— Можно и так сказать. Максимум, что мне могут дать — пять лет. Доказательств слишком много, и, честно говоря, я перешел дорогу не тем людям.

— Не хочешь сбежать?

— И потом всю жизнь прятаться? Тем более могут наседать на мою семью, а уж этого я не допущу. Разберусь, ничего страшного.

Они снова замолчали. Хрис знал, что лучше не раскрывать рот, не начинать конфликт, не стоить из себя обиженку, но все равно сказал:

— Тебя посадят за дело, а ты меня запер просто так. Потому что захотелось.

— Я знаю, — Амир вздохнул, притянул его к себе, утыкаясь носом в разметавшиеся по подушке черные волосы. — Если бы был другой вариант…

— Если бы ты не был таким ссыкуном и признался, что ты гей, то мог бы найти себе согласного на все мальчика и жить с ним счастливо, и, заметь, это стоило бы намного дешевле, чем содержать этот «заповедник»!

— Хрис, пожалуйста…

— Пожалуйста?! — мальчишка дернулся, отпихнул его от себя, с яростью взирая на совсем уже поехавшего хозяина. — Сколько раз я просил тебя? Сколько раз ты игнорировал мое «пожалуйста»? Ну уж нет! Ты просто трус! Даже твоя Кьяра знает о нас и нормально воспринимает! Я уже молчу, что она тоже не видит ничего ужасного в том, что ты насильно удерживаешь в доме людей, да ты…

Амир навалился сверху, придавливая своим весом уже давно не хрупкого милого мальчика, и закрыл ему рот ладонью.

Хрис замер, не пытаясь выкрутиться, только глазами гневно сверкал, без слов объясняя в который раз все, что он думает.

— Помолчи, малыш, пожалуйста. Сегодня, возможно, последняя ночь, что мы вместе. Давай не будем усугублять?

— Ты уже усугубил все до невозможности! — буркнул парень, когда Амир убрал руку от его лица, неотрывно глядя на донельзя виноватого Амира, что, мигом растеряв всю свою крутизну, будто по мановению волшебной палочки превращался в милого щеночка, ластящегося к хозяйской ноге.

Хрис ни на секунду не забывал, кто он, где он, с кем он, но в объятиях этого мужчины расслаблялся, получая кайф от того, как на эмоциональном уровне они менялись местами. Хрис, становился обожаемым и тиранствующим, а Амир — покорным и влюбленным.

— Ладно… — наконец-то вздохнул парень, зарываясь пальцами в посеребренные сединой каштановые волосы. — Все равно ведь ничего не изменится.

Амир печально улыбнулся, наклонился ниже, касаясь поцелуем его приоткрытых губ, но не дал времени распробовать, увлечься, спускаясь все ниже и ниже, убирая в сторону одеяло, чтобы открыть себе доступ красивому, раскрашенному татуировками, свежими засосами и синяками тело…

— Мой… — прошептал мужчина, пальцами оглаживая кубики пресса, дорожку темных волос, и, прежде, чем коснуться уже вновь возбужденного члена, на грани слышимости выдохнул: — Я придумаю что-нибудь. Обязательно придумаю.

— Что? — охнул Хрис, но Амир уже вобрал в рот его член, разгоняя мысли, как стаю голубей, так что он подумал, что все это ему послышалось. — Ты… ох, что ты там?..

С пошлым причмокиванием выпустив головку из плена губ, мужчина посмотрел на Хриса осоловевшим взглядом и обхватил руками крепкие бедра, заставляя парня согнуть колени, и подтянул ближе к себе.

— Я сказал, что придумаю, как нам быть, — пообещал он, вбирая блестящий от слюны и смазки член в рот, но парень уже ни о чем думать не мог, кроме как о свободе.

— Стой, объясни, Амир! — воскликнул он, пытаясь оттолкнуть от себя хозяина, но тот лишь протестующе замычал и принялся яростно насаживаться головой, да еще и с такими энтузиазмом, что Хрис решил отложить этот разговор на потом.

Но сам намек на свободу…

Резкий всплеск каких-то там гормонов счастья, названия которых он не помнил, ударили по мозгам кувалдой, и возбуждение достигло своего пика слишком быстро, а Хрис был не в том состоянии, чтобы пытаться продлить удовольствие.

Выгнувшись на кровати, он толкнулся бедрами в горячий рот и с тихим всхлипом кончил.

