Он перебрал еще несколько снимков, остановившись на том, где ее изувеченная рука была сфотографирована крупным планом вместе с масштабной линейкой.

– Похоже на укус, – заметил Сергей, наклонив голову набок и рассматривая изображение. – Вот здесь, смотри, определенно следы зубов.

– Это кто же так оголодал-то, чтобы до каннибализма опуститься? Да еще в самом центре Москвы! Какое раздолье для желтой прессы!

– При всем уважении, Стэп, но даже ты, регулярно тренируя свои челюсти спортивной зевотой, так бы не смог. Тут, скорее, собака постаралась.

– Собака? В ночном клубе? Откуда?

– Кто знает, какие извращения они своим клиентам там предлагают. Мальчики, девочки, собачки, кошечки…

– А, казалось бы, серьезное заведение, топ-модели на ресепшне, охрана с боевыми стволами.

– Чистенький фасад, успешно маскирующий неприглядную изнанку. Я, во всяком случае, не удивлен.

– Знатно тяпнула! – Степан вытянул руку и приложил два пальца к экрану, словно измеряя расстояние между следами от клыков. – «Крупнее терьера… и мельче мастиффа».

– Ага, – поддакнул Сергей, – кокер-спаниель. Точно!

– А если серьезно? Чем ее так шарахнуло?

– Я же тебе говорю – следы от зубов это!

– Да брось! Насчет собаки это ты, пожалуй, перегнул.

– Думаешь? – Сергей порылся в коробке с вещдоками и вытащил небольшой пакетик. – А это что такое, по-твоему?

– Это? – Степан наклонился вперед, рассматривая экспонат сперва через очки, а потом поверх них. – Какие-то волосы слипшиеся.

– Почти. Клок шерсти с кусочком кожи. Пулей вырвало.

– Да он, быть может, от шубы чьей-нибудь и вообще к нашему делу отношения не имеет.

– Шуба? В сентябре? Не валяй дурака, Стэп! Кроме того, он прилип к стене поверх брызг крови.

– Пинкертон! – фыркнул Степан, признавая поражение. – И что за порода?

– Откуда мне знать!

– Может, возьмешь несколько проб для своего «электроноса»? Попробуешь зверя опознать?

– Ха! Чего захотел! Да я пока что человека от чебурека с трудом-то отличаю. Куда там…

– Не скромничай. Да и каталог твой пополнить нелишне.

– Да ну его! – Сергей махнул рукой. – У меня сейчас одно-единственное желание осталось – добраться до дома, принять горизонтальное положение и исчезнуть из этого мира часиков на несколько. Не в настроении я с пробами возиться.

– Жаль…

– Но если хочешь… у меня есть знакомая, кинолог. Можно ей фотографии отослать, может она подскажет, что за порода.

– Ну да, нашел, чем девушку порадовать, – Степан кивнул на окровавленное тело на мониторе.

– Она профессионал, в обморок не упадет.

– Ладно, давай попробуем.

Они отобрали несколько снимков со следами от укусов, и Сергей отправил их по электронной почте. Выпив еще по стаканчику кофе, криминалисты вернулись к своей работе, но сделать успели немного, поскольку через несколько минут дверь отворилась, и на пороге возник сам Крутицкий. Он устало привалился к косяку и окинул рассеянным взглядом россыпь пакетов с уликами. Было видно, что и для него бессонная ночь не прошла бесследно, а потом ему еще все утро пришлось общаться со взвинченными свидетелями. Следователь провел ладонью по лысой голове и устало поинтересовался:

– Серег, тебе долго еще разбираться?

– Думаю, за час управлюсь.

– Тогда заканчивайте тут, упакуйте все и диск с фотографиями подготовьте. Чтобы к обеду все было готово.

– А что, собственно, случилось? Зачем такая спешка?

– У нас забирают это дело.

– Кто? – хором воскликнули Сергей со Степаном.

– Его передают в отдел Черновца.

– А-а-а, – понимающе закивал Степан, – «Черная дыра»! Откуда звоночек-то пришел?

– От верблюда, – Крутицкий явно не был настроен вдаваться в подробности.

– Как же они собираются три трупа под ковер заталкивать? Торчать, пожалуй, будет.

– Теперь это не моя проблема. Да и не ваша.

– А тебе самому-то, Димыч, не обидно отдавать такое пикантное дело на растерзание?

– Ничуть, – невозмутимо хмыкнул следователь. – Скатертью дорожка!

– Что-то ты сам на себя не похож, – непонимающе нахмурился Сергей. – Раньше ты на подобные вещи реагировал более бурно. Откуда такое равнодушие?

