«Я тебя слышу».

С Таней, конечно, некрасиво вышло. Саша и сам не понимал, как так произошло, думал, что сдержится, сумеет сосредоточиться на настоящем моменте. Обычно у него получалось. Но тут многое сложилось: его усталость, декабрь этот, напоминающий о прошлогодних событиях, а потом еще то, что он увидел на ярмарке… Он не справился.

Теперь придется извиняться. О том, что между ним и Таней все кончено, Саша и мысли не допускал. Он прекрасно знал, что Тане эти отношения тоже нужны, у нее свои планы. Если у двоих есть желание преодолеть конфликт, они справятся сами.

Жаль только, что не все это понимали. Уже по тому, с каким скорбным видом старший брат заявился в его кабинет, можно было догадаться: Иван все знает. Получается, Таня успела нажаловаться… Это нехорошо, раздражает, но можно простить и догадаться, почему ее так задело вчерашнее.

Не дожидаясь приглашения, Иван заполнил собой миниатюрное гостевое кресло, появившееся в кабинете после ремонта.

– Дурацкая штука! – тут же заявил он.

– Это Оля выбрала, – указал Саша.

– Ну, зато красивая…

– Ты здесь для того, чтобы кресла задницей дегустировать?

– Нет, я здесь для того, чтобы ты думать задницей перестал, – проворчал Иван. – Ты хоть понимаешь, как тебе повезло с Таней?

Это Саша как раз понимал. Таня была прекрасна во всех отношениях: привлекательна, умна, не без чувства юмора. В отличие от типичных клубных охотниц за женихами, она сама неплохо зарабатывала, деньги не были ее главной целью.

Но и любовь тоже не была, такое Саша легко чувствовал. Он еще не до конца разобрался, ради чего Таня в это ввязалась, но уже мог предположить, что свою семейную жизнь она пыталась построить так же, как построила карьеру. Спокойно и методично.

Он был не против, даже радовался и старался подыграть. Просто получалось не всегда… а иногда совсем не получалось.

– Она сказала, что ты чуть ли не разрыдался, когда у вас до постели дошло. Это правда?

– Несколько преувеличила, – поморщился Саша. – В драматичную сторону. Чего ты вообще в это лезешь? Как поссорились, так и помиримся.

– Да уж не хотелось бы, чтобы ты ее упустил… Особенно после всего, что было.

Как раз «все, что было» тут и вмешалось. Саша подумывал рассказать о том, что увидел через окно ресторана. Тогда, может, Иван и понял бы, почему младший брат был выбит из колеи… А может, не понял бы. Иван сказал бы, что это всего лишь дурацкое совпадение и город не такой уж большой.

Лучше было не затрагивать эту тему, чтобы не волновать брата еще больше. В свои пятьдесят лет Иван смирился с тем, что семьи у него не просто нет, а уже и не будет. Он, кажется, и сам не понял, как так вышло. В молодости он был хоть и полноватым, но симпатичным гигантом и от недостатка женского внимания не страдал. Но тогда он считал, что жениться ему еще рано, ситуацию необходимо проанализировать, ко всему подойти с умом, для этого будет время… Время пролетело, а подходящий момент для анализа так и не наступил. Иван печально признал, что продолжение гордого рода Арбатовых теперь зависит исключительно от Саши, и парил над личной жизнью младшенького добрым грузным ангелом.

Саша же прекрасно понимал, что брат многое не договаривает. Хотя бы то, что и жениться, и наследником обзавестись смог бы, если бы захотел, возраст у него не самый впечатляющий. Тут скорее кое-что другое мешает. Например, любовь к одной конкретной женщине, объявленной недоступной. И нежелание менять на кого-то даже мечту о ней.

Но, как и все сторонники строгого контроля, Иван предпочитал не заниматься своими делами, а лезть в чужие.

– Ничего я не упущу, – заверил его Саша. – Сегодня и помиримся.

– Купи ей что-нибудь!

– Спасибо, сам бы не додумался.

– И замуж позови, – велел Иван. – Пора бы.

– Э-э… А тебе не кажется, что ты торопишь события?

