— В чем дело? — непонимающе прошептал Дазай, вновь притягивая девушку к себе. — Ты ведь тоже хочешь, я не слепой.
— Я не могу, — переведя дыхание, сказала Айрис. — Не могу. Прости.
Из воспоминаний вырвал ветер, что с шумом ворвался в окно. Предаваться забвению не лучшее время. Но Дазай ничего не мог с собой поделать. Возможно, таким способом его психика просто абстрагировалась. Так или иначе, большую часть своей жизни он проводил в воспоминаниях. О родителях. О Сакуноске. О волчице.
К такому варианту, как расставание, Осаму еще ни разу не прибегал. Однако, ставя Миуре подобный ультиматум: он или Мафия, Дазай рассчитывал, что она выберет его. Парень не осуждал Айрис. Он понимал ее. Может, и не до конца, ведь в чужую шкуру не влезешь, но, во всяком случае, пытался. Дазай не знал, во что выльется разрыв едва возобновившихся отношений. Факт был один: порознь он совершенно утратит контроль над ситуацией. Хорошо это или плохо, ясно станет лишь 23 сентября. В неизменную дату ее смерти. Если Миура выживет, и цепочка событий, что из раза в раз приводила к ее гибели, оборвется, благодаря их расставанию, то так тому и быть. Он примет это. С тяжелым сердцем, скрипя зубами, но примет.
Но с кем Айрис будет, если не с ним? Даже от мыслей, что рядом с его волчицей окажется кто-то другой, на душе становилось паршиво. А что, если она вообще утратит доверие и никогда ни с кем построить отношения уже не сможет? Нет, Дазай хотел, чтобы она была счастлива. Пусть даже и без него. От таких рассуждений становилось только хуже. Миура не заслужила всего этого. Однако круговорот нежелательных мыслей отступать не намеревался.
Рюноске. Сейчас Дазай вспомнил о нем. Точнее, о том, как бережно Агутагава забирал бессознательное тело Айрис, осторожно поднимая ее с дивана. С какой тревогой и заботой смотрел на нее в тот момент. Вспомнил о том, как рьяно Миура защищала парня в их последнюю ссору. Отчего в подкорке сознания зародилось угнетающее чувство, что начало душить, впиваясь в шею острыми когтями. Акутагава больше не был похож на того ученика, каким его знал Дазай. Безусловно, Рюноске многое перенял от жестокости своего наставника. И Дазай вовсе не отрицал того, что зачастую перегибал с ним палку. Рюноске всегда был с ней рядом, в отличие от него, Дазая. Наверняка, и сейчас Айрис была с ним. Его трепет в отношении Миуры вызывал особенный интерес и не давал покоя. Что такого Айрис могла дать Рюноске, что он так изменился? Может, они нашли друг в друге отражение себя самих же? Осаму не знал так хорошо ни Миуру, ни Акутагаву, как эти двое познали друг друга. Это выводило его из себя. С Рюноске Айрис была знакома гораздо дольше, если учитывать совместно проведенное время. И отношения их были намного ближе, исходя из наблюдений. А наблюдательности Дазаю не занимать. Кем они друг другу приходились? Вопрос, на который у него не было ответа. Они не были любовниками и вообще никогда не состояли в подобных отношениях, что лишь подтверждала невинность Айрис. Но и просто назвать их друзьями язык не поворачивался. Все это было так отчаянно похоже на ревность. Дазай никогда не испытывал подобного. Мерзкое, липкое чувство, от которого просто так не отмыться.
Дазай услышал подъехавший к его дому автомобиль. Погасил везде свет и, накидывая на ходу плащ, вышел во двор.
Комментарий к XII. Волчья кровь [1]
Вот и еще одна глава подоспела) Спасибо большое, что читаете!💕 Я очень жду ваших отзывов, ибо мне действительно важно знать ваше мнение! Дальше в работе будут присутствовать небольшие временные сдвиги и хронологические отступления. Если вдруг что-то непонятно, обязательно спрашивайте)
========== XIII. Причина и следствие [1] ==========
Последние время Айрис только и делала, что радовала себя чипсами, пиццей, бургерами и прочей высококалорийной едой. А что? Вкусно же! И готовить ничего не нужно. С кулинарией девушка всегда была на Вы, несмотря на то, что в детстве часто наблюдала за тем, как готовил отец, и даже в чем-то ему помогала. В Японии мужчина у плиты — неслыханная редкость. Касаемо готовки, Миура совершенно точно пошла в мать: пальцев одной руки более чем хватит, чтобы пересчитать все удавшиеся хотя бы на троечку блюда, а не очередное хрючево, что сразу же отправлялось в мусорку. Будучи уже в Мафии, Айрис питалась либо в их ресторане, либо в наглую объедала Рюноске. У того-то руки росли откуда надо, и готовил он просто потрясающе. Мишленовские звезды нервно курили в стороне на его фоне.
