– Не нужно споров, я все объясню. Обычным людям кажется, что каретой правит обыкновенный возница, а ведьмы распознают обман и видят лишь пустое место. Эти лошади зачарованы. О, вижу, я вас удивил.

Не стала скрывать очевидное.

– Не то слово. Вдвойне это все удивительно, потому что я никакая не ведьма. Я вообще в магию и прочую чушь не верю. Я Телец по гороскопу, а Тельцы люди практичные.

Синие глаза засветились озорством. Да ему исполнилось хотя бы двадцать? Сущий мальчишка, несмотря на щегольской костюм.

– Вы не верите в магию, мисс? А во что еще вы не верите, извольте спросить?

Я не видела смысла продолжать разговор в той же игривой манере, грозящейся затянуться до следующего дня, и без утайки выложила все. И про то, как чуть не поссорилась с родителями из-за приглашения на кастинг, и про свою утреннюю хандру, и про то, как все вдруг пошло кувырком.

Меня слушали внимательно, не перебивали. Хотя я иногда замечала неподдельное непонимание на лице незнакомца.

Но что самое страшное, чем больше я рассказывала, тем яснее понимала, что происходящее не розыгрыш и не сбой мозга. Качели «верю – не верю» замедлялись до тех пор, пока я в своем рассказе не дошла до появления синеглазого спасителя.

Бреннан Сэфайр, как он впоследствии представился, снова подтвердил, что все это не сон и что я являюсь самой настоящей ведьмой. Именно поэтому маг так нагло вырвал меня из своей реальности. Ему, точнее его дочке, позарез нужен был мой дар, только этот самый дар настолько в меня врос, что я перенеслась вместе с ним. Да еще выжила, паразитка такая, и стала права качать. Теперь же бедняжка Эгги навсегда лишилась шанса поступить в знаменитую Школу трех ведьм. А ее предприимчивый папенька больше не посмеет повторить такую авантюру, за ним будут наблюдать высшие инстанции. Жаль только, что невозможно будет доказать его намерения отобрать у меня не только ведьминский дар.

– Бррр. – Я поежилась, вспоминая ту сцену, и обхватила себя руками. – И как же он собирался это сделать?

Чуть скривившись, Бреннан отвлекся от разглядывания рисунка на моей футболке и уставился в окно. Бесполезное занятие, как по мне, окошко кареты было почти полностью скрыто занавесочками.

– Я не очень хорошо разбираюсь в современной магии и не представляю, каким образом мистер Кобб планировал передать вашу красоту своей дочери. Все эти академические схемы и формулы для меня темный лес, уж простите. Не волнуйтесь, Юнона, вам больше ничего не угрожает.

Ой ли?

– Конечно, совершенно ничего. Кроме какой-то школы для ведьм. А я туда не хочу! Мне надо домой, мама с папой же не знают, что меня в другой мир засосало!

– Я попрошу отца вернуть вас домой.

От радости я взвизгнула так, что Ру отпрянул и буркнул: «Чокнутая».

– Если вы провалите испытание и не поступите на обучение, я уговорю отца отправить вас домой, ему это под силу, – пояснил Бреннан.

– Чудесно. – С блаженной улыбкой я откинулась на бархатную спинку сиденья. – Не проблема. Экзамены я стопудово не сдам, я же ваши колдовские учебники в глаза не видела. Кроликов из шляп не достаю, ложки силой мысли не гну – слезы, а не ведьма. А вашего папу я уж попробую как-нибудь очаровать.

– А вот этого не надо, – неожиданно посмурнел Бреннан. – На него не действуют чары ведьм, и он чувствует, когда на него пытаются влиять. Даже не пытайтесь, только хуже сделаете.

– Да нет у меня никаких чар! Я просто ресничками похлопаю да повздыхаю. Или похихикаю. Короче, в зависимости от ситуации.

– Вы так легкомысленно об этом говорите, а на самом деле это и есть ваши чары. Неужели никогда не замечали?

Задумалась. Женское кокетство не преступление и уж точно не магия… Или нет?

Сколько себя помню, мне многие завидовали. Говорили, что все мне дается легко, без труда, и что вообще у меня родители за все платят. И ведь сейчас, задним числом, я понимаю, что неспроста у окружающих возникали подобные подозрения. В школьном аттестате у меня все пятерки, при этом я признаю, что не настолько умна. Я безбожно путаю города и реки, не помню, что не поделили между собой татары с монголами, теоремы по физике для меня белый шум, и спустя полгода после выпускного я благополучно забыла, что такое косинусы и тангенсы. В классе были дети не менее и даже более состоятельных родителей, но это их не спасало от конфликтов с учителями и трояками в табеле. Выходит, я круглая отличница благодаря природному очарованию? То есть дару?

