...ЗАГРУЗКА...

Я потерял счёт тому, сколько раз я перезагружал нашу первую ночь занятий любовью, но, в конце концов, я выучил правильную последовательность движений, поцелуев, полизываний и толчков, чтобы довести её до того, что, как мне казалось, было максимальным удовольствием.

Я начал с того, что полизал её клитор, одновременно входя внутрь большим пальцем. Затем, когда она была уже в преддверии оргазма, я встал на колени между её раздвинутыми бёдрами и вошёл в неё в миссионерской позе, заставив стенки влагалища содрогаться от наслаждения. Я понял, что она испытывает продолжительную кульминацию, когда дёргалась в эйфории на протяжении минуты или двух.

После того, как у Эйлин было около шестнадцати оргазмов в течение следующих тридцати минут, я закончил наш секс тем, что она оседлала меня сверху.

— О-о-о-о... О-о-о. О-о-о-о.… — голубые глаза светловолосой девушки закатились, а рот приоткрылся в сладкой истоме. Её расслабленный вид, потерявшейся в бесконечном количестве удовольствия, которое я ей доставил, откликнулся внутри меня бешеным притоком дофамина, а мой член был словно титановый стержень, когда пронзал её дрожащее тело.

Теперь я был не просто Богом Войны.

Я так же был Богом Секса.

— Ты была такой хорошей девочкой, Эйлин, — промурлыкал я, притягивая её к себе. — Думаю, пришло время твоей награды.

— Да... — она выдавила это слово, когда стенки её влагалища сжали меня, как тиски.

— Твоя киска готова к моей сперме? — спросил я, так как знал, что этот вопрос всегда сводил её с ума.

— П-п-пожалуйста, — заикаясь, пробормотала Эйлин. — Наполни меня... Алекс... Я....

— Прими мою любовь, жена, — прорычал я, а затем стал спускать, когда она застонала вместе со мной, достигая своего последнего кульминационного пика.

У меня была куча сумасшедших оргазмов с тех пор, как я начал учиться заниматься любовью с Эйлин, но я знал, что последний будет самый мощный и теперь растворялся в нём без остатка. Мои член и яйца, казалось, извергали ледяной огонь, и я ахнул, когда удовольствие вырвалось из меня и заполнило красивую светловолосую девушку. Она продолжала кончать, чувствуя, как её накачивает моей спермой и это заставило меня сделать последние, самые мощные толчки, проникая в неё так глубоко насколько это было возможно. Это было похоже на бесконечный круг наслаждения, и я мог бы поклясться, что моя душа действительно покинула моё тело и поплыла над комнатой, когда мы закончили.

Затем Эйлин рухнула мне на грудь, а мой член всё ещё был глубоко погружён в неё, отдавая последние капли семени.

Наше тяжёлое дыхание заполняло тишину в течение нескольких минут, которые превратились в умиротворённое спокойствие, а когда стало тихо, Эйлин начала тихонько смеяться.

Затем её тихий смех перешёл в лёгкое рыдание.

— Ты в порядке? — спросил я, проводя пальцами по шелковистой коже её спины.

— Да, — прошептала она, и несколько слёз капнули мне на грудь.

— Тогда почему ты плачешь?

— Это... просто... Это было так удивительно, — захныкала она. — Я никогда не думала, что... Я даже представить не могла, что такое возможно. Я чувствовала, как мой разум ускользает, и всё, что я могла ощущать, — это удовольствие, которое ты мне доставлял.

— Вот как, — засмеялся я, крепче прижимая её к себе. — Думаю, это хорошая причина, чтобы плакать.

— Ты замечательный, — фыркнула она, вытирая слёзы, — Не могу поверить, что теперь я твоя жена. Ты пришёл в наш маленький город, разобрался с мародёрами, спас от Тёмных и уберёг меня от брака с этим надменным лордом. Как... Как нам так повезло?

— После чёрной полосы всегда наступает белая, — прошептал я, поглаживая её густые светлые волосы. — Хорошие вещи просто обязаны случаться. Ты заслуживаешь меня, а я заслуживаю тебя. И лучше никому это не подвергать сомнению.

