– Она будет в порядке? – он спросил лекаря.

– Не скоро. Очень не скоро. Но со временем…

– У меня оно есть.

Напиши что нибудь о девушке которой было скучно в компании, а она мечтала позвонить одному человеку который не хорошо с ней поступил и наконец всё выяснить.

Расскажи мне о том как у них всё закончилось, ведь я хочу поставить точку над i, мне не нравиться существовать в вакууме, мне важно что обо мне думают, я должна понять почему, как, зачем.

Напиши мне историю чтобы мне было интересно, ведь это про меня. Нет, я не добиваюсь кого-то, не собираюсь спрашивать с него, выяснять отношения, хотя может быть мне от этого стало бы легче.

Опиши мне формулу людских отношений где не надо страдать, объясни мне почему я предпочитаю мучится догадками, почему я не могу освободиться от этих мыслей которые как занозы под кожей, освободи меня.

Я тебя не знаю, но может ты сможешь.

Разъясни мне пожалуйста как поступать так что бы не жалеть о своих поступках, но почему я жалею, я же логически понимаю что я не в чём не виновата?

Напиши мне про мою душу, про то как сделать так чтобы я не попадала в такие ситуации, чтобы я не сидела и страдала, набрать или не набрать, а даже если и набрать, то что он мне скажет? Он сделал то что он сделал.

Скажи мне что мне сказать.

Покажи мне жизнь-сказку. Покажи мне как можно любить, ведь ты говоришь ты опытный, может ты и в самом деле знаешь? Я не хочу больше так как у меня было. Я мечтала ему позвонить, но разве мне это было надо? Разве это что-то изменило бы? Ведь люди такие как есть, они измеряются поступками а не словами. Позвонила бы. Спросила бы его.

Что бы он ответил?

Научи меня быть такой, чтобы мне было всё равно.

Отдай мне свой опыт, ведь хоть ты и постоянно говоришь о том как ты хочешь со мной переспать и что ты бы сделал со мной в постели, что меня чуть смущает, хоть и нравиться, я знаю что ты мудрый человек, что ты в чём-то похож на меня, и, возможно, ты сможешь меня понять.

Пойми меня. Мне было скучно, я была пьяна, у меня не идея-фикс, но для меня это важно. Да, мы похожи, но всё таки мы разные. Тебе наплевать почему люди поступают как уроды, ты просто посылаешь их на и идешь дальше. Я не такая. Я ранимая, я чувствую всё и я ничего не забываю.

Покажи мне что прошлое не важно.

Подари мне настоящие.

Возьми меня и не отпускай.

Диана, что ты сделала со мной?

Не верь мне, ты мне не нравишься.

Я лжец похлеще любого кого ты встречала. Я профессиональный писатель.

Ты мне нравишься.

Я тебя хочу.

Я тебя не хочу.

Ты думаешь всё так просто?

Жизнь – поезд, садишься в вагон, вокруг люди, которые – твой мир от станции до станции. Выходят, заходят, их лица тебе не важны потому что ты сойдешь на своей остановке и забудешь про них, а поезд помчится дальше. У каждого из них мечты, грусти, радости, счастье и ненависть, шрамы в душе, бурная молодость, спокойная старость; посмотри на парня который сидит напротив тебя: он наркоман. Это не приговор.

Посмотри на девушку слева от него. Она строила тебе глазки как только ты присела, но ты этого не замечала. Она не одинока, просто ей нравятся такие как ты. Твой статус: неформалка. Ты сама его выбрала. Теперь ты горе поэтов и вдохновение писателей лишь потому что нам тоже нравятся неформалки, но ведь это лишь оболочка. Цвет волос, пирсинги, выбор одежды. Да, это осознанный выбор, стиль, отражение того что у тебя внутри, но ты сама еще не знаешь что у тебя внутри, твой разум еще не поспел за сердцем, ты всегда бросаешь всё что начинаешь, не умеешь оправдывать ожидания. Влюбляешься в людей которые тебя недостойны, а тех кто тебя достоин не можешь подпустить близко потому что влюбленна.

Уроборос.

Ты наверное даже не знаешь что это такое.

Почему же тогда мой товарищ исписал три тетради стихами ради одного поцелуя, а я пишу тебе рассказы без надежды вообще ни на что?

