– А этикетки со своих чемоданов не содрал.

– Мои чемоданы только вы с Даней видели.

– Интернет-новости, местные издания, желтая пресса…

– Да говорю же, я не светился. Очень редко. Мне даже пришлось удалить ВК.

– О, – отреагировал Костя и театрально нахмурился, – соболезную.

– Да заткнись ты, – попросил Артур, толкнув соседа локтем, – не смешно. – Бутылка уже почти опустела. Арта слегка покачивало. – Мы живем в эпоху интернета, но я не могу даже фото добавить без одобрения папиной комиссии.

– И поэтому ты сбежал? – усмехнулся Ромал. Щеки у него покраснели от выпивки, лица плыли перед глазами. – Тебе не разрешили добавить фотографию в Инстаграм?

– Не зли меня.

– Странное пиво, – внезапно сказал Костя и посмотрел на бутылку.

– Почему странное?

– Язык заплетается.

– Я думал, так и должно быть.

– Уж точно не от первой бутылки.

Артур прищурился и недовольно заметил:

– Так и знал, что нельзя пить этот отстой. Мог бы и раньше сказать, что мы давимся каким-то дерьмом. Я ведь не разбираюсь в этих ваших напитках.

– Тише, не нагнетай! Коньки ты не отбросишь.

– Рад это слышать.

– Знаешь…

Костя замолчал. Он увидел блондинку – Лизу, если верить словам Даниила. Попивая алкоголь из одноразового стаканчика, она стояла у противоположной стены, и сигаретный дым клубился над ней словно туча. Она была в короткой юбке, на высоких каблуках. Костя раньше и не подозревал, что можно так долго смотреть на женские ноги и изучать один за другим сантиметр чужого лица и гадать: кто к нему прикасается.

Ромал поставил бутылку на подоконник и прохрипел:

– Мне нужно…

– Не продолжай. – Артур понимающе кивнул. – Симпатичная. Вы знакомы?

– Сейчас познакомимся.

– Дерзай. А я попытаюсь найти нам нормальную выпивку.

Костя тряхнул руками, чувствуя, как пальцы отекают, а ноги наливаются свинцом. Интересная реакция на красивую девушку. Хотя, может, не просто красивую, а на самую красивую?

Чем ближе подходил Константин, тем прекраснее она становилась. Кожа – идеально гладкая, носик – тонкий и изящный, а губы… у Кости определенно появились планы на эти губы, пусть еще не было произнесено ни слова.

– Привет! – сказал он, остановившись рядом с девушкой, и блондинка перевела на него скучающий взгляд. Уверенности у Кости тут же заметно поубавилось, но он все же продолжил: – Отдыхаешь?

Спустя миллиарды лет она спросила:

– А есть варианты?

– Да вариантов куча на самом деле.

– И каких же?

– Может, ты ждала, пока я подойду к тебе.

– Надо же какой самоуверенный, – пробормотала девушка. – Ну и что дальше?

– Я – Костя.

– А я – нет.

Она улыбнулась, явно довольная собой, но Ромал не растерялся и шагнул к блондинке. Он увидел, как в ее голубых глазах блеснули искры.

– Лиз, а ты чего такая грустная?

– Лиз? – удивленно отозвалась девушка. – И откуда ты мое имя знаешь?

– Видел тебя в универе.

– Вот оно что! – Елизавета осмотрелась, словно искала кого-то в толпе, а потом взглянула на незнакомца и поджала губы. – Ты чего хотел?

– Свободна в эту субботу?

Лиза засмеялась и округлила глаза, удивившись смелости парня. Редко таких встретишь, но интереснее они все равно не становились. Она покачала головой, и золотые локоны рассыпались по ее плечам.

– Ты ведь несерьезно.

– Серьезно.

– Сомневаюсь, что я буду свободна ближайшие пару лет. – Девушка оттолкнулась от стены и недовольно огляделась. – Куда подевалась… моя куртка…

Костя уже начал снимать с себя джинсовку, но Лиза остановила:

– Ты что делаешь? – Блондинка осушила стаканчик и вручила его Ромалу. – Выброси. Справишься?

– Я не…

– Аривидерчи!