— Алекс, — сказала она, подняв голову, чтобы посмотреть мне в глаза, — Я клянусь тебе всем что имею, я буду твоей верной и преданной женой до самой смерти. Ты доставил мне удовольствие и любовь, каких я даже представить себе не могла. Я знаю, что ты бессмертный Бог, но пока я живу, мои душа и тело будут принадлежать тебе.

— Ты хорошая девушка, Эйлин, — я стряхнул слезинку с её щеки. — Я принимаю твою клятву, и в обмен на твои обещания, доставлю тебе бесконечное удовольствие и обеспечу защиту от любой опасности.

Моя жена кивнула, а затем снова прижалась головой к моей груди и пролила ещё несколько слёз. Теперь мне было очевидно, что это были слёзы радости, поэтому я позволил ей выплакать их, а сам просто крепче обнял её.

Можно было бы просто легко заснуть здесь и сейчас, но всхлипывания Эйлин затянулись, поэтому я решил отвлечь её от мыслей.

— Нам нужно перекусить, — сказал я, создавая новую точку сохранения.

— На кухне есть какие-нибудь фрукты? — оживлённо спросила она, поднимая голову с моей груди.

— Хм-м-м, я не уверен.

— Тогда я пойду и посмотрю, — засмеялась она, а затем поцеловала меня в губы. — Ты и так был очень заботливым ко мне. Настало моё время о тебе позаботиться.

— Хорошо, — ответил я, опуская голову на мягкую подушку. — Где-то там, на полке были свечи.

Эйлин отсутствовала не более пяти минут, но этого времени было достаточно, чтобы организм снова стал заряжаться энергией. Когда она, наконец, вернулась, в её руках была маленькая миска, наполненная красными ягодами. Она поставила на пол у кровати свечу, которую брала с собой, и забралась обратно в постель. Когда она уселась рядом со мной, то зажала одну ягоды своими губами и поднесла к моим. Терпкость ягоды коснулась моего языка и хорошо смешалась со сладостью губ Эйлин.

Я немного беспокоился, когда придумывал нужную тему для разговора, но затем просто попросил девушку рассказать о себе, и она поведала мне историю всей своей жизни. Ей явно нравилось разговаривать, поэтому, как только она начала свой длинный рассказ, я откинулся на подушку и слушал, как повышается и понижается её голос.

Всё детство с ней обращались как с маленькой принцессой и учили всему, от пения до верховой езды, а также дали базовое образование, в которое входило умение читать и писать, что было доступно по большей части только привилегированному высшему слою дворянства.

Её любимым цветом был яркий пурпурный, как у цветков лаванды, а из еды она отдавала предпочтение жареным Петитам, причудливым птицам, похожим на помесь страуса и курицы. Она не любила большинство алкогольных напитков, но был один торговец, который продал её отцу потрясающее фруктовое вино, которое ей действительно понравилось.

Её мать погибла в одном из нападений Тёмных, и эта смерть легла таким тяжким грузом на их семью, что теперь она не хотела углубляться в подробности.

Эйлин была очень легкомысленным человеком снаружи, и я быстро догадался, что это была всего лишь маска, которую она носила, чтобы защитить себя. Она была из тех людей, которые могут прочитать книгу, полностью усвоить всю информацию и обсуждать её с совершенной ясностью. Она рассказывала мне о себе и окружающем нас мире с таким интересом и вдохновлённостью, что я просто был счастлив позволить ей говорить, говорить, говорить и говорить...

Небо за окном уже начало светлеть, когда она наконец уснула, и я провёл добрых полчаса или около того, просто наблюдая за её красивым лицом, улыбающимся во сне.

Затем раздался стук в парадную дверь.

— Какого хрена? — вздохнул я и откинул одеяло.

Эйлин тихонько застонала, когда я осторожно вынул руку из-под её головы, но не проснулась. Только тихонько пробормотала что-то бессвязное и немного пошевелилась. Я получше укрыл её, и она снова крепко уснула.

— Кого черти принесли в такую рань?! — пробормотал я, натягивая штаны и, не пожелав возиться с ножнами, просто вытащил кинжал и меч.

Вес двух клинков, ставших уже родными, приятно успокаивал и голый по пояс я вышел в прихожую. Снова раздался настойчивый стук и когда я рывком распахнул дверь, то чуть не получил кулаком по лицу. Вовремя присев, я пропустил выброшенный удар сверху и с недоумением посмотрел на своего утреннего гостя.