сквозь пальцы, обнажая его страхи. Словно он сейчас в той страшной комнате обнимает бездыханное тело Лили, которую не смог спасти. Обреченность мерзким комом подкатила к горлу не давая дышать. Он крепко сжимал ее в своих руках, стараясь успокоиться, чтобы Нат не увидела его замешательства. Его страха.
— Скажи мне, что ты видела? — уже спокойнее спросил Северус, когда страсти слегка улеглись и они уже не цеплялись друг за друга, в этой болезненной уязвимости.
— Мужчину. Того, что преследует меня всю мою жизнь. Только теперь он не сзади, он прямо передо мной. Северус, мне страшно, — она с тревогой вглядывалась в его глаза.
Он обнял ее:
— Это всего лишь сон. Я с тобой.
Нат отстранилась, заглядывая ему в лицо:
— Ты веришь в это или просто пытаешься меня успокоить. Северус, я не маленькая девочка. Я пойму. Ты ведь что-то знаешь? Ты все время что-то читаешь в библиотеке. Скажи мне, умоляю, — она смотрела на него в ожидании ответа.
— Послушай, то что я скажу тебе… возможно тебе сложно будет понять это сразу, — он чуть помедлил, словно собираясь с мыслями. — Ты не просто волшебница. Нат ты маг, обладающий по истине огромной силой.
— Интуитивный маг, я знаю, — ответила она, чтобы избавить его от лишних объяснений.
— Кто тебе сказал об этом? — Северус слегка нахмурил брови.
— Саиб. Друг Пола, к которому мы ездили в Египет. Свитки, помнишь? — пыталась объяснить Натали.
— Нат, кто бы что тебе не говорил, он ошибается. Ты никакой не интуитивный маг. Ты Универсум.
— Универсум? — переспросила она.
Его ответ был для нее неожиданностью. Она хотела подробностей.
— Если ты перестанешь меня перебивать, я попытаюсь объяснить тебе.
Он строго посмотрел на нее. Нат прикусила язычок и приготовилась слушать.
— Универсумы — это маги, обладающие властью над стихиями земли. Их четыре, думаю ты в курсе. Вода, огонь, земля и воздух. Это четыре первоэлемента, из которых было создано все остальное. Есть и пятая — это эфир. Считается, что эфир — это квинтэссенция остальных четырех стихий и является началом всего сущего. Другими словами — это дух. Эти элементы составляют не только неживую природу, но все живое, включая человека. Ты можешь не просто управлять этими стихиями, ты можешь переводить их из одного состояния в другое, смешивать, создавая новое. Ломать время и пространство, пересекать границы миров, рождать магию из ничего. Ты и есть — магия в чистом виде. Ты прародительница одного из пяти Великих Родов, что дали остальные ответвления на могучем древе Магии. Весь магический мир берет свое начало от этих пяти Бессмертных, что создали его.
Нат дернулась, чтобы что-то спросить, но предостерегающий взгляд Северуса не позволил ей снова прервать его.
— У тебя много вопросов, но позволь мне закончить.
Нат молча кивнула.
— В прошлые выходные я был у твоей бабушки.
При этих словах Нат подалась вперед, но, вспомнив предостережение, отпрянула назад.
— Видишь ли, источников, которые бы дали мне всю необходимую информацию о Универсумах сейчас найти очень сложно. Даже для меня, — Северус изящно изогнул бровь, показывая, что знания — это то, что не зазорно добывать из любого источника. — Она поведала мне одну интересную историю. Сначала Бессмертных было четверо, по четырем стихиям земли: Бáрок — огонь, Мóгул — вода, Тáтен — воздух и Хатóн — земля. Они были полубогами, населяя могущественными магами мир. Но вскоре алчность начала одолевать их, и они захотели большего. Началась кровопролитная война. Чтобы вернуть в мир равновесие Магия создала еще одного Бессмертного — женщину, что подобно эфиру объединяла в себе все четыре стихии. Она должна была принести мир и порядок. Ее символом была Белая Волчица. Как женщина-волчица, она могла выбрать себе лишь одного спутника жизни. От этого брака должен был произойти самый могущественный волшебник во всех мирах и соответственно самый сильный род объединяющий под своей властью все пять стихий и все известные миры. Волчица могла вступить в свои права лишь выбрав спутника и разделив с ним могущество. Поэтому все бессмертные и их могучие отпрыски начали искать этого союза. Сын Бáрока, Нагирий был главой одного из самых опасных черных племен — Нáгов. Человеческие жертвоприношения, бесконечные войны и так далее. Нагирий обезумел от жажды власти и решил во что бы то ни стало заполучить Волчицу. Он заключил сделку с Темной силой и получил от нее оружие, выкованное из сердца Мисерабилиса — его верного слуги, что истязал души грешников в подземном царстве, правителем которого и являлся. Говорили, что его сердце сделано из самого несокрушимого металла во всех мирах — вулканума. Небольшой серебристый клинок с изумрудной змеей на рукояти — знаком Нагирия. Это единственное оружие, которым можно было сокрушить Бессмертных. Одного за другим Нагирий убил всех. Встретившись наконец с Рогнедой, так звали Волчицу, он обезумел от любви. И даже смог убедить в ее искренности саму Рогнеду. Она провела ритуал, но, видимо что-то заподозрив, прервала его не закончив. Обезумевший Нагирий стал силой склонять ее к тому, чтобы она закончила обряд и Рогнеда, напуганная его яростью, согласилась. Попросив у него ночь, чтобы собраться с мыслями и успокоиться. В отпущенное ей время Рогнеда провела другой ритуал. С помощью клинка Всевластия, который она хитростью стащила у Нагирия во время ужина, она заключила свою силу и часть силы Нагирия, что стала ей доступна после проведения ритуала, в крови своего Рода, до того времени, пока на земле не появится новый Универсум, либо маг настолько сильный, чтобы получить доступ к ее могуществу. Ее сила признала тебя. Она является твоей прямой родственницей. Поэтому ты росла в семье маглов. Взамен она отдала всю магическую силу твоей семьи, чтобы Нагирий не смог добраться до нее. Видишь ли, женщина может переродиться только в женщину. А как я сказал женщина — Универсум — это исключение.
Нат вскинула вверх руки, требуя права на вопросы.
