Паша прищурился, вспоминая, видел ли он вино на столике.

— Не думаю, что здесь такое водится. Обычно берут одну-две бутылки, и они мгновенно уплывают с Настей.

Ира оперлась локтями о перилла и посмотрела вниз с балкона. Задумчиво пожевала губу и предложила:

— Может, пройдемся тогда? Тут, кажется, круглосуточный внизу был. Я видела, когда мы с Крис шли.

Паша сунул руки в карманы джинсов. Идти куда-то не хотелось, он планировал быть на вечеринке до самого утра.

Но магазин действительно находился с обратной стороны дома, так что…

— Ну хорошо, идем, — слабо улыбнулся он. Улыбка стала еще шире, когда он увидел, как просияла девушка. Кажется, она была действительно милая и заинтересованная в нем. Что ж, многие покупались на его смазливый еблет.

Он подождал в коридоре, пока она найдет свою легкую джинсовку в сваленной на кровать куче шмоток, и они вместе вышли на лестничную клетку. Мир начал немного кружиться, а уж когда они зашли в обоссанный и заплеванный лифт, так и вовсе поплыл.

Выйдя из подъезда, они синхронно закурили.

— Чертов ветер устраивает легкую эротику, — смущенно пробормотала Ира, придерживая юбку, когда очередной порыв холодного ветра начал ее поднимать.

А потом, тихо рассмеявшись, она зажала сигарету зубами и уже двумя руками попыталась ее удержать. Паша улыбнулся, тактично поднимая глаза к ночному небу, хотя на самом деле даже успел рассмотреть белое кружево ее трусиков.

Раньше у него бы сто процентов встал, теперь же что-то внутри него блокировало этот инстинкт. Будто… будто она была его сестрой и мозг противился.

Не в силах смотреть на ее мучения, он снял с себя теплую рубашку, накинутую поверх свитшота, и протянул ей.

— На, повяжи.

— Мерси! — воскликнула она, связывая узлом рукава на бедрах. — Так лучше. А ты не замерзнешь?

— Да вроде не холодно, — пожал он плечами, а потом направился в сторону магазина.

Ира засеменила следом, а догнав его, и вовсе взяла под руку.

— Буду тебя греть, — сообщила она, зашагав рядом, — так вот, кстати, я говорила тебе о своем преподавателе. Звоню я ему, говорю: «Синьор, я ехала через всю Италию, я уже вот почти под университетом, могу сдать», а он мне: «Сегодня?! О, нет-нет, сегодня шабат! Мы отдыхаем.». Я в шоке, у меня на вечер уже обратный билет, а у него, видите ли, шабат! Я переспрашиваю, говорю, что он же сам мне назначил на третье число, а он начинает отнекиваться, что совсем забыл, что третье — это суббота.

— И он что, не мог просто принять работу?

— Там было не просто принять работу, там надо было проверить. В общем, я в расстроенных чувствах вернулась ни с чем…

— Эти религии только все портят, — согласно кивнул Паша, чувствуя, что Ира прижалась к его боку еще теснее. От нее приятно пахло, а еще одна была теплая и мягкая. — Они разъединяют людей.

— И демонизируют, — добавила девушка. — Хорошо, что мы атеисты!

— Да. Слава богу… — подтвердил Паша, а потом, поняв, что сморозил, посмотрел на Ирку. Они оба рассмеялись, и их смех во тьме пустынного тихого двора отразился эхом от стен.

Только теперь Паша понял, что они одни. Он и хрупкая девчонка, которая почему-то его не боится.

— Тебе не страшно? — машинально спросил он, замедляя шаг перед магазином.

— А чего мне бояться? — беззаботно бросила она, на секунду склонив голову к его плечу, — тебя?

— Ну, нет, но… тебе не страшно со мной?

Паша и сам не понимал, зачем докапывался. Такие вопросы должны были напугать любую. Кристина бы точно уже бежала обратно к относительно безопасному подъезду.

— Ты же меня защитишь, — убежденно протянула Ира, — …о черт, он закрыт.

— Блять, — прошептал парень, тоже заметив, что вывеска «Экономыч» хоть и горела, но ролеты были опущены, а на двери висел замок. — Как так, он же круглосуточный!