Помимо своего желудка, который теперь больше походил на помойную яму, учитывая, чем Айрис себя пичкала, она еще и совершенно забила на тренировки. Второй подбородок, конечно, появиться еще не успел, но к этому все успешно шло: блузки, что ранее в груди были слегка свободны, теперь едва застегивались, да и в брюках тоже стало как-то тесновато.
Девушка без особого на то желания вытащила с антресолей весы, которыми не пользовалась, наверное, с самого сюда заезда, и нехотя встала на них:
— Пять килограммов?! — воскликнула Миура, шокировано рассматривая цифру «60» на дисплее. И огорченно ахнула.
Айрис спешно переоделась в спортивный костюм, который выглядел на ней теперь скорее пошло, чем по-спортивному и стыдливо потащила свою тушу в спортивный зал, что располагался двумя этажами ниже. Если бы Огай здесь еще и торговый центр обосновал, на улицу и вовсе бы выходить не приходилось.
Голову одолевали стыдливые мысли. Как она могла так себя запустить, зная, что склонна быстро набирать вес? Мало того, что жрала как не в себя, так еще и тренировками пренебрегала. Ей ведь нужно всегда быть в форме! В конце концов, от этого напрямую зависит ее жизнь. Отец с самого детства прививал культуру спорта и активности. Каждое утро они бегали в парке, а по выходным охотились. Правда, уже в другом своем обличии. Но главное, Айрис получала от этого настоящее удовольствие. Девушке искренне нравилось совершенствоваться и становиться сильнее, пробегать дальше и быстрее, не испытывая одышки, плавать, не боясь выдохнуться и захлебнуться в волнах. И просто ощущать в себе бьющую через край энергию. Теперь всего этого не было. А последние годы Миура и вовсе с горем пополам заставляла себя ходить на тренажеры. И это невероятно угнетало. Ей было откровенно в тягость заниматься собой.
Девушка включила энергичную музыку и нацепила на себя наушники, становясь на беговую дорожку. Тягать железо она уж точно собиралась. Кардио будет вполне достаточно, чтобы вернуть былую форму.
Через пятнадцать минут умеренной скорости отвыкшие от нагрузки ноги постепенно начали дрожать, а дыхание и вовсе сбилось. Жадно глотая воздух, она уже истекала потом. Айрис пробежала еще пять минут и сошла с тренажера. Наклонилась и уперлась руками в колени, пытаясь отдышаться.
— И это все?! — бросил Рюноске, явно ожидая от нее чего-то большего.
— Походу, — выдохнула Айрис. — Ты чего мне не сказал, что я поправилась? Заметно же!
— Ну, — он пожал плечами. — Грудь разве что больше стала, — парень улыбнулся. — И задница.
— Пиздец, — Миура потянулась за бутылкой с водой.
— Нет, — Рюноске пробежался по ней взглядом, от которого стало неловко. — Это красиво.
— Тебе нравятся женственные фигуры? — удивилась она.
— По настроению, — без особой вовлеченности ответил парень и ушел к силовым тренажерам.
Несмотря на свою замкнутость и отстраненность, Рюноске не был обделен женским вниманием. Одна Хигучи, что бегала за ним уже добрые лет пять, чего стоила. И таких, как она, было не мало. Однако парень от всех дистанцировался. Айрис никогда не говорила с ним на подобные темы, считая это чем-то личным. Да и он разговор в подобное русло тоже не заводил. Миуре казался странным тот факт, что он ни к кому из своих временных пассий не привязывался. Неужели ему не хотелось обычной человеческой любви и заботы? Это же такое удовольствие — просто любить и быть любимым. Ощущать заботу другого человека и заботиться самому. Как-то Гин сказала, что Рюноске не может совмещать в себе физическое и душевное. Что отношения без обязательств — единственный вариант, который он может себе позволить. А для душевного тепла у него есть Айрис. Странно, конечно, но Миура не бралась его судить, ведь и сама была полна противоречий.
