– Не показалось, – шепнул себе под нос Химера.

Лис подвигал ладонью, наблюдая, как перетекает блестящая жидкость в прозрачном камне. За свою жизнь он пустил достаточно крови, чтобы узнать её даже в темноте.

– Бывайте, – бросил он уже на ходу, а бездомные проводили его вздохами облегчения.

Химера провёл остаток прохладной ночи на берегу Сальмены. В свете фонаря он разглядывал колье Лейны Броспего: пару десятков серебряных пластинок, плотно нанизанных на жёсткую цепь. Варион встречал девушек с разными причудами, но ни одна из них не предпочла бы кровь рубинам.

Изредка по набережной проходили запоздалые пьяницы и городские стражники. Никто не потревожил Химеру, так похожего этой ночью на скорбящего любовника, до самого рассвета. Заря в Басселе всегда была внезапной и скоротечной: громада Астарильских гор до последнего мешала солнцу осветить эти земли.

Варион стремглав полетел по городу, хотя две ночи без сна и давали о себе знать. Запнувшись о торчащий из земли камень, он едва не улетел в сточную канаву, но всё же устоял на ногах. Его путь лежал на северную окраину Басселя.

Когда-то Яблони были отдельной деревней с бескрайним садом. Химера помнил те времена. Тогда он слышал о Лисах лишь из страшилок соседских ребят, с которыми и ходил воровать яблоки. Где-то неподалёку был их старый дом, наверняка оставшийся бесхозным после смерти матери и побега самого Вариона.

Теперь город разросся и проглотил Яблони. Половину душистых деревьев попросту вырубили, чтобы поставить на их месте уродливый серый каземат, где держали заключённых до того, как переправить их в штольни на другом берегу Сальмены.

Какая-то часть сада всё же уцелела. Химера и Крысолов считали это место особым: здесь они стали настоящими друзьями двенадцать лет назад, когда совсем ещё зелёный Ладаим проигрался в кости каким-то головорезам. Дружба у Лис понималась иначе, чем у остальных горожан: они едва ли встречались больше пары раз в Луну, редко выпивали вместе или травили истории. Но они могли положиться друг на друга. Ладаим пришёл к Вариону, когда его пожитки сгорели вместе с постоялым домом несколько лет назад, теперь же огонь охватил самого Химеру.

Крысолов ждал на привычном месте, у полузаброшенного сарая в дальнем конце сада. Часть урожая ещё украшала ветки старых раскидистых деревьев, хотя Химера помнил здешние яблоки куда более крупными и ароматными.

– А ты почти вовремя, – произнёс Ладаим. Он отвернулся и разглядывал спящие домишки.

– Я-то пришёл, как договаривались, – возразил Химера. – На закате в «Пёсью морду».

– Планы вчера поменялись, – Крысолов опустил голову. – С Нималией всё прошло нормально? Ты узнал, что хотел?

– Как я и боялся. Меня срубило заклинание, – Вариону надоело ждать, пока Крысолов сам заговорит. – А у тебя-то что? Ты был в Подворье?

– Был.

Ладаим наконец повернулся к товарищу. Его левая скула посинела и распухла. Зелёные глаза смотрели как-то отрешённо и одновременно виновато.

– Кто тебя так? – Химера подошёл к другу. – Опять в кабаке проигрался?

– Касилиам Броспего, – как бы невзначай бросил Ладаим.

Сонливость исчезла. Варион до последнего надеялся, что ослышался, но все сомнения испарились при виде грузного человека в роскошном сиреневом дублете. Богач медленно вышел из-за старого сарая в сопровождении четырёх громил с тяжёлыми палицами.

– Ты… – Химера не мог подобрать слов. Ладаим ответил лишь виноватой ухмылкой. – Но, ты же…

– Я-я, – Касилиам Броспего деловито сложил руки на груди. – Значит, ты тоже из Лис? Мельчаете. Сами заявляетесь ко мне. Ещё чуть-чуть – и посольство впору открывать.

– Я убью тебя, – прошипел Варион старому другу.

– Потом, – грозно отрезал Броспего. – Сейчас мы с тобой поговорим. О моей дочери Лейне.

– Эти четверо тоже беседовать собираются?

– Они бы не смогли при всём желании, – Касилиам жестом велел бугаям отойти назад. – Я правда хочу лишь спокойно побеседовать и взял с собой тех наёмников, кто не понимает по-нашему. Так уж вышло, что речь Старых Холмов я знаю, а они не говорят по-альдеваррски, так что всё останется между нами.