– Мне кажется, что ты их затягиваешь. Таня стала для тебя настоящим спасением – ты сам понимаешь, о чем я. Если упустишь ее, что ты будешь делать? В общем, я тему задал, а ты выгребай.

Словно желая подчеркнуть, что дискуссия окончена, Иван начал подниматься. Завершение даже могло получиться драматичным, если бы зад старшего из братьев не застрял в миниатюрном кресле, которое не было создано для таких габаритов. Ивану пришлось возвращать себе свободу руками, да еще и старательно сдерживая проклятья – он ведь помнил, что кресло выбирала Оля.

Саша же просто наблюдал за ним с каменным лицом и планировал дальше скрывать тот факт, что кресло он притащил в кабинет сам как раз для таких случаев.

Наконец брат сумел покинуть кабинет, но уже не с таким победоносным видом. Теперь можно было свободно смеяться, ну а потом пришлось задуматься. Действительно, почему бы не решиться? Сделать предложение на Новый год. Очень символично, не придется потом отдельно годовщину праздновать. Ну а что любви нет… Так это вполне нормально. Лет в шестнадцать еще можно гнаться за чем-то таким, ну, или в двадцать. А после тридцати лучше включать голову.

Что же до того, что было раньше… Чем больше времени проходило, тем чаще Саше казалось, что это был всего лишь сон – или воспоминание, искаженное непонятно чем. Может, потерянное всегда кажется лучше, чем было на самом деле?

Но с этим можно не спешить – Новый год еще не завтра. Пока же Саша по соцсетям выяснил, где сегодня съемки у Тани, отправил ей роскошный букет из белых роз и через полчаса уже получил сообщение со смайликом-сердечком. Такой путь улаживания конфликтов его устраивал. Они с Таней без проблем договорились о новом свидании, и теперь Саша был намерен держаться за настоящий момент и не смотреть по сторонам, чего бы это ни стоило.

Так что старшему брату полагалось гордиться его решимостью, а Иван вместо этого сам все испортил. Минут за двадцать до того, как Саша готов был уходить, брат влетел в его кабинет с решительностью подстреленного кабана – так, что распахнувшаяся дверь едва стену не снесла.

– Если ты пришел меня убить и съесть, то напрасно, – заметил Саша. – С одобренной тобой кандидатурой я помирился посредством флоры. Над предложением о предложении еще думаю.

Однако Иван явно был не в том настроении, чтобы жонглировать словами. Он сумел выдохнуть лишь одно:

– Оля!

– Что – Оля?

– Упала… Оля…

Допрос с пристрастием и элементами пантомимы все же позволил вытянуть из Ивана более-менее понятную историю. Оля, заместительница и правая рука Саши, умудрилась поскользнуться во дворе офисного здания. А поскольку отличалась Оля умом и добротой, но никак не ловкостью, приземление вышло совсем уж неудачным: подняться самостоятельно она не смогла.

За всем этим наблюдал из окна Иван, который с большим спокойствием перенес бы нажатие на красную кнопку, запускающую ядерные ракеты, чем это зрелище. Оля ведь и была той причиной, по которой он всюду твердил о собственном отказе от семьи. То, что он влюблен, было очевидно всем, кроме Оли. Она бы поняла лишь прямое признание, которое Иван уже запечатал под грифом «Слишком стар для нее» и прочими «слишком», ни одно из которых не было приятным. Обычно Иван держался с Олей подчеркнуто вежливо и по возможности избегал ее.

Но тут он остаться в стороне не мог. Он с удивительной скоростью вылетел во двор, утащил пострадавшую ассистентку в медпункт и так же быстро удалился. Не факт, что Оля даже успела сообразить, кто ее спас.

Теперь Иван настаивал, что пострадавшую нужно доставить в больницу, поскольку от местного медпункта толку мало, Скорая же будет добираться не меньше часа по снежным заносам. А Оленька страдает – что противоестественно и даже кощунственно. Спасти ее полагалось Саше, который от всей этой ситуации вконец ошалел и не понимал, при чем тут вообще он.

– Почему ее не можешь отвезти ты?

– Потому что я наговорю лишнего, – заявил Иван. – Или сделаю ей больно. У тебя такое лучше получается!

– Женщинам больно делать?