— Ксюшенька это ты?

Но Ольге никто не ответил.

Женщина поднялась на третий этаж, там царил полумрак, двери были все распахнуты, и то тут то там что-то валялось, словно в спешке брошенное кем-то.

Ольга шла по пустому коридору, заглядывая в распахнутые двери, но там было так же пусто, как и везде. Заметив жуткий бардак в комнате Натальи, Оля очень испугалась. Что если это утренний гость?

Женщина бросилась прочь с третьего этажа, вниз и вниз, выскочила на улицу и направилась к штабу охранников, где горел свет. Их маленький домик был у ворот, и Ольга, нервно оглядываясь, миновала огромный двор.

Она вбежала по ступенькам, толкнула дверь, но домик оказался пуст. На столе дымился кофе, лежал раскрытый журнал, дымилась сигарета, а охранника нет. Женщина осмотрела дом, но никого не обнаружив даже в туалете, решила вернуться в свой дом. Она вышла из домика, и неожиданно осознала, что свет во всем доме погас. Волоски на затылке женщины зашевелились. Она кинулась к парадной двери, уже не контролируя дрожь и панику.

Дверь оказалась запертой. Разве она ее запирала, когда уходила? Нет. Более того, Ольга хорошо помнила, что оставила дверь п р и о т к р ы т о й.

Оля побилась у двери несколько секунд, и бросилась к двери, что вела из сада, прямиком на кухню.

Темный сад, покачивая жуткими скрюченными ветвями, угрожающе шелестел. Ольга могла поклясться, что слышала шаги за спиной, но обернуться боялась. Что если там правда кто-то есть? Что если это не ее воспаленная фантазия?

Женщина рванула кухонную дверь, и та легко открылась. Ольга забежала на свою кухню, и замерла в темной тишине. Она помучила выключатель, но свет так и не зажегся. Женщина на ощупь нашла ящик в кухонном столе со всеми столовыми предметам, и достала кухонный нож.

Хлопнула где-то дверь. Ольга тихо заскулила, ощущая, как холодные слезы текут по ее щекам. Ее охватил ужас, кровь леденела в жилах, но женщина двинулась к ближайшему телефону, который стоял на красивом столике в гостиной. Семенова холодными пальцами взяла трубку, приложила ее к уху, и ей тут же ответили судорожные, короткие гудки, извещающие о каких-то авариях на линии. Телефон не работал.

Неожиданно вспыхнул свет. Ольга вздрогнула и оглянулась. На большом обеденном столе лежал большой лист бумаги. Женщина подошла, и увидела смутно знакомый почерк. Это что? Она сама писала? Почерк уж очень походил на собственный, Ольгин. Женщина взяла бумажку, и прочла: «Я не могу жить с сознанием того, что моя дочь мертва. Простите меня, я слишком слаба, что бы жить с таким горем на сердце. Ольга».

Ольга перечитала записку еще раз, пытаясь вникнуть. Какая дочь? И почему чужак подписался ее именем?

По дому разнесся устрашающий скрип. Ольга испуганно уронила бумажку, за окном очередной порыв ветра рванул растительность, и деревья с грохотом обрушились на стекла. Снова погас свет. Ольга сжала нож, внимательно прислушиваясь. Она не намерена быть жалкой жертвой в с в о е м доме!

В левом крыле послышался какой-то шум. Женщина двинулась туда. Может, кто-то из гостей еще остался? Вряд ли это воры, ведь кто мог знать, что никого дома не окажется?

Семенова миновала пустой и темный банкетный зал. Ее шаги эхом раздавались вокруг, и Ольга шарахалась от своей тени.

Она миновала спорт зал, но и там все было спокойно.

Потом женщина вошла в помещение, где располагался семеновский бассейн. Здесь было не так темно. Лунный свет отражался от поверхности воды, но сама вода казалась невероятно темной.

Ольга осторожно двинулась по над бассейном, в надежде обойти его, и достигнуть противоположной двери, которая выходила обратно в коридор.

За огромными окнами сверкнула молния, на секунду осветив все вокруг, и тогда Ольга вспомнила, что, возможно, ей удастся найти фонарик в кладовке, дверь от которой выходила именно в нужный ей коридор.

Оля ускорила темп. Здесь было особенно неуютно, из-за разыгравшейся бури за окном.

