Гришка скромно ответил:
- Во мне дух моего отца!
Палач с ухмылкой предложил:
- Давай заключим сделку...
Мальчишка звякнул цепью, и нашел в себе силы подняться с кровати и сесть. Гришка с интересом спросил:
- А какую сделку?
Палач шепотом предложил:
- Давай ты мне расскажешь, где находится клад твоего отца, а я... Я сниму ошейник и вынесу тебя в мешке на волю.
Гришка на мгновение заколебался. Действительно, что если обмануть палача. Сказать ему ложное место, а самому воспользоваться моментом и сбежать. Сохранить себе жизнь и оставить врагов с носом? Соблазн был велик. Но вспомнился мальчишке отец. Хитростью и обманом купить себе жизнь? Нет, он должен достойно умереть на эшафоте!
Гришка тряхнул свой бритой, в ссадинах и шишках головой:
- Нет!
Истязатель усмехнулся и заметил:
- Завтра тебя казнят! Это точно... Пыток уже не будет, а других к казни нет готовых!
Гришка вздрогнул, но отважно ответил:
- Ну, казнят... Все мы смертные!
Палач с ухмылкой добавил:
- Тебя не просто обезглавят! А бросят на колесо! Отрубят сначала руки, потом ноги, и только затем голову. Ты этого хочешь?
Мальчишка вздрогнул, стал бледнее, и пробормотал:
- Раз судьба такая... Постараюсь только принять смерть достойно!
Палач усмехнулся и заметил:
- Твоего отца уже отвезли в Москву. Там еще истязают покруче тем тебя. А далее ждет тоже колесо с четвертованием. А тебя... Жаль что казнят! Ты крепкий мальчик, и неплохо было бы еще помучить тебя!
Гришка жестко ответил:
- На том свете, тебя помучают!
Палач покинул камеру. А Гришка повернулся, стукнул кулаком себя в подбородок. Отдалось болью в растянутых на дыбе жилах. Может зря он так? Следовало проявить благоразумие, и обмануть палача. А впереди, его ждет...
Мальчишка с трудом поднял и посмотрел на свою покрытую писугами и ожогами руку? Неужели ее отсекут? Гришка посмотрел на свою ногу. Тоже вся избитая, подошвы спаленные, пальцы сломанные. Но взойти на эшафот все равно он, наверное, сможет. И ему отсекут и ноги и руки и наконец голову. А потом душа улетит на небо...
Он еще ребенок, и не успел нагрешить. Прошел испытание огнем и плетью. Скорее всего впереди ожидает заслуженный рай, или в худшем случае краткое пребывание в чистилище. Интересно, пригласят ли ему священника для исповеди? Впрочем, это уже не важно. Гришка не чувствовал за собой грехов и не боялся теперь неизбежной встречи с Богом. А в раю хорошо, дивный сад, где вечное лето, а ангелы играют на арфах. Чем не место, заслуженное для мальчика перенесшего жесточайшие истязания?
Это лучше, чем висеть на дыбе, когда тебе кожу разрывает кнут и ломают пальцы раскаленным железом. Там ты уже навсегда останешься мальчиком, и будешь вечно юным и здоровым.
Послышалось звяканье двери. Появилась девушка с подносом, и два стража, а также Самоса. Изверг усмехнувшись, сообщил:
- Последний раз в жизни поешь хорошенько щенок! Корнила щедрый! А там тебе руки и ноги обрубят!
Гришка жестко ответил:
- И тебе будет наказание... Не на Земле, так на небе!
Самоса рыкнул:
- Щенок! Посмотрим, как ты заорешь на колесе!
Гришка мужественно произнес:
- Смерть порой дарит бессмертие, а предательство забвение!
Самоса сердито хлопнув дверью, ушел. Остался только палач. Гришка почти приветливо кивнул ему:
- Вот какие пиры справляем! И умирать не захочешь!
Палач с хитрым видом спросил у мальчонки:
- А о своей душе ты не думал?
Гришка честно ответил:
- Я не чувствую за собой грехов, чтобы каятся.
Палач на это кивнул:
- Ну, радуйся оголец. Заодно выпей чарку вина. Небось первую в своей жизни.
Гришка принялся, есть гуся. После тюремной баланды пища казалась на редкость вкусной. Мальчишке жевать было немного больно, но мясо казалось сладким. И проглатывалось активно.
Палач заметил:
- Если не твой крестный дед Корнила, ты бы не получил таких пиров.
Гришка с серьезным видом спросил:
- А чего он хочет?
Истязатель честно ответил:
- Получить сокровища Степана. Иначе бы он и не пошевелился бы.
Гришка равнодушным тоном ответил:
- Пускай сокровища лежат в земле. И послужат будущим восстаниям!
