Он смотрел, как она садится, и схватился за дверцу машины, прежде чем она успела ее закрыть.

— Я не должен был пытаться сделать это без спроса. Пожалуйста, прости меня.

Сделав глубокий вдох, она надеялась найти слова.

— Я... все в порядке. — Ей просто нужно было уединиться. После того, как ее всю ночь окружало столько людей, ей казалось, что все это обрушилось на нее разом. — Я обещаю.

Амо на мгновение уставился на нее, затем быстро кивнул головой. — С днем рождения, Хлоя, — сказал он ей, прежде чем закрыть дверь.

Глядя, как он уходит, она глубоко вонзила ногти в свои ладони. Она подумала, что сегодня ей было так хорошо, как будто ее не тяготил контакт с людьми.

Я думала, что хоть раз я могу быть нормальной...

Первая кровь заставила ее копнуть глубже.

Я подумала, что хоть раз я не был уродом.

***

Блядь! Блядь! БЛЯДЬ!

Амо слышал тиканье часов. Время почти вышло. Он так старался не торопиться с ней, работал изо дня в день, чтобы она привыкла к нему. Теперь, когда время почти истекло, он стал наглеть, пытаясь сделать все, чтобы приблизиться к ней. Однако он боялся, что зашел слишком далеко.

Он ничего не мог с собой поделать. Как только он увидел ее в черном платье, облегающем ее изящную фигуру, ему захотелось провести руками по ее телу, а губами - по ее прекрасному лицу. С каждым днем, что он провёл с ней, он погружался все глубже и глубже, находя в ней что-то новое, чем можно было восхищаться.

Для него она была совершенна, внутри и снаружи.

Все, чего он хотел, это чтобы Хлоя осталась и продолжила их дружбу. Если бы он мог заставить ее сделать это, то он мог бы быть терпеливым и ждать столько, сколько ей нужно, чтобы они стали больше.

Я бы ждал ее вечно, если бы это было необходимо.

Тридцать шесть

Так он будет знать, что я действительно ушла... и не вернусь.

— Ты закончила собирать вещи?

Хлоя застегнула молнию на большом чемодане и с трудом сдвинула его с кровати.

— Почти. У меня так много одежды, что она не поместится.

— Она посмотрела на два чемодана, которые уже были заполнены, молнии грозили сломаться. — У тебя есть чемодан, который я могу...

— Мне нужны те, что у меня есть. Кроме того, они не подойдут, —огрызнулась ее мать.

У нее черные чемоданы. Как они могут не подойти? Ее мать знала, что она никогда больше не увидит ни одного из своих чемоданов, если одолжит ей один. Точно так же, как Хлоя не планировала увидеться с ней, когда сядет на самолет в Калифорнию.

— Ничего страшного. Завтра я сбегаю и куплю один. — Хлоя опустилась на край кровати, пока ее мать ходила вокруг, осматривая стерильную комнату, которая была ее спальней с тех пор, как отец перевез ее в этот дом после того, как стал мэром.

— Ты собираешься забрать эту сломанную музыкальную шкатулку? — с негодованием спросила она, глядя на шкатулку, стоявшую на тумбочке в ожидании, когда ее упакуют.

Музыкальная шкатулка, которая больше не играла, принадлежала ее покойной тете, которая умерла. Она взглянула на нее и влюбилась. Она до сих пор помнит, как открыла подарок отца, повернула ключ и слушала мелодию снова и снова, пока мать не заставила ее остановиться.

— Я собираюсь упаковать ее в рюкзак вместе с ноутбуком в качестве ручной клади. Мне не придется беспокоиться о том, что она может повредиться.

— Хорошо... Я пойду. Тебе не нужна моя помощь. Спокойной ночи.

Хлоя сидела на кровати, наблюдая за закрытием двери и желая, чтобы ее призрачные слезы были настоящими. Ни один из ее родителей не собирался скучать по ней. Она видела, как они идут ужинать в дорогой ресторан и поднимают друг за друга тост за то, что ее уже не будет, когда они вернутся домой.

Звонок.

Хлоя взяла телефон с тумбочки, и в трубке раздался голос Элль.

— Ты еще не спишь?

— Нет. Что ты до сих пор делаешь?

— Неро решил, что хочет пиццу. Мне нужно получить разрешение на парковку в день вылета твоего рейса. Во сколько твой рейс?

— В одиннадцать.

Элль выдохнула.