Семенова не заметила маленькую лужицу на белоснежном кафеле, неуклюже поскользнулась, уронила нож, и, взвизгнув, упала в воду.

Прохладная вода, словно кисель обволокла ее, женщина, отфыркиваясь, поднялась на поверхность, отмахиваясь руками от воды, как неожиданно ее пальцы коснулись чего-то гладкого, мягкого и холодного, словно мягкой резины. Женщина оглянулась, сверкнула молния, и Ольга закричала, прижавшись к борту бассейна. Над темной водой всплыл труп охранника.

Ольга быстро выбралась из бассейна, и побежала прочь оттуда, не оглядываясь. Достигнув кладовки, Ольга быстро нашла фонарик, и только тогда вспомнила, что потеряла нож. Она неуверенно оглянулась на дальнюю в коридоре, дверь, из которой только что пришла, и окончательно решил не возвращаться туда.

Семенова судорожно думала, пока вдруг не вспомнила о пистолете, что Ваня хранил в ящике своего стола в кабинете, «на всякий случай». Ольга добралась до кабинета, крадучись, достала пистолет, и осторожно проверила заряд. Женщина не знала, что это за пистолет, какого диаметра его гильзы, с какого расстояния он стреляет, и в чем его особенность и отличность от других, важно для нее было только то, что этот предмет может спасти ее от невидимого преследователя, что оказался в ее доме.

На третьем этаже хлопнула дверь. Ольга взвела курок, и собрав всю волю в кулак, двинулась на верх.

На этот раз все двери были заперты, кроме двери в Ксюшину комнату, так же было распахнуто и окно, ведущее на крышу. Ветер безжалостно трепал шторы, начали падать первые капли.

— Кто здесь? — твердо выкрикнула Ольга, стараясь перекричать гром.

Женщине никто не ответил. Семенова вошла в комнату, и настороженно изучила углы. Сверкнула молния, и дверь в Ксюшину комнату неожиданно захлопнулась. Ольга испуганно оглянулась, осветив фонариком человека, что тщательно запирал комнату на ключ.

Длинные темные волосы ниспадали по тонким плечам, одета во все черное, стройная… женщина обернулась, и Ольга ее узнала.

— Это вы? — выдохнула Оля, отступив, при виде безумного взгляда Родниной.

— Я, — сказала женщина, и вскинула пистолет, — на крышу, быстро!

Ольга благоразумно спрятала свой пистолет между складок мокрого халата, и выбралась на крышу.

Женщина вылезла следом.

— Прыгай, — сказала она.

Ольга оглянулась на женщину.

— Зачем вы это делаете? — испуганно спросила Семенова.

— Ничего личного, — спокойно начала Анжела, — просто Ваня смущен вашим присутствием, вот и все. Ну, вы не переживайте, Ольга Петровна, никто не узнает, что я убила вас. Вы видели свою предсмертную записку?

Ольга вздрогнула под очередным порывом ветра. Холодная одежда совершенно не защищала.

— Там написано о смерти моей дочери…

— А вы не знаете? Ваша старшая дочь покончила с собой. Забавно, что вы не в курсе.

Ольга ледяным изваянием замерла на краю крыши. Нет, нет, не может быть! Нет!

— Прыгай! — Анжела шагнула к Ольге, в надежде ее толкнуть.

Семенова вскинула пистолет, и нажала спусковой крючок. Прогремел выстрел, Роднина, раненная в руку, упустила свой пистолет, и тот скатился по покатой крыше, и упал на подъездную аллею.

Анжела зарычала, как кошка от злости, и накинулась на Ольгу. Семенова, оглушенная выстрелом и отдачей, ослабла, и тут же упала, выронив свой пистолет, который тоже настиг своего собрата на подъездной аллее. Роднина навалилась на Ольгу и сжала ее шею. Семенова хрипела, чувствуя, как силы ее покидают. Черепица с глухим стуком осыпалась с крыши. Схватив один расколотый черепок, Оля с силой ударила Анжелу по голове, та на секунду ослабла. Этой секунды Семеновой хватило, чтобы столкнуть Роднину с себя и подняться. Анжела тоже попыталась встать, но черепица заскользила под ее ногами, и женщина в мгновения ока соскользнула вниз.

Ольга подошла к краю крыши и испуганно глянула вниз.

Анжела Роднина лежала там, свернув руки и ноги в неестественные позы.

Мелькнула молния, и хлынул крупный, ледяной дождь.