Везёт сидящим у окна,
Им видно всё прекрасно,
И что на улице весна,
И то, что небо ясно!..
Распевала какая-то мелкая девчонка, пробегая по коридору сквозь солидно шествующую по коридору компанию дылд - выпускников.
- Вот жизнь! Никаких экзаменов. Носись по коридору, распевай песенки... - Ник сделал губы бантиком. - Я хочу быть маленьким.
-Ну, по уровню умственного развития...
Лера начала было нравоучение, но остановила себя.
'И что я его всё время тираню? Ведь, он хороший. Для меня лучше всех!'
Она неожиданно, даже для себя самой, потянулась и нежно поцеловала Николса чуть ниже уха.
- О-о-о...
Загудели идущие следом. Пусть. Это не их ума дело.
Шедший рядом Пашка лишь развёл руками и выдал нечто странное, но очень понятное сейчас Лере:
...Мы то спешим в туман,
То нам подай прозрачность,
То мощных струй фонтан,
То глади многозначность...
- А мы и не можем быть всегда одинаковыми. Мы живые люди! - улыбнулась ему давно знакомая и такая повзрослевшая девчонка.
Яркое и чистое весеннее небо ждало их на улице... Весна...
Чёрный ворон сидел на дереве, косясь одним глазом на шествующую со школы жизнерадостную троицу друзей.
И для оценки малого иногда требуется много времени.
Спешат те, у кого жизнь коротка... и, всё равно, не успевают дослушать ответ на вечный вопрос: Зачем?
Вот Маринэ застучала каблучками вниз по лестнице в кабинет Зеленского, нетерпеливо теребя верхнюю из застёгнутых пуговиц на полупрозрачной вызывающей блузке...
Зачем?
Вот беспечность высыпалась горохом из школы и разлетелась в разные стороны, крича и размахивая руками...
Зачем?
Ворон поправил норовящее всё время вывернуться перо и взмахнул крыльями, поднимаясь в воздух. Ветка, качнувшись, облегчённо вздохнула. Непокорное перо покинуло своё место, устремившись в свой самостоятельный и последний полёт по спирали упирающейся в землю.
Зачем?
Что страшнее? Не дослушать ответ на вопрос, или узнав всё, продолжать задавать его себе снова и снова?
Навстречу ребятам быстро шла с развевающимися на ветру полами расстегнутого плащика тётя Ира.
- Ой, как хорошо, что я вас встретила.
- Что-то случилось? - Лерка потеребила спокойный кулончик.
- И да, и нет. В смысле, ничего дурного. У Саши, у дяди Саши сегодня авторский вечер. Он издал свою новую книжку.
- Наши поздравления, - кивнул Ник.
- Ой, спасибо. Там, конечно, помещение небольшое, но я боюсь, будет мало народа... ну, слушателей, читателей...
- Стихи рождаются чаще, чем читатели.
Ник осёкся под укоризненным взглядом Леры.
- Да, конечно, - не останавливалась тётя Ира, - вы уж придите, пожалуйста. Будет очень интересно. В шесть часов вечера. В редакции районной газеты. Вы придёте?
- Тётя Ира, не волнуйтесь, мы обязательно придём, - Лерка успокаивающе улыбнулась.
Тётя Ира побежала дальше. У неё был свой Мастер, и для него она была готова на всё.
- Ну и что мы там будем делать? Поэзия меня интересует, но не в первую очередь.
- Ник, не бурчи, как старый дед. Имей сострадание и прояви участие. Я свою тётю в трудную минуту не брошу.
- Ладно. И я твою тётю не брошу. Нет, лучше я тебя не брошу в трудный период знакомства с современной поэзией.
Пашка молча покачал головой. Толи соглашался, толи не соглашался, толи прощался, оставляя друзей наедине. Когда у него наушники в ушах совершенно невозможно догадаться, что он слышит, а что до него не долетает.
Чуть припоздав, Лера и Николс вошли в довольно плотно наполненную комнату, кивнули тёте Ире и расположились на свободных стульях в последнем ряду. Николс указал подбородком вперёд. По центру первого ряда сидели Маринэ и Зелёный.
- Чего им тут нужно, - прошептал на ухо подруге Николс.
- Она филолог - интересуется, наверное. А его для расширения кругозора привела. Жаль Паши нет. С ним спокойнее, - прошептала в ответ Лера.
Сидящая перед ними полная дама, обернулась и укоризненно покачала головой.
