— Мне… Я совсем забыла, мне нужно уйти.
Нат смотрела на него чуть ли не с мольбой, чтобы он отпустил ее без допроса. Сначала Снейп наблюдал за ней с интересом, который стал стремительно перерастать в беспокойство. Она не хотела ничего объяснять и просто быстро направилась к двери. Вся эта грязь… воздуха не хватало, руки уже не просто дрожали, а тряслись, как при Паркинсоне.
Она почувствовала на плече его ладонь.
— Что происходит? — он резко развернул ее к себе лицом, практически впечатав в стену.
Паника разлилась по венам, как жидкий азот, сковывая настолько, что начало сводить мышцы шеи. В ее взгляде остался только ужас. Оцепенение подкатило к горлу, и она уже не могла говорить. Только в каком-то первобытном инстинкте ее руки, сжатые в кулаки, прижались к груди в порыве оттолкнуть, освободиться от этого невыносимого давления и его горячего дыхания. Она трепыхалась из последних сил, пытаясь вырваться. Но сил не было, и мозги начали отключаться. Кровь отхлынула от головы, покрывая лицо липким холодным потом. Губы посинели, перед глазами все поплыло, и она почувствовала, что земля уходит из-под ног.
Она не знала сколько прошло времени, пока она была в отключке. Приоткрыв глаза, она увидела перед собой расплывчатое черное пятно. Кто-то, схватив ее за затылок, пытался приподнять ее голову.
— Вот так, умница, давай, пей, лучше станет… Да что случилось, черт побери?
Он пытался зажать ей пальцами нос, чтобы она открыла рот, видимо, чтобы влить какое-то зелье. Так как кровь все еще не вернулась в голову, ее тело было подчинено только первобытным инстинктам, а самый сильный из них – инстинкт самосохранения. Нат отчаянно пыталась выбить пузырек из его рук. Через пару минут подобной возни ей все же это удалось. Натали почувствовала, что хватка ослабла и она свободна. Немедля ни минуты, она собрала все силы в кулак и выбежала в дверь. Тело еще не слушалось и долго идти она не могла. Нат завернула в ближайшую незапертую дверь и, выбрав угол потемнее, вжалась в него всем телом и замерла. Было ужасно темно, или у нее в глазах потемнело? Она не видела ровным счетом ничего. В ушах шумело, тело била крупная дрожь, которая не позволяла встать. Она глубоко вдохнула, медленно выдыхая через сжатые губы. Затем снова повторила процедуру и так до тех пор, пока оцепенение не начало отпускать ее тело.
Сколько просидела в темноте она не знала и, немного придя в себя, поднялась на ноги. Нужно идти к себе. Или нет? Снейп наверняка ищет ее. Натали еще немного помедлила, пытаясь принять решение куда же все-таки направиться. Наконец, решила все же идти к себе. Ну не убьет же он ее, в конце концов. Ей было невыносимо стыдно. И этот стыд парализовал ее. Как же глупо она выглядела, и ведь он тебе намекал, чтобы ты держалась от него подальше.
«Выходит, ты стала жертвой собственной беспечности и гордыни. Как теперь смотреть ему в глаза? Что он думает о тебе?»
Северус бегал по коридорам школы в надежде найти ее.
«Чертова девчонка, вот какого Дракла произошло? Как все уже достало. Поттер, Малфой, а теперь еще одна. Я взрослый человек, бегаю по школе за неуравновешенными подростками и за их взбалмошной училкой. Найду, убью, к Дракловой матери. Только бы найти», — он не на шутку волновался.
Чем интересно он мог так ее напугать? У нее был явный приступ панической атаки. При чем очень сильный. И с чего она так запаниковала? Никак старый интриган решил подтолкнуть развитие событий? И конечно, совершенно случайно, не удосужиться посвятить его в свои планы.
Северус понимал, что нужно рассказать Альбусу о случившемся, но его вечные секреты и недомолвки начали напрягать. Самое главное удостовериться, что Нат в безопасности.
========== Глава 9 ==========
Через неделю.