– Стэп же верно заметил, – кивнул Крутицкий на фотографа, – слишком уж это дело пикантное. А я от таких вещей стараюсь держаться подальше.

– Подробностями не поделишься?

Следователь некоторое время молча смотрел на них, поджав губы и раздумывая, стоит ли развивать этот разговор, но потом все же решился.

– Для начала хочу напомнить вам, что клиентов там было двое, и один из них успел скрыться, сбежав через задний пожарный выход.

– Ну да, у нас еще его куртка осталась.

– Так вот. Там дверь стоит… в смысле стояла железная. Убегая, он просто вынес ее к чертям, весь косяк разворотил.

– Сильно спешил, наверное, – предположил Степан, но Крутицкий не оценил юмора, хмуро зыркнув на него исподлобья.

– А потом еще из анатомички звонили, – он сделал паузу, ожидая реакции, но когда она не последовала, продолжил. – Им сегодняшних жмуриков привезли, и после их осмотра у потрошителей возникли некоторые… вопросы.

– Например?

– Из того мужика, что валялся голым прямо посреди комнаты, они вынули две пули, но при этом на его теле не обнаружили ни одного свежего входного отверстия, только затянувшиеся рубцы. Я как раз придумывал им по такому случаю какой-нибудь остроумный ответ, но в этот момент мне позвонил Черновец… – Крутицкий оттолкнулся от косяка и раздраженно махнул рукой. – Так что теперь это не наша проблема. И я данному обстоятельству, честно говоря, даже рад.

– Э-э-э, а они там на спирт не слишком ли налегают? – скепсис Степана только обострился. – Как такое может быть: пули в теле, а отверстий нема?

– Знаешь, Стэп, задавать некоторые вопросы бывает вредно для здоровья, – следователь обвел рукой комнату. – В общем, упаковывайте все тут поскорее, и до завтра вы свободны. Возражения есть? Нет? Тогда вперед!

– Объяснил, называется, – проворчал Степан вслед закрывшейся двери. – Полночи на ушах стояли, а теперь спасибо и до свидания! Свинство это, тебе не кажется?

– Да, есть немного, – согласился Сергей, погруженный в свои мысли. – Знаешь, а я, пожалуй, все же возьму несколько проб…

– …мы их здорово разозлили, – рассуждал вслух Кирилл, мерно, как маятник, вышагивая взад-вперед по кабинету, – это ведь как у собаки кусок прямо изо рта выхватить! Кому такое понравится?

– Ты с самого начала именно это и планировал? – поинтересовалась Оксана из глубин своего любимого большого кресла.

– Нет. То есть, я, конечно, понимал, что назначение тебя моей преемницей мало кого обрадует, но не предполагал, что дело зашло настолько далеко. Мне следовало сделать это раньше, пока их альтернативное видение будущего Стаи еще не успело выкристаллизоваться и окончательно утвердиться в головах, а теперь, когда они уже набрали хороший темп и перешли к активным действиям, слом ожиданий будет тяжелым и болезненным.

– Для тебя или для них?

– Для них – болезненным, а для тебя, – Кирилл ткнул в сторону Оксаны костлявым пальцем, – тяжелым. Они используют любую возможность, чтобы отстоять свою извращенную мечту.

– Мне в самое ближайшее время стоит ожидать Вызова от кого-нибудь из них?

– Вряд ли. Можно было предпринять еще одну попытку, чтобы свалить меня, тем более что Аресу для этого недостало самой малости, но против тебя такая лобовая атака не пройдет. Они же не самоубийцы! Ты – опытный боец, с которым мало кто может тягаться в открытом поединке, так что им придется искать обходные пути.

– Например?

– Вообще, Вызов Вожаку – самый крайний метод, которым Арсений и его команда воспользовались исключительно в силу своей неспособности свергнуть меня при помощи интриг, – Кирилл начал издалека. – Я слишком хорошо чувствую ситуацию, чтобы меня можно было застать врасплох, вынудить действовать импульсивно и необдуманно. Ближе всего ко мне удалось подобраться Игорю, когда он вас с Колей заставил побегать по окрестностям. Но в тот раз ты сама его раскусила, а после у оппозиции начался очевидный дефицит идей. Терпение у них не бесконечное, да и свой человек наверху не навсегда. Если уж что-то предпринимать, то сейчас, пока для этого имеются благоприятные возможности. И, поскольку других вариантов не просматривалось, то они попытались сковырнуть старого и упрямого Вожака при помощи грубой силы. Хотя, повторюсь, такой путь – не самый лучший, многие такого переворота не одобрили бы. Да, они будут вынуждены подчиниться, но рассчитывать на их преданность, конечно же, не приходится.