Что ты сделала с нами?

Люблю мыслить логически. Ты – пассажирка. Такая же как мы, и, так же как и нам, тебе интересно кто едет в поезде. Куда они едут, зачем, что у них в голове, ведь мечты так интересны. Не знаю насчет товарища, но когда я смотрю на людей из за иллюминатора космической станции моей головы, и вижу кого то кто машет мне рукой в ответ, я бросаю всё и лечу им на встречу.

Обычно, из этого ничего не получается.

У тебя большая несчастная любовь которая для тебя так важна, для меня ты совсем еще девочка, и я уже не верю в чудеса.

Поезд едет дальше, и мы смотрим друг на друга, а точнее, я смотрю на тебя, ты же ведь не писатель, ты видишь мир как нормальный человек а не чрез призму отчуждения, чтобы ты мне не говорила, смотрим и едем, колёса стучат, и да, я должен признаться что были моменты когда я тебя хотел, был одурманен тобою, когда я хотел схватится за стоп-кран и потянуть его вниз чтобы колеса скрижали, поезд остановился, и все бы упали кроме нас двоих. Тогда мы бы взялись за руки, выпрыгнули на рельсы и пошли через туннель, прижимаясь к стене когда мимо проходили бы поезда. Мы не знали бы куда мы выйдем, мы бы лишь знали что мы идём.

Я предложил тебе это. Ты отказалась.

Что же? Я всего лишь писатель.

Моя станция. До свидания. Спасибо за всё.

Чэнь Лэй видела прекрасное во всём. В непрекращающемся дожде вечно падающим на ночной Гонконг, в тревожных лицах уличных торговцев за полицейским периметром, в изувеченным теле лежащим на асфальте. Она смотрела своими модифицированными глазами на то как вода смывала кровь из под трупа и думала о том насколько недолговечна жизнь, особенно жизнь заезжих дилеров-одиночек достаточно наглых чтобы промышлять на территории Триады.

У трупа были сломаны руки и ноги, открытые переломы из которых торчали кости сквозь окровавленный пуловер и спущенные до трусов штаны, а шея свернута так что вместо лица на Чэнь Лэй смотрел затылок. В этом ужасе была своя эстетика. Асимметрия, красота уродливости.

Чэнь Лэй знала что на самом деле всё было не так, что она должна была быть отвращена, но чёрный софт в мозгу который перерабатывал все её ощущения («FakkUgly», v5.5), в том числе визуалку с искусственных глаз, работал на А с плюсом.

Прекрасное было во всём.

К ней подошёл Инспектор Лок. Дождь стекал с полей его шляпы, капли отскакивали от плеч коричневой полушинели, под глазами – синие круги. В руках он держал два закрытых бумажных стакана кофе из Smartcoffee за углом. Он протянул один из стаканчиков Чэнь Лэй. Она взяла кофе и какое-то время они молча пили, стоя плечом к плечу.

Горячий кофе неприятно обжигал губы и язык, но кофе был кофе. В этом неудобстве тоже было какое-то наслаждение. Чэнь Лэй сделала глоток побольше. Да, «FakkUgly» однозначно стоил тех 15 штук которые ей пришлось за него отстегнуть.

– Походу, самоубийство, – сказал Инспектор Лок.

Чэнь Лэй промолчала.

– Почему этим Секция 5 интересуется, Ведьма? – спросил он.

– Не называй меня так.

Неловкая пауза. У Лока были мужественные скулы, а глаза заманчиво святились оранжевым светом. Но, нет. Между ними всё давно было кончено. Да и то что у них было сложно было чем-либо назвать. Страсть. У кого не бывает.

– Привык просто, после того дела на верфи по другому ребята тебя в участке не называют…

– Ты не ребята, – перебила она его. – Посмотри на его одежду. Явно из Шэньчжэня паренёк. Там у них мода такая сейчас. Пытали, причём жестоко – смотри, ногтей нет, да и член отрезали судя по пятнам – потом бросили сюда чтобы другим неповадно было. Руки ноги потом сломали, чтобы не уполз. Какого чёрта ему приспичило здесь в одиночку толкать? Что, на континенте нарики кончились? Точно, самоубийство.

– Ты не ответила на вопрос. Вы-то здесь причём?

Чэнь Лэй глотнула ещё кофе.