– Тут врачи заботливые. Сами видите, – мужчина кивнул в сторону ушедшей медсестры. – Все делают, чтобы быстрее на ноги поставить. Вы это мне принесли? – Угрюмов пальцем показал на пакет в руках женщины. Мясо есть?

– Только фрукты. Я не думала, что вам мясо можно, – попыталась оправдаться София. – Я и это взяла больше для виду, чтобы не с пустыми руками. Мне почему-то казалось, что не выживете. А вы ничего, уже шоколад порите и медперсонал развращаете.

– То, что раньше времени хороните, это даже хорошо, значит, долго жить буду. А мясо мне можно, в следующий раз несите. Тут кормят плохо, и скукотища лютая.

– Ну да, я бы тоже так поскучала, только чтобы вместо медсестры медбрат развлекал, – съехидничала девушка, передавая пакет.

Мужчина, не стесняясь, порылся в пакете и, отыскав банан, стал очищать кожуру. – Вас не угощаю, вы на обратном пути еще купите. И предлагаю перейти на «ты», для простоты общения. Нам так и так предстоит дружить.

– Не пойму, это наглость, глупость или врожденная непосредственность?

– А ты всегда сначала кусаешься? Претворяешься крутой, а сама боишься, что доведет дело до конца неизвестный враг и забьет до смерти в подъезде? Ты думаешь, это из-за статьи расследования про махинации в футбольном клубе или месть бывшей подруги. Почему полиции эти версии не озвучила? И там, и там нарушала закон? Обвиняешь других в грехах, а какое право имеешь?

– Кто ты такой? Ты с Хузиным работаешь? Хотя про Веру и он не знает. Тогда откуда знаешь ты?

– Не веришь в чудеса и прозорливость? Веришь в себя и свою напористость, а еще надеешься на помощь любовника? Зря ты рассчитываешь на Хузина. Он использует тебя, изменяя жене, скармливая истории про связи в столице. Только толку тебе от него мало будет. Разве что перепихон на троечку, да редкие подарочки. Ну, признайся, любовник он так себе? Он не поделится связями и не допустит твоего переезда. Ты ему здесь нужна, в качестве емкости для спермы. Чтобы он связями поделился? Нашла, дурака.

Девушка нахмурилась, неосознанно вонзив ногти в кожу сумочки. Сычева познакомилась с майором ФСБ Эдуардом Хузиным пару лет назад и надеялась на его связи в столице. Софья мечтала уехать туда жить. Грезила стать известной журналисткой мирового уровня, интервьюируя лидеров стран и других масштабных личностей.

– Пришла поблагодарить за спасение, а теперь жалею, что вообще приперлась. – Девушка направилась к выходу, не с первого раза закинув сумку на плечо.

Сергей, усмехаясь, наблюдал за девушкой и, не удержавшись, крикнул вслед: – Не веришь в мою прозорливость? У тебя карта банковская, код 0255, назвать сумму на счете?

Утром подморозило, прекратив падение снега. Коммунальщики перестали резать сугробы, радуясь возможности отдохнуть. Угрюмов выглянул в окно и осмотрел двор. Около угла больничного забора, занимая три места уличной парковки, дремал, не останавливаясь, двигатель внедорожника, с номерами родного региона с бандитами внутри. Парней послали партнеры Угрюмова с целью доставить обратно или убить.

Сергей незаметно покинул палату и, как есть, в пижаме и тапочках, несмотря на холод, покинул больницу, направившись в сторону дремавшего металлического монстра. Он постучал в стекло переднего пассажира и стал ждать, когда внутри проснутся и откроют.

Из внедорожника вылез плотный широкий парень со смуглым лицом и заспанными узкими глазами.

– Ну, здравствуй, Ринат, так и меня проспите. – Угрюмов протянул руку для рукопожатия. – Признавайся, какие насчет меня указания?

Ринат казался растерянным, явно не ожидая именно вот такой встречи. Он ответил рукопожатием и, выдержав паузу, ответил: – Привезти обратно.

– И только? А команды мочить не было?

– Была бы, уже замочили.

– Ну что же. Раз так, поехали. – Сергей открыл заднюю пассажирскую дверь и залез в салон. В машине оказалось еще двое. Водитель был знаком, а сидевший сзади – новенький. Главным числился Ринат.

