− Вот дуры, − невзрачно отметил шофер, − понаехали − высокий сезон.
− Франчо! − Дору оглушительно засмеялся, − никого не стесняясь, жадно, как мастино лазанью, схватил секретаршу за зад, − через четыре часа! Четыре.
Франческа засмеялась, откинулась на босса, вытянула ножку.
− О, может три?
Невесть откуда взявшийся патлатый оборванец на самокате вынырнул из-за мерса. А тут такое! Парень засмотрелся на внезапный топлес и сладкую парочку, потерял равновесие. И влетел в объятия фотографируемой. Его самокат между тем зацепил Франческу.
<p>
</p>
Моя тень сильнее тигра, гораздо быстрее коня,
Когда звучит регги, всегда опережает меня.
<p>
</p>
И завертелось... Фотографируемая подскочила, наотмашь выдала недотепе по лицу. Секретарша рванулась было добавить трепки, попутно посылая cretino по всем адресам. Девица с фотокамерой с криком: "У Вас же травма, я ветеринар, осмотрю!" кинулась наперерез Франческе. Франческе тотчас стало дурно. Патлатый уже на ногах, улюлюкая, мотанул в сторону техзоны аэропорта. Фотографируемая, продолжая трясти в лицо мистера Дору восхитительным бюстом, алыми губами и родинкой на щеке, заявила про болевой шок и необходимость медосмотра. "Да и, должно быть, напекло бедняжке!"
− Какое напекло, она неаполитанка!
− Вам виднее. Но следует относиться к женщинам с большим вниманием, − назидали губы.
Шофер вернулся из погони за cretino с болью в глазах: "Туфли жмут − никак! − посмотрел на часы, − время..."
Девицы усадили Франческу на свой чемодан. Фотографируемая, наконец, надела футболку.
− У неё все будет хорошо, но нужен доктор, не беспокойтесь, мы встретим медиков. Если спешите, то езжайте, вот моя визитка. Мы обязательно свяжемся.
Секретарша вымучено улыбалась: "О, Рафаэль! Меня мутит..."
<p>
</p>
Я не боюсь пепла, моя тень не боится огня,
Наш рок-н-рол запомнят, эй, прикрывай меня!
<p>
</p>
Для осмотра парка, виллы, изучения чертежей и переговоров секретарша была действительно не нужна.
− Поехали, − Дору хлопнул дверцей, оглянулся Франческе, − позвоню.
Мерседес миновал городскую черту, ушел по серпантину дальше. Справа и слева складки местности, редкие деревья и солнцепек. Не в машине, конечно. Но эта плавящая мозг музыка...
− Послушай, выключи или убавь эту хрень.
− Но Вы же на Ибице, это наше − болеарское, − шофер повернулся к клиенту, его лицо, простецкое, с выщербленными зубами, покраснело, − партия укулеле − это я!
В узком месте за знаком "Камнепад" три валуна на проезжей части. Не проехать. Никак. Дору сунул шоферу несколько купюр:
− Они небольшие, попробуй откатить.
Но у того врожденный порок сердца, плюс жара. В общем, никак. Сзади плетется "жук".
− Жук проедет, и место вроде есть. Им и доплатите, до виллы всего ничего, багажа у Вас нет.
"Жук" поравнялся. Две женщины в деловых костюмах, одна с бейджем. На виллу "Medusa"? Они туда и направляются для встречи какого-то гостя: повар и администратор. Но застряли из-за аварии в городе и страшно опаздывают. "Вот повезло", − Дору щёлкнул пальцами. Мерседес посигналил, не без труда развернулся, пропустил несколько машин и мотоциклистов, скрылся в клубах пыли. Новый пассажир не без труда втиснулся в салон, колени туго упирались в переднее сидение. Дору скрежетал зубами от злости, но потом оттаял, разулыбался. За это − "отходчивость" его и любили женщины. В конце концов, семьдесят штук за разовый выезд надо отрабатывать. Раньше приходилось и в грязном багажнике кататься. Иногда с горячим автоматом на груди, лежа прямо на похищенном или мертвеце. Дору тихонько рассмеялся. Женщины впереди переглянулись, засмеялись в ответ: "Уже совсем близко". В зеркале мелькнула младшая, хорошенький какой администратор! Что-то в ней показалось Дору знакомым, некая дымка, тень чего-то, типаж, наверное, венгерка...
Машина между тем плелась на подъем. Впереди, в точке перегиба рельефа, на фоне безбрежного неба, такого синего сегодня, Рафаэль увидел мотоциклиста под зонтичной акацией. Это было последнее, что он тогда увидел.
<p>
</p>
Моя темная леди Сумрак, хлыста боевого плеть,
Наш рок всегда на равных: иметь или не иметь!
В старом свинарнике запах навоза совершенно не ощущался. Стекол в окнах почти не было, по просторному помещению туда-сюда летали голуби и ласточки. Джордж любил заброшенные фермы. Рос в селе, да и вообще − успокаивает.
− На все полчаса. Приедут люди со своим опросником, и нам не следует пересекаться.
− Он пришел в себя. Кто это?
Дору заворочался, попытался встать. Длинные, редкие, седые волосы рассыпались по мятой сорочке, лезли в рот.
− А я знаю, мистер Дору, как вы потеряли ступню, − Джордж сглотнул, не без труда продолжил, − да и мочку уха. И охранника-водителя в девяносто пятом, Энцо Монтини, кажется. Малыш грудью прикрыл Вас от стрелков ндрангеты, а Вы кинули его семью. Нам известно про албанскую печень и украинскую почку. Вы всегда сами выбирали донора − это так необычно. И, наверное, дорого?