Она помахала ему, спеша отделаться, и ушла, даже не обернувшись. Сбитый с толку и весьма униженный, Костя стоял с пустым пластиковым стаканчиком и чувствовал себя… ну не то чтобы полным кретином, но близко к этому. Наверное, впервые его растоптали и уничтожили, не приложив и капли сил. Лиза поставила его на место резко, словно он не имел права находиться рядом с ней, общаться, дышать одним воздухом. Неприятное покалывание где-то в легких отдавалось диким дискомфортом по всему телу, и Ромал уже не понимал: то ли в помещении стало слишком душно, то ли кровь вскипела в венах.

– Как успехи? – спросил неожиданно появившийся Артур. – Странно выглядишь.

– Как обычно выгляжу.

– Слушай, я нашел холодильник, забитый отменным алкоголем. Понятия не имею, откуда у студентов такие залежи, но там…

Костя выбросил пластиковый стаканчик и забрал у Селиверстова обычную чайную кружку, наполненную до краев каким-то голубым напитком. Пахла эта жидкость странно, но какая разница? Ромал выпил содержимое чашки и порывисто откинул голову, ощутив безжалостный пожар внутри. Глаза налились слезами, а глотку сдавила судорога.

Парень сморщился и прокряхтел:

– Что за…

– Нравится?

Косте хотелось выругаться во весь голос, а затем он почувствовал, как тепло разлилось по телу, мышцы расслабились, а в висках перестало стучать, и выдохнул:

– Сойдет.

– Еще? – Зеленые глаза Арта сверкнули азартом, словно у наркодилера. И Ромал ответил:

– Еще.

Слова песен сливались в неясный шум. Артур стоял в центре комнаты и не понимал, что происходит. Его толкали танцующие люди, они кричали, хохотали. Потные и измотанные, они закатывали от наслаждения глаза. Силуэты сталкивались и переплетались из-за дыма, который, словно снежная завеса, окутывал незнакомцев, и ничего не существовало, кроме тел, ритма и удовольствия. Арт соскучился по этому чувству, Арт мечтал о нем. Он знал, что наслаждение – миг перед провинностью, наркотик, толкающий на прегрешения.

И как же он мечтал согрешить.

Артур огляделся и увидел Костю. Ромал стоял с откинутой назад головой и смотрел куда-то в потолок. Что он там видел? Что хотел увидеть? Селиверстов подошел к соседу и поинтересовался:

– Куда пялишься?

Костя неохотно посмотрел на блондина.

– Ты это мне?

– Это я тебе.

– Хочешь в челюсть?

– Хочу выпить. Ты со мной?

– Да!

Парни побрели по переполненному людьми коридору, то и дело ударяясь о стены. Казалось, прошла целая вечность, минули сотни световых лет, пока они преодолели расстояние от комнаты до кухни. Арт заметил пару парней, скрывающихся в темном углу. Они достали из прозрачного пакетика белые таблетки и кинули в рот. Артуру часто доводилось видеть, как кто-то принимает наркотики. Но сейчас его внимание привлек крест – черный крест, нарисованный на пакетике с наркотой…

Арт повалил чей-то желтый стакан на пол, когда тянулся за полупустой бутылкой с прозрачной жидкостью, и на лице Кости появилась шкодливая ухмылка.

– Тебя прибьют, – захихикал он, – крышка крашеному блондину.

– Это мой натуральный цвет, – ощетинился Артур, – я от природы злато… волосый… златовласый?

– Золотоволосый?

– Золотисто-кудрявый?

– Яично-желтый.

Селиверстов неожиданно расхохотался и пролил несколько капель мимо стаканчика.

– Мне нравится! Долго думал?

– Не отвлекайся, – бросил Костя и оперся руками на стол. Как же голова-то кружилась… Просто нереально. Ромал чувствовал, как стены летают перед его глазами, и плевать, что стены не могут летать. Он жмурился, распахивал глаза и снова жмурился, а комната парила, то взлетая, то падая вниз. – Что мы пьем?

– Тебя это волнует?

– Я губ не чувствую, они как замороженные.

– Найди себе девчонку, она быстро тебя отогреет.

– Уже нашел.

– Ты про ту длинноногую блондинку? – Артур смешал водку с голубым сиропом и с чувством выполненного долга протянул коктейль Косте. – Красивая. И дорогая.

– Ты о чем? – не понял Ромал.

– На таких много бумажек уходит. Кино не прокатит.

– С этим у меня сейчас завал, полная задница.

– Как я тебя понимаю.