– Видишь ли, Фархад…

– Видишь ли, Катя.

Фархад не дал мне досказать и на уверенной ноте с оттенком обиды взялся взывать к моей совести.

– Ты, между прочим, моя жена. У тебя не может быть никаких женихов до тех пор, пока ты моя жена. Как так вышло, что ты с этим хером шашни крутишь, и всё это при мне живом? Ты с ним от силы неделю знакома, и уже тупо стоишь, опустив глаза, и покорно молчишь, когда он говорит? Почему ты со мной так не делаешь? Почему меня не слушаешься, а перед ним голову склоняешь?

Меня попутало от его странных наблюдений. Желая отбиться в ответ, но не найдя подходящих слов, я взялась нести первое, что приходило в голову.

– Я никого не слушаюсь, кроме себя… С Петей я знакома не несколько дней. Он меня любит ещё с института. Он богатый, перспективный…

– Ох, мать твою…

Фархад, помотав головой, смачно сплюнул на землю и остановил шаг.

– Поверить не могу, что это всё ты мне говоришь, Катя. Это всё, на что ты клюешь? Богатство и перспективы? Да?

Не дожидаясь ответа, Фархад дотронулся до моего подбородка и заставил поглядеть ему в глаза.

– Ну так это… я богаче твоего олигарха. В разы богаче. Какой-то там угольный магнат и в подметки мне не годится. Если захочу, ни одного уголька его не останется на планете – спалю всё к чертям собачьим, и станет твой "перспективный" олигарх нищим. Не сомневайся, я так и сделаю, если ты не одумаешься.

– Понимаю, что ты чувствуешь сейчас, но…

Зажмурившись, я отстранилась от Фархада, ожидая оплеухи, которой, на удивление, не последовало.

– Понимаешь??? – вспылил он. – Да много ты понимаешь, Катя!

– Тебе больно, Фархад. Теперь ты чувствуешь, как было мне больно, когда ты и с Соней интригу закрутил, и с Олесей…

– С Олесей???

Получив утвердительный кивок, Фархад уставился на меня чересчур укоризненно.

– Ты серьёзно, что ли? Ну вспомнила, блин! С Олесей… Ты еще всех наложниц сюда приплети. И всех тех, с кем я до тебя кутил. Задолго до тебя, когда ты знать не знала о моём существовании…

– Вспомню, Фархад. Ещё как вспомню! – демонстративно покивала я снова, чтобы он убедился, что за мной не заржавеет. – И Марджану вспомню, которую ты держишь возле себя, как запасной аэродром! Ее надо в первую очередь ставить в список тех, с кем ты мне изменял! Кстати, первая твоя любовь – Марджана или Айша?

– И Айшу вспомнила. Ну что ж… – хмыкнув, Фархад отвёл взгляд, чем взбесил меня. – Пусть земля ей будет пухом. И кстати, Олесе тоже.

– Ты смеешься сейчас, Фархад?! – опешила я, всматриваясь в его лицо.

– Нет. Я не смеюсь.

– Я не слепая! Ты улыбнулся, когда говорил за них. Ты… да кто ж ты такой, Фархад? Что ж ты за существо, если тебя веселит, что твои любимые женщины мертвы???

– Да не с того мне смешно, что они мертвы. Мне смешно, как ты раздуваешь из мухи слона. Я изменял тебе, и да, я не святой. Но я не уходил из семьи и не бросал тебя. А ты ушла и нашла себе другого.

– Фархад, пойми…

Я попыталась оправдать свой гнусный поступок, вновь и вновь переводя стрелки. Но и сама понимала, что мои доводы никчёмны.

– Если б ты не поступил так с Авророй, я бы осталась с тобой. Но ты ей не позвонил даже…

Прямо посреди монолога у меня внезапно заболел живот, и я попросила передышку в споре, который не привел бы ни к чему хорошему. Всё же, волноваться мне противопоказано, если не хочу повторения выкидыша. А если учесть, что врачебную помощь мне, в случае чего, никто в лесу не окажет, лучше поберечься и не спорить.

Фархад согласился с тем, что нам надо помолчать, чтобы не наговорить друг другу всего того, что потом будет сложно исправить.

Мы оба присели на поваленное дерево, которое хрустнуло под тяжестью наших тел, но не переломилось, и поглядели в лесную чащу, открывающуюся впереди.

– Как там Аврора? – спросил Фархад спустя пару минут тишины, так и не поворачиваясь ко мне.

