Так можно с Церковью Вселенской разлучиться,
Отпасть и не вернуться никогда.
В задумчивости:
– Невежество беду на Русь влечет…
Укрывшись за святыми именами.
Обряды сочиняют сами.
В язычество сбивается народ…
Решительно:
– Всё это обсудить соборно надо,
В избытке книг церковных навезти.
Пусть наши книжники потрудятся изрядно,
Чтобы постичь их и перевести.
Сцена 3
Соловецкий монастырь.
Ладья приплывает к берегу, разгружается.
– От Патриарха груз и грамота при нем!
Монахи распечатывают посылку с книгами и читают грамоту:
Первый:
– Достойно есть и праведно безмерно
В согласье с чином греческим свести
Весь строй богослужебный, чтобы верно
Российской Церкви веру соблюсти.
Служебники сии от нас примите
Их правкою Собор руководил,
И Богу, не сумнясь, по ним служите.
Другой:
– О, как же враг их души помрачил!
Вот пишут: греки… Им ли нас учить?
Уже два века турки ими правят.
Третий:
– Всю эту ересь надобно отставить,
По книгам старым праведно служить.
(Продолжает заглядывать в грамоту)
Смотри, смотри, триперстный крест вменяют
Взамен двуперстья древнего свершать
Четвертый:
– Неужто и того не понимают,
Что на святых дерзают клеветать!
Иль думают, Зосиме и Савватью
Двуперстье не давало благодати?
Первый:
– Внемлите: Соловецкая твердыня
Стояла неприступною поныне —
Пойдет ли кто на остров-бастион?
Здесь пушки есть, и к ним литые ядра,
Запасов продовольствия изрядно,
Кто Церковь тронет – будь ему неладно! —
Себе все зубы обломает он!
Все:
– Кто Церковь тронет – будь ему неладно! —
Себе все зубы обломает он!
Сцена 4
Патриарх Никон один. Читает из Псалтири:
– Аще забуду тебе, Иерусалиме
Забвена буди десница моя…
* * *
– Дай силы, Боже, это претерпеть:
Наветов ложь и зависти боярской,
И в патриаршем пастырстве успеть
При столь непостоянной дружбе царской.
Сквозь пальцы – время…
Долгих лет чреда.
Труды и скорбь сменяются трудами…
Но что сравнить с той радостью, когда
Я зрю Тебя духовными очами?
Когда Ты открываешься мольбам,
Иль тихим светом в алтаре струишься,
А то огнём из чаши пламенишься!
Ты даришь время. Помоги успеть
В земле Российской град святый устроить,
Чтоб крестную Твою прославить смерть —
Да Воскресенья Дух страну покроет.
Иконы пишут краской на доске
Намоленной и чистой без порока,
А я создам её в березняке —
На месте красном на горе высокой.
Чтобы не только вид, но воздух сам
Витал такой же, как и в Палестине.
Чтоб стала роща – Гефсиманский сад,
Река и холм, и даже небеса
Пусть явятся иконами живыми.
Чтоб знала Русь: коль пядь земли её
Во Град святый смогла вообразиться —
О, твердо упование моё:
В Святую Землю – вся – преобразится!
Сцена 5.
Прощание с Иерусалимом.
Силуэт Нового Иерусалима. Музыка умиротворенно – счастливая и возвышенная.
Вдруг звучат тревожно – призывные ноты, напоминающие военный горн. Появляется небольшая процессия: впереди епископ в дорожном облачении, монахи (не простые, асановитые), вооруженные стрельцы. Один из них оглашает указ:
– Решением московского царя,
Велением восточных патриархов
Явись в Москву на суд, не медля зря —
Священного собора и монарха.
Патриарх Никон:
– Собору я противостать не смею.
Лишь попрощаюсь с братией моею.
дает распоряжение иподиакону:
– Готовь в дорогу мне Псалтирь и крест
И к Утрене давайте благовест.
Колокольный звон к Утрене. Далее следуют элементы церковного богослужения на обычные распевы:
Хор:
– Слава в Вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение…
Патриарх Никон (читает начало Шестопсалмия): напряженно – трагично.
«Что ся умножашася стужающие ми, мнози возстают на мя, мнози глаголют душе моей: несть спасения ему в Бозе его…»
Хор (торжественно):
– Хвалите имя Господне…
Торжественный выход священства, каждение, вынос Евангелия.
Чтение зачала о суде над Иисусом Христом (Евангелие от Марка, 14, 53, 55, 56):
«Во время оно ведоша Иисуса ко архиерею, и снидошася к нему вси архиереи и книжницы, и старцы. Архиереи же и весь сонм искаху на Иисуса свидетельства, да умертвят его, и не обретаху. Мнози бо лжесвидетельствоваху на него».
Патриарху Никону приносят чашу с елеем и он помазывает сначала себя, а затем всю братию, которая со слезами поочередно, кланяясь, к нему подходит. При этом читается канон Страстям Христовым.
Сцена 6.
Патриарх Никон в своей келье с духовником.
Патриарх Никон:
– В последний раз в моем Иерусалиме
Я литургию отслужу святую
По чину патриаршему. А ныне
Покаяться пред Господом хочу я,
Чтоб с чистым сердцем пред судом предстать,
Готовым жизнь за истину отдать.
Становится на колени пред аналоем с Евангелием и крестом.
Сцена 7. Суд
В зале суда. На высоком троне царь. Множество епископов, восточные патриархи. Все ждут Никона. Переговариваются между собой:
– Как думаешь: вставать ли перед ним?
– Зачем вставать суду пред подсудимым?
– Пока еще он в патриаршем сане!
– Преступник он! Пусть ни один не встанет!
Входит патриарх Никон. Перед ним отрок – иподиакон (в белой одежде) несет патриарший крест. Первым встает царь. Весь зал, как один, встает. Патриарх разворачивается спиной к залу и читает молитву:
– О, Господи, Владыко, Царь!
Ты плоти всякой покровитель,
Все испытующий сердца
И тайн сокрытых обличитель.
Меня в сей час благослови
Сим, на отца восставшим чадам
Благовестить слова любви.
Патриарх разворачивается к собору. Кланяется царю, затем и всему собранию.
Царь:
– Великие вселенские святители
И правой веры мудрые ревнители!
Нас с патриархом честно рассудите
И к сведенью слова мои примите:
Обид к нему я личных не имею,
Чту, как отца, сего архиерея.
Сей пастырь истинный был, словно Моисей,
Что вёл народ наш к Богу неустанно.
Но только вдруг на горе Церкви всей
Он град Москву и свой престол оставил
На восемь лет!
Без пастыря страна
Была мятежникам и смуте отдана.
Патриарх Никон:
– Престол свой я, о, царь, не покидал,
