– Молча, значит… – герцог побарабанил пальцами по столу. – Это плохо! Это очень плохо! – тихо пробубнил он себе под нос.

– Что вы сказали, Ваша светлость? – переспросил не расслышавший барон Блэквуд.

– Так, что, спрашиваю, – повысил голос герцог, – принц то выжил?

– А? Да! С принцем все в порядке. Маркиз Валентайн, увидев бедственное положение принца, пришел ему на помощь. Он чуть-чуть опередил наших, пробивающихся на помощь принцу. Если бы не этот рывок, Ваша светлость, – барон недовольно поджал губы, – наши потери были бы существенно меньше. А здесь нас очень ограничивало время, мы боялись не успеть на помощь принцу. – Барон Блэквуд недовольно качнул головой.

– М-да, – вздохнул герцог, – полтора десятка убитых, это, конечно, немало.

– Какие полтора десятка убитых?! – возмущенно вскричал барон. – Убитых всего двое, остальные с различными ранами! Ваша светлость, – он укоризненно покачал головой, – да как вы такое могли подумать?! Их было всего чуть больше сотни, а в выучке и мастерстве нам даже имперские воины уступают!

– Фух! – по лицу герцога разлилось облегчение. – Ты так сказал, что я подумал, что полтора десятка у нас только убитых!

– Не-е-е! – потянул барон. – Для этого напавших было маловато! Вот было бы их полтысячи-тысяча, тогда да, малой кровью не обошлись бы!

Хозяин кабинета хмыкнул на откровенное хвастовство своего подчиненного, но одергивать его он не стал, а, наоборот, улыбнулся, а потом вдруг нахмурился.

– Барон, а что с отрядом принца? Как он доберется до столицы? Наверное, вам следовало бы отправить ко мне гонца, а самим проводить его?

– Ваша светлость, я так и хотел сделать, ведь из всего отряда выжило всего двое из охраны и пятеро из свиты принца. К удивлению, кстати, раненых у них всего двое, не знаю с чем это связано – то ли они очень посредственно владеют оружием, то ли нападавшие старались раненых не оставлять. Тут я ничего уверенно сказать не могу. – Барон пожал плечами. – А насчет проводить – в самом конце, когда уже этих сумасшедших напавших добивали подошла сотня королевских гвардейцев. Оказывается, Его величество, Альфред Третий послал отряд сопровождения вслед за гонцом. Принц его чуть-чуть не дождался! Хотя, если вам интересно мое мнение, то если бы мы их не сопровождали, эта сотня гвардейцев особо погоды не сделала бы! Просто у нападавших были бы больше потери, да у Его величества в гвардии стало бы на сотню воинов меньше!

Герцог никак не прокомментировал эти слова своего вассала, только понимающе кивнул.

– Ладно, Эмери, спасибо за доклад. Иди, отдыхай! – он посмотрел, как его подданный встал и направился к двери. – Кстати, – окликнул он его около самой двери, – Эмери, а ты куда раненых определил?

– Так, – обернулся тот, не открывая дверь, – в больничку определил, а что?

– Найди баронессу Вудрон, – он заметил, как барон непонимающе нахмурился, видимо, пытаясь понять, о ком идет речь, и, усмехнувшись, пояснил:

– Арию де Гриз, баронессу Вудрон, Эмери, которую ты недавно провожал в Ренк. Забыл что ли? – и, глядя на сокрушенное лицо, добавил:

– Скажи, что я просил взглянуть на раненых, ну и позаботится о них, естественно!

Эмери Ван Боском, барон Блэквуд только кивнул в ответ и быстро покинул кабинет сюзерена.

После его ухода герцог склонился над столом, подпер голову рукой и, тихо барабаня пальцами по столу какой-то мотивчик, задумчиво произнес:

– Неужели Император все-таки решится на вторжение? Или это не он? Странно все это, однако, кое-что необходимо проверить!

С этими словами он резко встал из-за стола и быстрым шагом вышел из кабинета.

– Нет, ну, как?! Как так получается?! – наконец, барон Ардун не выдержал и выплеснул свое недоумение идущему рядом с ним барону Сирилу Ван Герштоф. – Он же совсем не умеет обращаться с мечом! Он полный неумеха!