— Хорошо, молодец… — облизнувшись, прошептал Амир, укладываясь рядом и укрывая их обоих одеялом. — Спокойной ночи, малыш.

Хрис только коротко кивнул, позволяя притянуть себя ближе и обнять, хотя прекрасно понимал, что сегодня долго не уснет, раздирая свою душу мрачными мыслями о будущем.

***

— Где Хрис?

Амир скользнул взглядом по комнате и остановился на Юрке. Парень лежал на кровати и читал, не удостоив его даже взглядом. Ответом, впрочем, тоже.

— Что случилось? — поинтересовался мужчина, не делая попыток приблизиться.

— А то ты не знаешь! — с ненавистью процедил парень, нахмурившись.

Амир догадывался о причинах такого странного поведения. Должно быть, его подозрения оказались не беспочвенны и, возможно, Стас отшил его, но…

— Если у тебя есть претензии, выскажи мне их лично, — холодно предложил мужчина, складывая руки на груди.

Но Юрка только зло скривился и отгородился книгой.

В ванной тоже никого не было, Димка с Мишкой и Артуром как обычно торчали в мастерской весь день, на улице никого. Оставалось одно место — кухня.

Амир вниз, прислушиваясь к звукам, и действительно — кто-то разговаривал.

— …а потом она заявила мне, что пора бы и жениться! Представляешь?..

Мужчина бесшумно скользнул на кухню и привалился плечом к дверному косяку, наблюдая, как Хрис, с ног до головы перемазанный мукой, в растянутой майке со зверскими рожами Slipknot, старательно выкладывал тесто на пергаментную бумагу, а охранник Володька сидел на высоком барном стуле и трескал пробные горячие печеньки, только что вытащенные из духовки.

— А потом она… Опа, Амир Ахматович, вы как раз вовремя!

— Да я вижу, — кивнул мужчина подходя ближе. Он старался не смотреть на Хриса слишком пристально, но не мог отвести глаза. Слишком домашним и уютным был его мальчик в столь непривычной обстановке. Его белые ловкие руки делали все так быстро и умело, что казалось, он много лет занимался готовкой.

— Иди, я посижу.

— Только не оставляйте его одного, — крайне серьезным тоном произнес очень ответственный Володька. — Не положено мальчикам оставаться одним на кухне, сами же говорили!

— Мальчикам! — обижено, но беззлобно, фыркнул Хрис, не оборачиваясь. — Я старше тебя, шкет!

— На два года! — отмахнулся охранник, широко улыбаясь.

Прихватив еще две печеньки, он ушел, тщательно прикрыв за собой дверь.

Амир чуть постоял, рассматривая крепкие мышцы под тонкой бледной кожей, собранные в хвост волосы, пробежался взглядом по надписи, над тазобедренной косточкой, которую теперь не скрывала завязанная узлом майка, и поинтересовался, подходя ближе.

— Я забыл, что это означает? — проведя пальцами по буквам, спросил он снова спустя почти двенадцать лет существования этой татуировки. Хрис набил ее в тот первый год… Почти что подарок после их первого секса.

— Пока дышу — надеюсь, — спокойно ответил мальчик, поднимая глаза. Улыбнулся смущенно и открыл пышущую жаром духовку, поставил очередную порцию печенья запекаться.

— В честь чего это ты решил похозяйничать?

Амир не удержался — коснулся рукой стянутых в тугой хвост волос, провел пальцами вниз по спине, задержав ладонь на упругих ягодицах.

Хрис встал как вкопанный, переводя испуганный взгляд с мужчины на закрытую дверь и обратно.

— Ну не здесь же!

Амир только фыркнул.

— Конечно, трахнуть тебя на столе, присыпанном мукой, мне никто бы не смог запретить, но давать наблюдающим за нами охранникам лишнюю возможность полюбоваться твоим совершенным телом не хочу. Поэтому расслабься, малыш.

Парень тихо рассмеялся, тем не менее все равно отстранился, восстанавливая дистанцию.

— С именинницей, Амир! — произнес он, склоняя голову к плечу.

Мужчина только удивленно приподнял бровь.

— Откуда ты знаешь, что у Кьяры день рождения? — хмыкнул он, пробуя печенье.

— Запомнил, когда ты рассказывал о праздновании в прошлом году! — радостно пропел он, и его звонкий голос разнесся по кухне, наполняя ее жизнью. — Ну? Как тебе? Я никогда раньше ничего не готовил. Передашь ей?