– Ты чего, так и поедешь? – Ринат уставился на тапки Угрюмова. – Чего стряслось? Я слышал, твою убили, а тебя ранили? Чего успел натворить?

– Творить – дело Всевышнего, наша участь – терпеть испытания. Поехали, пока меня не спохватились. Вам же домой поскорее охота, в отличие от меня?

Путь до родного города занимал сутки. Водитель, плохо отдохнув, противился ехать без остановки, предлагая заночевать в мотеле. Ринат, то ли опасаясь побега Угрюмого, то ли экономя на гостинице, не соглашался. Рядились долго, пока не договорились меняться. За городом безраздельно господствовала зима, обрядив деревья в белые шубы. Трасса ближе к вечеру обезлюдела, и несмотря на плохо чищенную дорогу, машина ехала бодро, слегка притормаживая только на поворотах. Пассажиры больше молчали, в который раз слушая одну и ту же сборку отечественной музыки. Снова завертелась метель, и водитель в который раз заныл об усталости, настаивая на подмене. Ринат упрямился сколько мог, уговаривая поменяться позже, но водитель самовольно свернул на неприметный съезд, спрятанный в лесу среди елей и мусора, объявив, что дальше не едет.

– Какой ты вредный мужик, – прошипел Ринат, нехотя вылезая из машины. – Заодно облегчусь. Остановок больше не будет, до самого дома терпите.

– Не зарекайся, – засмеялся водитель, выпрыгивая на землю, довольно потягиваясь, отправляясь за старшим.

Угрюмов остался в машине, и третьему пришлось караулить его. Через пару минут Ринат вернулся и сел за руль, но прошло минут пять, а водитель не появился.

– Где? Просраться не может? – пробурчал Ринат раздраженно, барабаня по ободу руля. Прошло еще минут пять, и Ринат неохотно покинул теплый салон, злясь и проклиная напарника.

Угрюмов почесал нос и размял шею, покрутив в стороны. Снаружи послышалась возня, и пассажирскую дверь задергали, пытаясь распахнуть.

– Откройте! Откройте, тут волки! – закричал Ринат, обегая машину спереди, надеясь запрыгнуть с другой стороны, но и тут заскочить не получилось, потому что дверь словно заклинило. Бандит молотил кулаками стекло, умоляя впустить, и охранявший Угрюмова парень, перегнувшись через водительское сиденье, стал щелкать ручкой, толкая дверь плечом, но его усилия ни к чему не привели. Ренат, вопя, полез на капот, но соскользнул, скатившись к колесу. Крик мужчины заглушил музыку, звучавшую в салоне. Угрюмов быстрым движением, наклонился к парню и, дотянувшись через него до двери, распахнул ее настежь. Частицы метели залетели в салон, моментально превращаясь в капли. Сергей, развернувшись ногами к парню и согнув их в коленях, вышиб его наружу, поспешно захлопнув за ним. Он перелез на водительское сиденье и добавил басов. Внедорожник вальяжно выкатился на главную дорогу и покатил в обратную сторону, оставляя за собой облако снежной пыли, а стая из пяти волков, разрывала на части еще живые тела бандитов, цепеневших на морозе в нелепых позах.

Всю следующую неделю Угрюмов занимался продажей старой машины и поиском нового жилья. Хотелось просторную студию, в центре города, с модной мебелью, телевизором и сауной. Пришлось приодеться и начать посещать спортзал. Появился аппетит к жизни, и мужчина глотал ее жадно, огромной ложкой, не тратя время на салфетки.

Часы показывали шестнадцать, обещая скорое окончание рабочего дня, поощряя сотрудников редакции строить планы на вечер, когда в офис заглянул богато и стильно одетый мужчина привлекательной внешности. Это был Угрюмов, непонятно как проскочивший мимо охраны, дежурившей на первом этаже. Уверенным шагом он миновал коридор, оказавшись у двери кабинета Сычевой.

– Тук, тук, – проговорил мужчина отрывисто и громко, заглядывая в кабинет. – Не помешаю? Всего пятнадцать-двадцать минут.

Софья сидела за компьютером одна. Ее тонкая кофточка черного цвета оказалась расстегнутой на одну пуговку сверху, а тонкие пальцы с раскрашенными синими цветочками ногтями плясали по клавиатуре, складывая буквы в предложения, а предложения в текст.

Софья сразу узнала вошедшего. Она откатилась на стуле от компьютера, выпрямив спину и расправив плечи.