— Ладно, тут, кажется, супермаркет еще был…

Паша напряженно кивнул. Да, до супермаркета минут пять пешком. Они определенно не умрут, если пройдутся еще немного. Тем более, он начал понемногу включаться в разговор.

— …Я хоть мелодрамы и не смотрю, но «Любовь на троих» определенно стоит потраченного времени.

— Брось, какой в ней смысл? — фыркнул Паша, — девушка встречается одновременно с двумя мужчинами и не знает, кого любит больше.

— Так в том-то и прикол, что она не встречается! — со знанием дела заметила Ира. — Она с ними спит, но никаких серьезных отношений не имеет. И при этом, когда залетает, никаких претензий тоже не имеет. Очень прогрессивная мысль. Современная.

— Разве это не сексизм? — удивленно приподнял бровь Паша. — Типа разве не должен был отец ребенка нести ответственность?

— Нет, ведь это не его вина, что она забеременела. А решение оставить ребенка было ее…

— А как бы поступила ты? — спросил парень, а потом, прощупывая почву, добавил: — Ты бы вообще потенциально могла оказаться на ее месте?

— Могла, — немедленно отозвалась Ира, вскидывая на него блестящие весельем глаза, — но не бойся, к тебе тоже претензий не будет.

— У меня хватит мозгов воспользоваться презервативами.

— А у тебя есть?

Она прижалась еще ближе, даже привстала на носочки, чтобы он услышал пониженный до интимного шепота голос.

Паша ответил отрицательно, а она тихо рассмеялась:

— А у меня есть.

Наконец-то впереди показался супермаркет, где они купили бутылку белого полусладкого. Вино, конечно, было не ахти какое, но единственное, которое можно было открыть без штопора.

Ира свинтила крышку едва ли терминал пиликнул, сообщив, что оплата прошла успешно.

Выйдя из супермаркета, девушка направилась в противоположную от дома сторону, а Паша замер, как вкопанный. Она шла прямо в сторону лесополосы, бесстрашно и безрассудно, в своей короткой юбочке, которую едва ли придерживала повязанная на бедрах рубашка.

— Стой! Ира, ты куда?

— Да тут место красивое возле фонтана, — она развернулась, махнула рукой, а потом, прижав к губам горлышко винной бутылки, сделала глоток.

Паша почувствовал, как у него начинают дрожать ноги. Она все шла и шла, а он стоял на освещенном фонарем пяточке, боясь сдвинуться с места.

Он пошел за ней только когда ее фигурка почти скрылась в тени.

— Ира? — позвал он, нервно сжимая пальцы в кулаки.

— Я тут! — отозвалась она. Он почувствовал запах сигаретного дыма, а потом теплые руки обняли его со спины. — Не переживай, там дальше светло. И очень красиво.

Темно и красиво не могли стоять в одном ряду, даже если темно только сначала, а потом светло. Паша нервно выдохнул, нащупал ладошку Иры и сжал, стараясь не передавить. В другую его руку девушка сунула бутылку вина, и он сделал глоток, всматриваясь в абсолютно пустую ночную аллею.

Они пошли вперед, и шаги их звучали приглушенно в этом царстве мрака и покоя.

— Вот, почти пришли! — улыбнулась Ира, потянув его за руку вперед. Они оказались на освещенной фонарями и луной маленькой площади перед старинным замком-музеем. Неработающий фонтан, скамеечки, спящие аттракционы и детская площадка. Место действительно было сказочно красивое, и Паша даже удивился, что ни разу здесь не бывал.

Они направились к широким деревянным качелям, притаившимися под настороженными нависающими платанами.

— Здорово тут, правда? — улыбнулась Ирка, привалившись к нему боком.

— Ты смелая девочка, — нервно пробормотал Паша, вглядываясь во мрак. Пить не хотелось, он осознавал, что будет иметь преимущество, если будет трезвым. А вот Ира пила, становясь все безрассуднее и бесстрашнее.

Она выцарапала у него из рук бутылку вина и вдруг, так и не донеся ее до рта, загадочно поинтересовалась:

— Знаешь, почему ведьма не должна бояться даже самого темного леса?

Паша удивленно взглянул на ее миловидное личико, которое никоем образом не походило на сморщенное лицо ведьмы.

— Почему?

— Потому что ведьма должна быть уверена, что самое опасное существо в лесу — это она сама.