Казначей герцога, молча идущий рядом и слушавший негодующий крик души внебрачного сына герцога, усмехнулся, но что-либо говорить не спешил. Ардун эту усмешку, конечно, заметил и в свою речь прибавил огонька. – А что, смотри, Сирил, он даже меч в руке держит как-то странно! А двигается?! Ты видел как он двигается?! Он же ходит, как пьяный в зюзю! Да я даже пьяный вусмерть и то лучше хожу! А он?! Спотыкается, запинается, поскальзывается, качается, оступается! Ну, как?! Скажи мне, как можно так сражаться?! – он требовательно посмотрел на своего попутчика и собеседника. Тот опять ничего не сказал, только чуть дернул плечами, однако внебрачному сыну герцога хватило и этого короткого движения. – Ну, вот Сирил, что ты молчишь?! Между прочим, мы у него не выиграли ни одной схватки! С ума сойти – ни одной! Он и меня сделал, и тебя! – он посмотрел на казначея герцога.

Тот невозмутимо шагал с ним рядом и лицо его было непроницаемо. Все, чего добился молодой барон, это быстрый взгляд Сирила и короткой усмешки.

– Ну, ладно, я, – не отступал Ардун, – вполне возможно, мне не хватает мастерства и опыта, но ты? Ты же мастер, можно сказать первый меч герцогства, а пацан тебя просто разделал, как какую-то тушку, причем, сделал это играючи!

Теперь сын герцога смотрел на своего молчаливого собеседника с вызовом. Впрочем, тому, судя по всему, было на это наплевать.

– Ардун, – голос Сирила был усталым, а еще в нем явно проскальзывали нотки покорного терпения, которое истощалось чрезвычайно быстро. – Вот скажи на милость, чего ты от меня хочешь? Да мы с тобой проигрывали Волану раз за разом. Да, он сражается не по правилам! Вот только, этих правил никто из нас не озвучивал, а потому он бился так, как считал нужным! И, кстати, как ты мог убедиться, делал это намного лучше нас!

– То есть, ты хочешь сказать, что ему не банально повезло, а то, что он лучше нас, лучше тебя владеет мечом?! – не удержался сын герцога от шпильки в адрес казначея, в надежде, что тот почувствует себя задетым. К его удивлению, Сирил только пожал плечами.

– Выходит, так.

– Да, нет! Бред это! Как сын простого стражника может владеть мечом лучше нас, а, Сирил? – буквально взвыл протестующе молодой человек.

– Послушай, Ардун, – казначей герцога участливо заглянул в глаза собеседника, – помнишь, ты же пытался уже биться с Воланом? Насколько я знаю, это была ваша первая встреча! И хотя ты был не один, и сражались вы не оружием, а голыми руками, результат вышего поединка был однозначным – сын простого стражника сломал тебе ногу! Тебе, урожденному аристократу, который должен простолюдинов валить с ног одним взглядом, одним плевком, простолюдин сломал ногу! Ты только вдумайся! Не кисть, не руку – он сломал тебе ногу, блин! – к концу Сирил уже почти кричал, приблизив свое лицо к лицу герцогского отпрыска.

Ардун отшатнулся, пребывая в некой растерянности.

– Ты чего, Сирил? – недоумевая, сын герцога даже сделал шажок назад.

– Да, ничего! – вдруг успокоясь, каким-то усталым голосом бросил казначей. – Просто, ты уже достаточно взрослый, чтобы понять, что и простолюдин, при определенной настойчивости и упорстве, может превзойти рожденного знатным, а уж при наличии таланта… К тому же, если бы тебе это было интересно, и ты хотя бы порасспрашивал Волана, то узнал бы, что обращению с мечом он учился в коллеже. Но, сам понимаешь, там ничему такому, что мы видели, научить не могут в принципе, потому что на таком уровне никто мечом не владеет!

– Но, тогда, как же? Где Волан научился так сражаться? – Ардун аж сдвинул брови, в попытке осознать все то, что он сейчас услышал.

– Во-от! – Сирил Ван Герштоф с многозначительным видом поднял указательный палец. – И я подумал примерно так же! Я не стал заморачиваться и задал ему вопрос напрямую! И знаешь, что он мне ответил? – он вопросительно поглядел на своего молодого собеседника. Тот просто молча дернул головой, приглашая продолжать.

– Он сказал, что может только назвать имя своего учителя! – казначей посмотрел на продолжающего молчать герцогского внебрачного отпрыска, и отметил про себя, что тот стал на удивление сдержанней и поспокойней, что ли. Уже не старается броситься выяснять отношения с любым, сказавшим что-то ему не понравившееся, как будто ему нанесли смертельное оскорбление! Да, с таким Ардуном вполне можно говорить. И от этой мысли казначей почувствовал непонятное удовлетворение, как будто в этом была и его заслуга. – Так вот, его учителя звали, или зовут, я точно не понял, Кави! Или, если полностью, то Кавендиш. Слышал что-нибудь о разумном по имени Кавендиш?