Здесь ей полагалось почувствовать себя в безопасности: теперь она точно была укрыта от любых взглядов. Однако легче не стало и чувство того, что ей не хватает воздуха, сохранилось. Оно погнало ее вперед, заставляя двигаться так быстро, что она рисковала в любой момент оступиться и рухнуть вниз. Зрение стало туннельным, Юна не обращала внимания на отделы, которые она пробегала, значение имели только ступеньки – и дверь, манившая свободой.

Дверь была массивной и тяжелой, поэтому, чтобы побыстрее попасть на волю, Юна сразу же навалилась на нее всем телом. Отчасти решение было верным: дверь действительно распахнулась быстро. Вот только ощущение, будто Юна осталась наедине со всем миром, оказалось обманчивым. По ту сторону двери как раз стояла женщина, которая такую внезапную встречу определенно не оценила.

Женщина была невысокой, худощавой и пожилой – лет семидесяти, не меньше. Дверью ее не задело – и это хорошо, потому что дверь наверняка весила раза в три больше, чем потенциальная жертва. Однако на незнакомку налетела Юна, убежденная, что ее сейчас примет в объятия свободное пространство. При столкновении Юна почувствовала себя скалой, по которой стукнул бумажный самолетик. Она удержалась на ногах, а вот пожилую женщину откинуло назад, и лишь вовремя оказавшийся рядом сугроб спас ситуацию от печальных последствий.

Это столкновение все равно нельзя было назвать мелочью. От смущения Юна даже позабыла, с чего все началось, боль и страх отступили сами собой. Сначала она откапывала женщину из сугроба, потом кое-как устанавливала ошалевшую старушку на ноги. Пока пострадавшая пыталась проморгаться и понять, что происходит, Юна наматывала вокруг нее круги, собирая выпавшие из сумки вещи. Все это – с непрекращающейся печальной песнью извинений.

Вещи у женщины оказались нехитрые: пара кошачьих игрушек, пять пакетиков корма (лосось и ягненок в белом соусе), ничего такого, что пострадало бы от снега, хоть в этом повезло.

Когда пожилая женщина наконец поняла, что происходит, Юна дошла до юбилейного сотого «извините».

– Ничего страшного, милая, – растерянно улыбнулась старушка. – Совершенно ничего плохого не случилось!

От этого должно было стать легче, но смущение лишь усилилось. Если бы женщина вдруг превратилась в проклинающую всё и всех бабку, разойтись с ней было бы проще, а так Юна отчаянно искала способ искупить вину, однако пока безуспешно.

– Даже не знаю, чем я думала, – развела руками Юна.

– Вы как будто убегали от кого-то.

– Я… Нет. Я ни от кого не убегала.

И это прозвучало вполне убедительно, потому что за все время, прошедшее после столкновения, никто из магазина так и не появился. Ну а то, что сложнее всего убежать от себя, Юне сейчас обсуждать не хотелось.

– Хотите, я помогу вам? – предложила она.

Предложение было неискренним: если бы пожилая женщина потребовала зайти с ней в магазин, Юна бы удрала. Однако та лишь покачала головой:

– Я хотела кое-что докупить, но это не срочно… Видно, судьба намекает, что не нужно тратить деньги на всякую ерунду!

– Тогда давайте я провожу вас до дома, – настаивала Юна.

– Мне сейчас не нужно домой, мне нужно в парк. Но вы не обязаны тратить на меня время, я вполне уверенно свою на ногах.

– Когда на вас не налетают всякие психи – охотно верю! И все же позвольте мне.

– Если вы никуда не спешите, – улыбнулась пожилая женщина.

Нырнувшая в сугроб незнакомка оказалась Светланой Сергеевной. Отработав много лет школьным учителем, она уже давно вышла на пенсию, а потому могла позволить себе прогулки по магазинам и паркам в будние дни. Слушая ее, Юна невольно размышляла о том, что учительский тон – это пожизненное наследие. Но не требовательный, нет, мягкий, почти распевный, заставляющий прислушиваться и запоминать. Светлана Сергеевна была человеком удивительно спокойным. Она словно сдала норму переживаний, отмерянную на жизнь, и теперь на все смотрела философски. Поэтому и столкновение с Юной возле двери она восприняла без скандала. Какой смысл скандалить, если время это назад не отмотает и падения в сугроб избежать не позволит?