– Ещё вчера всё было хорошо. Теперь не знаю, как она. Телефона у меня нет.

– И хорошо, что нет. Нынче стало опасно пользоваться связью – вирус разносится со скоростью света.

Вот и причина выяснилась, почему Фархад не отвечал на звонки, и Билли тоже. Снова что-то творится в мире, чего стоит уже начинать бояться.

Я опустила глаза и поглядела на его пальцы, которые лежали рядом с моими, но не соприкасались.

– Аврора не беременна, Фархад. – решила я признаться.

– Вот как? Солгала, чтоб замуж не выходить?

Фархад понимающе кивнул, продолжая глядеть перед собой и размышлять о чем-то печально-глобальном.

– Почему ты не сказала об этом раньше?

– Ждала, что ты одумаешься и попросишь у нее прощения за то, что выгнал из дома. А потом до тебя было не дозвониться.

Подобравшись к его пальцам, я едва коснулась их, проверяя, готов ли Фархад к тактильному примирению. Но Фархад никак не отреагировал на прикосновение, и мне пришлось оставить эту затею до лучших времён.

– Так ты попросишь у Авроры прощения?

– Где ты её оставила?

Фархад предпочел ответить вопросом на вопрос. Но в его вопросе я узрела согласие.

– У Тани. Я собиралась к твоей матери. Обещала забрать Аврору через три дня. Но получилось, сам видишь, как. Фатима, наверное, места себе не находит. Я же предупредила её, что приеду ещё вчера.

– Как-нибудь оповестим её, что ты со мной. Откуда тебя своровали?

– Под домом Гаяне.

Поскольку у нас с Фархадом стал получаться разговор на спокойных тонах, да и Фархад сам то ли подобрел внезапно, то ли устал от эмоций, я осмелилась спросить.

– Ты правда угрожал Гаяне отдать её в рабство? Ты подложил диск с пытками в её почтовый ящик?

Фархад снова хмыкнул, и это меня опечалило. Но лишь до того момента, пока он не пояснил.

– Это старая страшилка, ходившая по гаремам "Иллюзии" со времен её расцвета. Так уж повелось, пугали мы наложниц, чтобы они сломились и были готовы выполнять любые наши желания. Всего лишь шутка такая, и всё.

– Ну и шуточки у вас. Совсем не смешные. Бедная Гаяне… – я покачала головой, представляя, каково ей было тогда и сейчас. – Она восприняла твои слова всерьёз.

– Мы с ней давно знакомы. Она появилась в гареме задолго до тебя…

– Задолго до меня?

Я сильно удивилась словам Фархада, ведь Гаяне утверждала, что после меня пришла в гарем.

Кому же из них двоих верить? Если ли смысл Фархаду лгать мне? Если нет, то какой смысл Гаяне водить меня за нос?

– При Амирхане многое изменилось, в том числе и отношение к шуткам. Наложницы делали всё и терпели всё, дабы удержаться в нашем гареме, чтобы Амирхан реально не отправил их за бугор. – пояснял Фархад, как антигуманный аппарат "Иллюзии" под руководством кокаинщика Амирхана воздействовал на психику рабынь. – Удавалось это единицам. Конкурс был жёсткий, вакантных мест в главном гареме всего девять. Если взять Гаяне в качестве примера, как делать не надо, чтобы не отправиться за бугор, ей можно было давать первое место.

– Почему так?

– Гаяне много дозволила сделать с собой. Главный ее страх всегда был один и тот же – попасть за бугор, и Амирхан о том страхе был наслышан. Он её пытками изводил, а она всё ко мне пыталась прибиться. Защитника во мне искала. Но этим она ухудшала собственное положение.

Поскольку Гаяне находилась в гареме задолго до меня, да еще и в "любимицах" Амирхана, как я, меня заинтересовало, каким же способом она получила свободу. Но я не стала расспрашивать Фархада, без труда догадалась сама, что Гаяне выкупил никто иной, как Айша, которая приютила её после того и устроила к себе на работу.

Возможно, Гаяне когда-то имела близкую связь и с Фархадом, раз искала в нём защитника и была наложницей "Иллюзии", но мне совсем не хотелось об этом думать.

– Есть наличка с собой? Хочется поблагодарить бабушку, которая меня спасла. Помоги, пожалуйста, если не затруднит. – попросила я несмело.

– Сколько надо?

– Не знаю. Ну, думаю, тысяч пять хватит.