— Это хорошо. Я смогу забрать свое разрешение после часа.

— Я же говорила, тебе не стоит приезжать. Мы просто будем стоять и плакать. — Она уже столько раз говорила с ней об этом. Если она придет, это будет слишком тяжело для них обеих. Когда слезы покатятся по лицу, это разобьет сердце Элль.

— Как насчет того, чтобы сделать что-нибудь завтра? Ты же знаешь, Хлоя, что я хочу увидеть тебя перед твоим отъездом.

Она покачала головой.

— Но я должна закончить собираться и пойти в торговый центр, чтобы купить несколько вещей и купить еще один чемодан...

— Хорошо, тогда встретимся завтра в торговом центре. — В голосе Элль прозвучала улыбка.

Черт возьми... Даже если она будет протестовать, Элль будет там.

— Ты же не собираешься облегчить мне уход?

— Нет! — Сказала Элль, ее улыбка стала более заметной через телефон. — Слушай, ты же знаешь, что Неро и Амо тоже хотят прийти попрощаться с тобой в последний раз.

Хлоя почему-то ожидала, что она это скажет. Она не была уверена, что сможет снова встретиться с Амо, не после прошлой ночи. Почти поцелуй был разочарованием для Амо, но для нее это был единственный способ жить с собой. Оставаться в Канзас-Сити было невозможно. Она видела, как Элль защищала ее всю школу, и не хотела, чтобы из-за нее пострадала еще одна подруга.

Попрощайся с ним.

Это был ее последний шанс, и в этом случае все будут рядом. Это не будет так неловко.

Хлоя громко зарычала в трубку.

— Кем ты собираешься командовать, когда меня не будет?

В трубке раздался озорной смех.

— Я планирую домогаться тебя с помощью текстовых сообщений. Увидимся завтра!

Хлоя легла на кровать, когда звонок закончился. Мысль о том, что она снова увидит Амо, заставляла ее нервничать. Однако она хотела попрощаться с ним официально.

Так он поймет, что я действительно ушла... И не вернусь.

Тридцать семь

Выбор должен быть сделан

Хлоя и Элль сидели в фуд-корте и смотрели, как Неро и Амо получают еду. Неро настаивал на том, чтобы взять себе еду, но Амо не соглашался. Напряжение между ними все еще было неловким, но уже не таким сильным, как если бы они были наедине.

— Не могу поверить, что ты действительно собираешься уходить. — Элль выглядела так, будто вот-вот разразится эмоциями. — То есть, я знала, что ты уедешь: я просто подумала, что ты можешь передумать.

— Ты знаешь, что я не хочу оставлять тебя, но ты также знаешь, что я не могу остаться здесь.

— Я знаю. Я просто всегда думала, что мы будем учиться в колледже вместе, — прошептала Элль.

Хлоя тоже так думала. Они не ожидали, что Элль влюбится.

— Если мне не понравится после семестра, я всегда смогу вернуться и поступить в университет здесь, с тобой, и мы сможем проводить лето вместе.

Элль начала плакать.

— Я буду очень скучать по тебе.

— Пожалуйста, не плачь. — Сердце Хлои начало разрываться. Вот почему она точно не могла смириться с тем, что Элль поедет с ней в аэропорт. — Ты всегда будешь моей лучшей подругой. Если бы не ты, меня бы здесь не было, и я благодарю тебя за то, что ты защищала меня, когда я не могла. Я люблю тебя, Элль. Возможно, она не могла обнять ее и показать свою любовь, но она могла хотя бы сказать ей об этом.

— Я тоже люблю тебя, Хлоя. — По ее лицу стекала слеза.

Хлоя улыбнулась ей, наслаждаясь этим моментом.

— Ладно, хватит плакать. Ты испортишь свой макияж.

Элль засмеялась, вытирая слезу.

— Надеюсь, я не помешала, —вмешался милый голос.

Повернувшись, Хлоя увидела сестру Неро, - Марию.

— Элль сказала мне, что ты уезжаешь, и я хотела бы увидеть тебя до твоего отъезда. Надеюсь, ты не против. К тому же, это был хороший повод пройтись по магазинам, — пошутила Мария, присаживаясь рядом с Элль.

Хлоя перевела взгляд на мужчину, сидящего позади нее, и затаила дыхание, когда его сине-зеленые глаза остановились на ней. Она не видела его с тех пор, как он взял в руки биту. По правде говоря, с тех пор она не видела и Марию.