– Шаадамарцы, значит? – Химера вгляделся в бледные лица наёмников и их раскосые глаза. – Как же так выходит, что летарские купцы, наша гордость, не доверяют своим же солдатам и стражникам?

– В этой дыре я даже своей тени не доверяю. А теперь – к делу. Этот твой друг завалился ко мне, представился каким-то Натраилом и что-то пытался вынюхать. Я понимаю, что вы Лисы и зовут вас не так, но излишне любопытствовать не буду. Если скажешь, где моя дочь.

– Откуда мне знать?

– Как я понимаю, у тебя был на неё заказ. Что же пошло не так? Куда ты её дел?

– Это я у тебя хотел спросить, – Варион подался вперёд, но шаадамарцы тут же выдвинулись ему навстречу.

– Отвечай, пожалуйста.

– И зачем? – Варион сплюнул себе под ноги. – Можем сразу перейти к моменту, где ты пытаешься меня убить, а я до последнего сопротивляюсь. Мы же здесь за этим? Отшиб города, пустой утренний сад.

– Это была моя идея, – встрял Ладаим.

– А ты вообще заткнись, Натраил или как там тебя?

– Если бы я хотел тебя убить, мы бы встретились в тёплом и уютном Подворье, – уверил Броспего. – Зачем мне эти ухищрения? Пришлось бы только заплатить слугам, чтобы оттёрли кровь с ковра.

– Тогда чего тебе надо?

– Просто расскажи ему про девочку, – вполголоса попросил Ладаим. – Потом всё поймёшь.

– Пойму, значит? – Химера раскинул руки. – Тогда слушай. Да, у меня был заказ на твою дочь. Нет, я её пальцем не тронул. Но собирался. Должен был. У меня был заказ – убить её, стало быть, кто-то очень не хотел, чтобы твоя семья породнилась с герцогом Вальтехалом. Но это уже не моё дело. Своё я завалил, а она ушла. Хочешь мести – ищи того, кто её заказал. Начни со своих жирных толстосумов-друзей.

– Придурок, – пробормотал Броспего. Наёмники молчаливо ждали его сигнала к атаке.

– А чего ты вообще остался в нашей дыре? – не унимался Химера. – Бери свою дочь и валите! Считай, убежала она от Лис. Будет, что внукам рассказать!

– Нет её, – сказал Ладаим. – Не вернулась домой. И заказал её он сам.

Химера взглянул на Броспего, но тот ничего не отрицал. Он лишь опустил прилизанную голову и провёл увешанной перстнями рукой по лицу.

– Ты? – не верил Варион. – Свою дочь? И ты ещё что-то говоришь про Бассель? Да мы тут все праведники тогда!

– Всё не так просто, – промолвил Касилиам. – А ты ещё и завалил всё, что только можно.

– И что это за хитрый план такой? Решил Лис подставить, чтобы перед ещё одним герцогом выслужиться? Заказал дочь и приставил к ней чародея, чтобы в решающий момент всё испортить?

– Что ты несёшь?

– Давай отойдём, – Ладаим схватил Химеру за запястье.

– Отойдите, если оно поможет этому идиоту говорить по делу. Но недалеко, – разрешил Броспего. – Моя угроза ещё в силе.

Лисы обошли сарай и остановились. Крысолов и не думал бежать.

– Ну и что это такое? – сквозь зубы спросил Химера. – Решил меня закопать? Я думал, мы друзья и всё такое.

– Мы и есть друзья и всё такое, – ответил Ладаим. – И всё разгребаем вместе. Ты меня в это втянул, так что отсидеться в «Морде» уже не получится нам обоим.

– И ты решил, что лучше всего познакомить меня с отцом девки, которую я должен был завалить?

– Я напоролся на него в Подворье. Ты сказал, что он должен был уже уехать, но он остался. Теперь ты знаешь, почему.

– И ты всё ему выдал?

– Он сам додумался. Как будто ждал, что именно Лисы к нему заявятся, – Ладаим поднёс кончики пальцев к синяку. – Врезал мне для приличия, потом выставил стражу за дверь. Несколько раз спросил, где его дочь и про выкуп за неё. Я собирался в «Морду», чтобы всё рассказать, а потом осенило, что он сам её и заказал.

– А не осенило, зачем ему убивать её, а потом просить выкуп? Или приставлять к ней мага?

– В том-то и дело, что убивать её он не собирался. Он заказал похищение.