Нет же, не сходится!

– Странный какой-то дар. Я со своей сестрой Снежаной постоянно ругаюсь. И родители вчера не пустили меня в Москву, а я их так просила!

– У кровных родственников есть что-то вроде иммунитета, – объяснил Бреннан. – А если бы дар был достаточно развит, вы бы запросто пробили ментальную защиту. К тому же вы вряд ли когда-нибудь пользовались даром осознанно.

Вроде складно, а все равно невероятно… Может, реально надо было физику лучше учить?

Внезапно Бреннан вспомнил о том, что я якобы была голодна. Отнекиваться не стала – краем глаза заметила, как заинтересованно вытянулся Ру. Карета остановилась, и наш спаситель, выйдя из нее, растворился в разномастной толпе. Без болтовни шум с улицы как будто обострился, невнятный гвалт четче разделился на скрип колес, ругань извозчиков, крики торговцев всякой всячиной и обрывки разговоров прохожих. Я хотела поглазеть на мир, в который попала против воли, но Ру оттащил меня от окна и задернул шторки. Мол, нечего нарываться на новые неприятности. Сбегать же незадачливый воришка не собирался – перспектива поесть, и, возможно, не единожды, была весомым аргументом. Вскоре Бреннан вернулся с бумажным пакетом, в котором плотно лежало несколько свертков. В самых теплых оказались печеные пирожки с ягодной начинкой, в других было немного копченой колбасы, сыра с круглыми дырками и пшеничного хлеба. Еда так приятно пахла, что я забыла о том, что не планировала устраивать перекус. Наверное, нервы расшалились.

– Извините, что так скромно, – сказал Бреннан, и карета медленно покатила дальше.

Я немножко расстроилась, что не наемся одним пирожком и придется брать второй.

– Все отлично. Очень вкусно.

– Мне бы следовало пригласить вас в ресторан, но я плохо знаю эту часть города. Кругом одни кабаки с разношерстной публикой.

– Ой, да ладно, – я махнула рукой. – Я и не одета для приличного заведения.

Мой смех не вызвал у него улыбки. Наоборот, что-то его напрягло.

– Одежда… Юнона, вам нужна другая одежда. Отцу все равно, но если вас увидит мадам Джоандра, она будет в ярости. Не завидую я вам в таком случае.

Я понимающе кивнула.

– У вас же, наверное, не принято разгуливать с голыми ногами.

Уголки его рта дернулись.

– Нам обоим попадет.

После прогулки до продуктовой лавки и обратно его ступни покрылись почти равномерным слоем грязи.

– Так неудобно. – Аж пирожок в горло не полез. – У меня нет денег, я не смогу купить другую одежду.

– Не беспокойтесь, я улажу эту проблему. Платье из тафты по моде текущего сезона не обещаю, но что-нибудь сносное найдем.

Ру совершил подвиг, оторвавшись от гигантского бутерброда.

– Здесь? Сносное? В этом районе нет магазинов готовой одежды, только три-четыре ателье средней паршивости. Но если вам не претит гордость, можете заехать в лавку старины Олдера. Шмотки подержанные, но попадаются приличные.

– То есть – не краденые? – с подозрением уточнил Бреннан.

Тот сделал крохотную паузу, уж слишком был велик соблазн откусить еще кусок от бутерброда.

– Краденым другие торгуют, таких магазинчиков тут достаточно. А я говорю про Олдера, он дед принципиальный, всякое жулье не привечает. – Ру опасливо выглянул в окно. – Вот бес, мимо проехали. Но если развернемся, всего пару минут потеряем.

Было решено ехать к этому Олдеру. Выйти из кареты мне не разрешили, поэтому я смиренно ждала, когда мне принесут подходящие шмотки. Конечно, меня немножко волновало, что ради спокойствия некой мадам Джоандры придется вырядиться во что-то непривычное, но на такую жертву я была согласна. Бреннан отсутствовал дольше, чем во время первой отлучки, и, когда я уже начала нервничать, заявился с охапкой добычи. Ру тактично вышел, давая мне возможность переодеться без посторонних глаз.