– Как вы говорите его зовут? – кисло переспросил герцог Мордгарда своего советника.

– Леонард, ваша светлость, – вежливо ответил престарелый маг в алой мантии с позолоченной вышивкой.

– И почему я узнаю об этом только теперь, любезный Мортимер? – недовольный, правитель манерно откинул седеющий локон со лба. – Сколько, вы говорите, за ним уже наблюдаете?

– Скоро будет как восемь месяцев, милорд. Он прибыл незадолго до второй зимы, – признался советник. – Я не счел нужным беспокоить его светлость. Это вопросы магов. Тем более, что…

– Что же, Мортимер? Что?! – несдержанно выпалил герцог. – Не сочли нужным? Должно быть, вы издеваетесь?..

– Изгнанник не совершал никаких противопоказанных ему действий, – оправдывался придворный колдун. – Зачем вам забивать голову такой ерундой? Для этого существует Трибунал…

– Предположим, но… – герцог Мордагдрский стал напыщенно прогуливаться по залу для аудиенций. – В моё владение пребывает изгнанник Школы Рассветной Росы. – Он повернулся к советнику и укоризненно посмотрел на него. – Изгнанник, согласно вашим сведениям, опасный, лишь чудом не высланный напрямик в Дом Скорби. Верно?

– Верно, мой господин…

– И славился в школе он тем, что нередко магия рвалась из него бесконтрольно, самопроизвольно! И в такие моменты могла даже нанести урон окружающим! – как неумелый дирижёр, он помотал перед собой руками. – А ещё, как оказалось, его подозревали в изучении Черного Слова… Мне продолжать, любезный Мортимер?

– Не стоит, – советник будто бы огрызнулся.

– Так почему же вы всё-таки не удосужились хотя бы намекнуть? – разгневался герцог. – И почему я узнаю об этом не от моего первого советника.

Придворный маг исподлобья глядел на правителя.

– Неважно! – отрезал герцог и словно бы в миг забыл о негодовании. – В любом случае, сообщите достопочтенному Бьерну Искуснику, что я с удовольствием прибуду к нему завтра к утру на демонстрацию его… их новой совместной с его подмастерьем-магом работы. – Правитель мечтательно посмотрел в высокий потолок. – Звучит крайне занятно.

– Я отправлю гонца, – сказал советник и покинул зал.

Он преодолел несколько коротких лестниц и, встретив служку в вестибюле дворца, распорядился о приказе герцога. Совсем юный, невысокий даже для своих лет мальчишка стремглав бросился передать его слова в должные уши.

Маг зашаркал туфлями проворней и покинул замок.

Не оборачиваясь, дабы не привлекать излишних вглядов, он прошагал на своих двоих по великолепной белой алее, совсем не обращая внимания на прелесть соцветий и торжественную красоту аккуратно выстриженных кустов. Оказавшись за воротами, он надменно проигнорировал чествующие его приветствия стражников и скрылся где-то в бескрайней толпе снующих повсюду горожан.

Проворно он юркнул в безлюдную подворотню и, удостоверившись, что никто за ним не наблюдает, тремя пальцами провёл по яркой своей мантии от шеи к поясу, что-то шепнув. Одеяние съежилось и потускнело, стало серым и невзрачным, сливаясь с гнетущими красками города. Теперь он был похож на проходимца в старом, истрепанном балахоне.

Пройдя половину Мордагрда, маг вынырнул на безлюдную улицу и прошмыгнул в убогий, загнивающий кабак, столь неудачно разместившийся здесь. Внутри, не удосужившись даже окинуть взглядом питейную, он тихонько пробрался в самый темный угол заведения и уселся за стол, край которого исчезал в непроглядной тени.

– Докладывайте, – тихо произнес грозный голос из темноты.

Маг дернулся и сердце его съежилось.

– Субъект до сих пор не нарушил установленных правил, – отвечал шёпотом Мортимер.

– Это я уже слышал.

– Завтра герцог Мордагрда отправится познакомиться с ним лично. И с его работой в роли подмастерья Великой Кузницы.

– Вы должны быть там, – претенциозно повелел голос из тени. – И сделать так, чтоб он… не сдержался. Вы понимаете?

