– Пойдемте со мной. Здесь не место вести подобные разговоры.

Денис вскакивает со своего стула и, сократив расстояние между нами, кладет руку мне на талию.

– Прошу тебя, – шепчу отчаянно. – Давай уйдем. Дело сделано. Ты уже ничего не изменишь. Станет только хуже.

– Саша, – предостерегающе шипит муж. – Пойдем. Ты же не оставишь меня сейчас? Стас хочет поговорить, значит мы поговорим.

Не убирая ладони с моей талии, Денис ведет меня вслед за Крестовским. Перед моими глазами лишь его удаляющаяся спина в дорогом пиджаке и аккуратно подстриженный затылок, но даже этого достаточно, чтобы мне было страшно. Вряд ли я когда-нибудь встречала мужчину, подобного Станиславу Крестовскому, разве только в кино, но точно не в реальной жизни. Этот человек не похож ни на одного из моих знакомых, он – как хищный зверь, по повадкам, по скупым эмоциям и даже по низкому вибрирущему голосу, и весь мир для него делится на равных противников и на добычу. К какой категории он относит нас с Денисом я даже не хочу задумываться. Точно не равных.

Достигнув выхода из игрового зала, Крестовский сворачивает к двери у противоположной стены. Мы идем за ним, через мгновение оказываясь в просторной переговорной комнате. Ничего не могу с собой поделать – вздрагиваю, когда за спиной с мягким щелчком закрывается дверь, отрезая нас от гостей и сотрудников казино. Здесь и сейчас нас только трое – я, мой муж и Крестовский.

– Давно не виделись, Стас, – заискивающе начинает Денис. – В зале даже не поздоровались как следует.

Мужчина напротив лишь слегка наклоняет голову, как бы подтверждая, что услышал обращенные к нему слова, но сам говорит четко и по делу:

– Залог, – напоминает он. – Что ты можешь предложить?

– Все, что угодно.

На губах Крестовского появляется улыбка, от которой у меня мороз бежит по коже.

– Ее, – он внезапно смотрит на меня в упор. – Залогом будет она.

– Моя жена? – в замешательстве бормочет Денис.

– Твоя жена, – подтверждает он холодно. – Если ты выиграешь, я позволю тебе забрать деньги. Если проиграешь – твой залог останется у меня. Скажем, на десять дней.

В волнении я даже не сразу понимаю, что конкретно Крестовский имеет в виду. Просто тупо смотрю, как изумленно приоткрывается рот Дениса, и ощущаю как внутри раскручивается маховик тревоги.

– Ты хочешь на десять дней мою Сашу? – тупо повторяет муж. – Это безумие.

Вероятно, это шок. Именно из-за него я словно онемела, потрясенно взирая на двух мужчин, которые в этот самый миг буравят друг друга взглядами. Сейчас мне кажется, что все это происходит не со мной, что я лишь сторонний наблюдатель в этой драме с актерами, которые просто хорошо играют свои роли. Иначе…

– Это мое единственное предложение, – продолжает гнуть свое Крестовский. – Принимай его или выходи из этой комнаты. И из моего казино.

– Вы сошли с ума! Я не продаюсь, – нахожу в себе силы вытолкнуть из себя эти слова, цепляясь за руку Дениса.

– У всего есть своя цена.

– В вашем мире, но не в нашем, – холодно чеканю я, приподнимая подбородок. – Денис, поедем домой.

Когда я заставляю себя оторвать взгляд от Крестовского и посмотреть на мужа, тот не отрывает тоскливых глаз от двери кабинета, которая выходит в игровой зал.

– Денис? – повторяю я громче. – Нам пора.

– Санька… – одними губами шепчет муж. – Я отыграюсь, обещаю. Мне нужен один шанс. Пожалуйста.

Я давно смирилась с тем, что Денис – мечтатель и авантюрист, но то, что происходит сейчас, на моих глазах, выходит за рамки моего понимания. Я в недоумении смотрю на мужа, рассчитывая, что он засмеется и поставит зарвавшегося Крестовского на место, но он лишь прожигает меня умоляющим взглядом, словно всерьез рассчитывает, что я… Что я соглашусь поставить на кон десять дней своей свободы?!