Северус работал в лаборатории. Она была для него тем местом, где он был абсолютно свободен. Здесь он — царь и бог. Мерное кипение жидкости в котле, медленное меланхоличное пламя огня, стук ножа по доске, мерно поднимающийся из котла пар – все это наполняло его душу спокойствием и даже счастьем. Здесь он был собой, никому не нужно было ничего объяснять, ни перед кем отчитываться, не помнить о долге, о данном им слове, отпустить себя. В последнее время Северус приходил сюда не для того, чтобы побыть наедине с собой, а для того чтобы с головой уйти в работу, которая как раз-таки помогала отогнать беспокоящие его мысли. Но плодотворной деятельности не получалось. Он снова и снова настраивался на нужный лад, но то ли сердце, то ли его рассудок в очередной раз давали сбой, и душа его наполнялась щемящей тоской. Такой беспросветной, что он никак не мог сосредоточиться, и то и дело тер руками виски, будто пытался заглушить головную боль, останавливая тем самым подкатывающий к горлу ком, и невыносимое, дикое, воющее на все лады, рвущее душу одиночество. Хотелось залить его алкоголем. Напиться до потери сознания, до такого похмелья, которому круциатус позавидует. В надежде на то, что оно отпустит хотя бы на время его сердце. Он не может любить ее. Нет и все! Он любит Лили, только Лили есть в его жизни.
«Ну, почему это так меня волнует, ну, почему? Мерлин, избавь меня… Неужели я не сделал достаточно для того чтобы… Мое сердце умерло вместе с ней. Я посвятил свою пустую выпотрошенную горечью любви и потери жизнь только одной цели – мщение».
Всегда, всегда, всегда – с каждым ударом сердца стучало в его висках.
«Мерлин, заглуши его стук, останови этот яд с такой скоростью разливающийся по венам: отравляющий душу, подступающий к мозгу, сковывающий горло, заставляющий забыть, как дышать».
«Черт!»— Снейп убрал ладони от лица.
Жидкость в котле стала грязно-серой и невыносимо запахло аммиаком. Он спешно потушил огонь под котлом, во избежание более разрушительных последствий от очередного испорченного зелья. Очистив одним движением палочки котел, Снейп направился в гостиную, прихватив с собой бутылку огневиски. Тяжело опустившись на диван, стал пить прямо из горлá, даже не чувствуя жжение напитка, которое заставляет хотя бы на время отпрянуть от бутылки, чтобы вздохнуть холодный успокаивающий горло воздух. Опорожнив разом почти треть, он откинулся на спинку дивана, пытаясь освободить разум от всего, кроме такой желанной для него сейчас черной звенящей пустоты. Что бы забыться в ней, хотя бы на время вымолить отдых для своего так некстати воскресшего сердца.
Кабинет директора. Следующий день.
— Северус, ты плохо выглядишь.
Альбус строго смотрел на него своими невыносимо-голубыми глазами.
“Ну, еще бы”.
Северус сглотнул очередной подступающий к горлу приступ тошноты. Даже три дозы антипохмельного не справились до конца с тем количеством огневиски, которое он вчера так щедро в себя влил.
“Как не сдох, Мантикора раздери. Сейчас еще Альбус со своим праведным участием. Лучше бы умер вчера”.
— Альбус, скажи, ты ведь предпринял какие-то шаги, для того чтобы подтолкнуть развитие событий с мисс Валентайн? Возможно ты просто забыл поставить меня в известность? Конечно, совершенно случайно. — Северус не сдержано язвил.
То ли похмелье притупило чувство опасности, то ли не до конца переработанная организмом «лошадиная» доза алкоголя, до сих пор плескавшаяся в его крови и мозгах. Хотелось потребовать объяснений, хотя Северус знал, каким опасным может был Дамблдор в гневе.
— Дело в этом? Ты из-за этого так напился? Северус – это школа, я не думаю, что ты показываешь детям хороший пример. Я заменю сегодня твои уроки, а ты, будь добр, приведи себя в порядок. И я, надеюсь, впредь этого не повторится.
Альбус решительно встал из-за стола, полоснув холодной сталью взгляда сидевшего напротив зельевара. Но Северус, не смотря на гнетущую, давящую ауру директора, не пошевелился, в решительном ожидании ответа.
— Северус, не выводи меня из себя.
Взгляд директора изранил острыми осколками льда тело профессора. Напряжение стало шкалить и стекла шкафов, и предметы на полках опасно завибрировали. Воздух стал густым и оглушающе давил на барабанные перепонки. Какая-то внутренняя сила стала подниматься в Снейпе, заставляя выпрямить спину и не отводить от директора взгляд. Он знал, что это за сила. Северус старался держать ее на цепи в самых укромных уголках своего сознания. Но сейчас она, словно почуяв свободу, начала раскручивать внутри профессора тугую пружину ярости.