– Ещё бы! – маг шмыгнул носом. – Если мальчишка покажет что-то действительно выдающееся, мы с моими коллегами потеряем хороший доход от этой работёнки. Поверьте, теперь у меня появились и личные интересы в вашем дельце…

– Ваши личные интересы меня не беспокоят! – разгневался незнакомец. – Вы давно уже должны были уличить его в запретном колдовстве и покончить с этим. Сколько вы ещё собираетесь мямлить передо мной?!

– Мы делаем всё, что в наших силах, – склонил голову до самого стола Мортимер. – Господин…

– Не упустите свой шанс. Иначе лишитесь не только своего дохода! – капюшон его едва показался из тени. – Вы меня услышали?

– Непременно, – пообещал маг. – Завтра дело сдвинется с места. Даю слово.

– Хорошо. А теперь – убирайся!

Этим утром Леонард проснулся раньше привычного и забегал по кузнице, словно его шарахнуло молнией. Через каких-то несколько часов к ним с Бьерном прибудет сам герцог Мордгарда в сопровождении своих лучших боевых магов. И они испытают на прочность заговор, свершённый Лео над щитом из мудреных стальных сплавов.

В работе своей чародей сомневался, хоть предшествующие шесть месяцев только и делал, что усердно корпел над ней. Оттачивал заклинания, выверял их последовательность, донимал Бьерна тысячами вопросов о минералах. Но срок казался ему совсем ничтожным для сотворения чего-то поистине выдающегося. И теперь он егозил, предвкушая, как искусники разрушительных заклятий – бравые выходцы из академии – разнесут его нелегкий труд одним словом, или вообще, едва на него чихнув.

С тех пор, как удались первые чары Лео, минула вторая зима и второе лето, и мир вновь пребывал в середине переходного цикла. Молодой маг и не заметил, как пролетело время. До сего дня он почти не позволял себе отдыхать, одержимо изучая, занимаясь и заклиная. Беспрестанно трудился он, нередко жертвуя лишними часами сна, а иногда и упражнений с клинком.

И вот, когда не осталось больше неисполненных обрядов, когда промолвил он над щитом сотню магических слов, когда по всем расчётам Лео сталь пропиталась чарами достаточно, он никак не мог самостоятельно оценить свой труд. День за днём ломал маг над тем голову, пока вдруг Бьерн не додумался обратиться к своему давнему покупателю и, по совместительству, приятелю – герцогу Мордагдскому, – чтоб тот повелел подчиненным ему боевым заклинателям испытать их совместное творение сокрушительным колдовством.

Близился назначенный час, и сердце выплясывало в рваных, тревожных ритмах.

– Ну ты чего разошёлся? – недовольно буркнул разбуженный мастер. – Это ж надо в такую рань греметь!

– Прости, – виновато кинул Лео, собирая разбитый кувшин с пола. – Не могу я. А если…

– Если, не если!.. – ворчал Бьерн.

– Но это ведь сам герцог! А вдруг я провалюсь? Получится, что он потратит своё время в пустую…

– Ой! Да у него этого времени, как вшей у дворовой суки! – махнул рукой кузнец. – У нас с ними и без тебя, своих дел полно. Всё равно явился бы скоро.

– Но это ты у нас великий, прославленный мастер. А для меня такое впервые…

– Понимаю, – потянулся Бьерн. – Помню, когда папаня проверял мои первые труды, меня тоже нехило колошматило. – Кузнец звонко почесал щетину. – Тогда я, конечно, знатно обделался… – Он быстро смекнул, что зря сказал это, и тут же добавил. – Но это я совсем ещё зеленый был. И не пыхтел над работой, как ты. Тут другое дело.

– Вот-вот. А я не хочу обделаться. Только не с этим, – вертел головой маг. – Мы ведь не можем звать герцога каждый раз, как я оплошаю.

– Ты нет, а я могу, – хвастливо хохотнул Бьерн. – Сейчас приедет, расскажем ему о твоих обстоятельствах, да договоримся. Чтоб ежели чего, он к нам одного-другого своего колдуна отправлял потом… для испытаний. Делов то!..

Слова эти нисколько не ободрили. Лео не был готов к поражению. Уж больно много сил и души он вложил в это дело. И, с одной стороны, в работе своей вроде бы был уверен, но в то же время был не уверен в ней совершенно.

Завтрак маг пропустил: кусок не лез в горло. А вот Бьерн с удовольствием уплел половину чугунка тщательно вываренного пшена и без лишних отлагательств залил его свежим пивом вдогонку.