Питать иллюзии в отношении своего мужа я давно перестала, но сейчас, в этот момент, он вызывает у меня даже не злость – отвращение. Его бегающие глаза, лоб, на котором выступили бисеринки пота, бледные губы…

– Если ты не готов уйти со мной, я уйду одна, – бросаю я, переходя от душевных терзаний к бессильной злобе. – В этом безумии я больше не участвую.

– Сань, Саша… – Денис цепляется за мою руку, подносит ее к губам. Выглядит при этом так жалко, что к горлу подступает тошнота. – Пожалуйста. Один единственный раз. Доверься мне.

– Ты всерьез готов поставить на меня? – спрашиваю резко, ощущая на своем лице жгучий взгляд Крестовского.

– Это не ставка, ты же слышала. Это залог. Я отыграюсь.

– А если ты проиграешь?

– Я не проиграю, – с маниакальным упорством бормочет муж. – Пожалуйста.

– Ты сошел с ума, – повторяю я. – Я не стану этого делать.

Вырываю свою руку из цепкого захвата Дениса и молча иду к выходу. Крестовский стоит здесь же, совсем рядом, но я отказываюсь на него смотреть, решив таким образом проявить свое упрямство и продемонстрировать презрение, с которым я отношусь к его предложению.

На часах уже далеко за полночь, когда я выхожу на улицу. Долго стою на резном крыльце, обхватив себя руками, борюсь с приступом отчаяния, провожая взглядом отъезжающие от казино автомобили. Меня морозит. Не только потому, что ночь становится прохладнее. Я словно заледенела изнутри, и этот холод не идет ни в какое сравнение с температурой воздуха

У нас нет денег. И через неделю, если мы не заплатим по счетам, нам негде будет жить. У нас ничего нет. Но хуже всего мне не от этого: в голове пульсирует другая мысль, куда болезненнее. Потакая своим низменным азартным слабостям, мой муж готов поставить на меня.

Даже не знаю, сколько времени проходит, прежде чем на мои обнаженные плечи опускается что-то теплое, приятно пахнущее хвоей и морем.

– Он проиграл тебя.

Одна короткая фраза. Три простых слова. Вроде бы, обычный набор букв, но мое сердце летит в пропасть.

– Я хочу поговорить с мужем, – резко дергаю плечами, скидывая брендовый пиджак на землю и, не дожидаясь реакции Стаса Крестовского, возвращаюсь в казино. Мне невыносимо здесь находиться, поэтому я судорожно ищу глазами Дениса, чтобы поскорее уйти. Куда? Теперь даже не знаю.

Мужа в игровом зале нет. Скорее всего, он снова в кабинете хозяина. Хозяин… Подавляю рвущуюся наружу горькую усмешку. Это все нервы. И страх. И пока еще неясное ощущение свершившейся в этом роскошном казино катастрофы. Но, в самом деле, разве можно проиграть живого человека? Мы же не в Средневековье! Мне бы просто забрать отсюда Дениса и вернуться с ним домой. А там мы что-нибудь придумаем. Зная мужа, не удивлюсь, если у него уже есть какой-то план.

На нетвердых ногах двигаюсь к кабинету, в котором полчаса назад Стас Крестовский выдвинул свое дикое условие. Остановившись перед лакированной дверью с замысловатыми узорами медлю – наверное, просто боюсь зайти внутрь и услышать подтверждение собственным тревогам. Осторожно касаюсь позолоченной ручки и, нервно сглотнув собравшуюся во рту слюну, вхожу в роскошный кабинет, пропитанный сигаретным дымом и дорогим парфюмом.

Денис здесь. Сидит на кожаном диване и задумчиво вертит в руке пустой стакан из под виски.

– Дэн, – срывающимся голосом зову супруга ласковым именем, которое обычно храню для особых случаев.

Он не реагирует. Продолжает изучать стакан, погруженный в собственные мрачные мысли.

– Денис, давай уйдем. Хватит.

Внезапно муж с грохотом ставит стакан на стеклянный стол, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности. Откинувшись на спинку дивана, прикрывает глаза. Впервые за вечер у меня создается ощущение, что он не хочет на меня смотреть, не хочет, чтобы я находилась рядом. Я подхожу к Денису и трясу его за плечо в надежде получить хоть какую-нибудь реакцию, вынудить открыть глаза, поговорить, но добиваюсь лишь грязного ругательства, которое легко срывается с его губ.

– Пожалуйста, милый…