– Вы могли бы наорать на меня просто профилактически, чтобы я больше не летала по городу пушечным ядром, – заметила Юна.

– Не было смысла. Вы сами винили себя больше, чем я могла вас обвинить. Ничто так не накажет человека, как его совесть. А если совести нет, любые крики и упреки бессмысленны.

Идти в парк Светлана Сергеевна собиралась в поисках кота. С котом этим у нее были странные отношения: пожилая женщина не называла его своим, но признавала, что он уже давно живет у нее дома. Насколько удалось разобраться Юне, кот изначально был бродячий – и бродяжничеством своим весьма довольный. Из тех крупных хвостатых бандитов, которых боятся и крысы, и вороны, и даже дворники.

Но однажды в особо морозную зиму Светлана Сергеевна пустила его к себе – и он предпочел остаться. Кот словно почувствовал, что недавно у пожилой женщины трагически погиб сын, и она маялась, неприкаянная, во внезапно опустевшей квартире. Зверь, дикий на своей территории, в квартире вел себя на удивление спокойно, словно только тут всегда и жил.

С годами установился странный график их визитов. В теплый сезон кот шатался по парку, а Светлана Сергеевна заглядывала к нему в гости, и тогда он подходил поближе, позволял себя погладить, даже ворковал, очень тихо, так, чтобы никто больше об этом не узнал. Зимой же он приходил сам, на специально для него обустроенную подстилку у батареи.

– Но ведь сейчас зима. Почему тогда он не с вами, а вы идете к нему в парк? – удивилась Юна.

– Так уж получилось – все никак его дозваться не могу. Вот уже и игрушки новые купила, и еду ему ношу… Просто жду и все. Он такой, свободолюбивый… Колокольчик.

– Колокольчик? Это его так зовут?

– Его никак не зовут, – покачала головой Светлана Сергеевна. – Имя для зверей – блажь человека. Но так зову его я, а он мне позволяет.

– Почему именно Колокольчик?

– Когда он впервые попал ко мне, у меня уже стояла елка… Я думала, от этого станет легче, но стало только хуже. Я была даже признательна ему, когда он эту елку опрокинул. Ему же нужен был колокольчик с елки, это его игрушка с тех пор была. Колокольчик и сейчас лежит на его подстилке, ждет его.

Юна провела случайную знакомую в парк. Там выяснилось, что к своим прогулкам Светлана Сергеевна готовилась обстоятельно – помогал опыт. Обнаружив расчищенную от снега лавку, пожилая женщина постелила на нее плотный плед, на землю поставила миску, теперь наполненную кошачьим кормом, положила игрушки. Когда подготовка была завершена, Светлана Сергеевна устроилась на лавке с небольшим термосом.

– Присоединяйтесь, – предложила она. – Вам стоит отдохнуть.

– Да я не устала…

– Думаю, если бы вам это не было нужно, мы бы с вами не столкнулись вот так.

Усталости Юна действительно не чувствовала, но решила все же остаться. Во-первых, ей было любопытно, как выглядит кот с повадками бандита и нежным именем Колокольчик. Во-вторых, рядом со Светланой Сергеевной было спокойно. Без какой-либо конкретной причины, казалось, что спокойствие просто наполняет воздух и становится общим.

Парк в будний день пустовал, блестел белым снегом, хрустел под шагами редких прохожих. Вокруг был лишь прекрасный мир – а кота не было. Юна, как ни всматривалась в черно-белый пейзаж, не могла уловить ни намека на движение.

Светлана Сергеевна заметила ее усилия.

– Не старайтесь, милая, не обязательно, что он придет сегодня. Я его давненько жду.

– Но вы все равно уверены, что он появится?

– Появится, конечно. Должен, он и раньше пропадал надолго. Мне несложно ждать – что мне еще делать? Я успею прочитать все книги и посмотреть все фильмы, которые меня интересуют. Время, проведенное наедине с природой, много дает.

– А если он опять не придет, что тогда?

– Оставлю еду здесь, пригодится ему или другим котам. Игрушки заберу, потом снова принесу. Мне это не сложно.