НЕСМОТРЯ НА УСТАЛОСТЬ, они почти не спали. Наконец, в самую глухую ночь, они снова облачились в свою одежду и отважились выйти на лестницу. Из кладовки они стащили окорок, а с пастбища у реки - двух лошадей. Похоже, то, как Трисм общался с драконами, подсказало ему язык для успокоения лошадей.

  Они повели лошадей вдоль кромки реки, где шум воды был лучшим укрытием. Через милю Трисм показал Лестару, как забираться в седло. Лестар никогда раньше не ездил верхом. "Я не уверен, что сегодня лучшая ночь для этого урока", - сказал он. "Ой".

  "Это следующая часть истории. Итак, куда мы направляемся?"

  "Мы идем вместе?"

  "Похоже, что так оно и есть. По крайней мере, на данный момент."

  Лестар пожал плечами. "Мы должны пересечь реку Гилликин и держать Тихое озеро слева от нас.

  На юг через дубовый лес. "До фермы Яблочный Пресс", - подумал он, но пока не хотел этого говорить.

  "Я не знаю этих мест, но если мы собираемся переправляться через реку, давайте не будем ждать моста.

  Перейдем ее вброд, где сможем, и собьем с толку солдат, если они придут искать своих верховых."

  Луна почти зашла, но света было достаточно, чтобы лошади могли безопасно перебраться через воду. Они добрались до дальнего берега, который возвышался на видном месте. Оглядываясь назад, ребята могли видеть Приветственные объятия, которые они покинули. Отсюда, со своего второго этажа поменьше, он выглядел как старый покосившийся ботинок.

  "Сапог Апостола", - сказал Лестар.

  "Апостол носит только сандалии, если судить по графической рекламе этой выставки. Эта выставка мускулов Апостола."

  Они ехали до рассвета, хотя и в безопасном медленном темпе, придерживаясь хорошо наезженных колей.

  Постепенно небо посветлело, безрадостное и без дерзкого характера, похожее на патоку, растворяющуюся в молоке. Они надеялись, что поднимется ветер, который сдвинет колючий снег и скроет их следы, но этого не произошло.

  К тому времени, когда они смогли различить собственное дыхание в холодном рассвете, они достигли края Сланцевой отмели. Они могли бы начать двигаться быстрее. Теперь они снова были видны друг другу, хотя при дневном свете было труднее смотреть друг другу в глаза. Они почти не разговаривали.

  Осада

  1

  Сестра ТРАВНИЦА вытирала волосы полотенцем, когда сестра Врачевательница ворвалась в приемную. "Он вернулся", - сказала она.

  Сестре Травница не нужно было спрашивать, кто он такой. "С девушкой?"

  "Нет. С мальчиком. Ну, я имею в виду молодого человека".

  "Приподними мою вуаль, хорошо, сестра? Я тороплюсь."

  На лестнице они встретили сестру Повариху. "Голодали оба, возможно, недоедал один, хотя я не врач, а всего лишь повар", - сообщила она. "Они оба поглощают третью порцию колбасы с фасолью. Монтия Настоятельница ждет в своих покоях."

  Действительно, так оно и было. Ее руки были сложены на коленях, а глаза закрыты в молитве.

  "Простите меня, сестры", - сказала она, когда они вышли вперед. "Обязательства превыше преданности, я знаю. Не хотите ли присесть?"

  "Мы слышали, что Лестар вернулся", - сказала сестра Врачевательница. "Мы хотели бы иметь возможность увидеть его". "Осмотреть его. Чтобы встретиться с ним."

  Монтия Настоятельница подняла брови. Сестра Травница покраснела. "Я просто имела в виду, что в нашей профессиональной практике было бы полезно узнать, в чем на самом деле заключалась причина его специфических недугов. Точно так же мы пребываем в полном неведении относительно применяемого лечения, которое помогло ему так быстро восстановиться".

  "Конечно", - сказала Старшая Монтия. "И мне тоже не терпится узнать. Но сегодня утром у меня есть другие обязанности. Я полагаю, что нежданные гости заканчивают свой пост в трапезной, но я договорилась о встрече, чтобы дать совет другому нашему гостю в маленькой часовне. Я не думаю, что мне следует прерывать встречу с ней. Так что вы будете проводить собеседование совместно и отчитываться передо мной".

  "Да, матушка".

  Она отпустила их, но затем позвала вслед: "Сестры".

  Они повернулись.

  "Женщинам вашего возраста и положения неприлично так бросаться. Молодые люди не уйдут".

  "Простите нас", - сказала сестра-врачевательница. "Но, конечно, в последний раз, когда мы надеялись найти его, он ушел".

  "Он еще не просил ничего, но я полагаю, что он просит убежища", - сказал старшая Монтия. "Я боюсь, что он уедет не очень скоро. У тебя есть время. Практикуйте сдержанность в выражении своего энтузиазма".

  "Да. Действительно. Вполне."

  "Вы можете идти".

  Они стояли там. "Идите!" - устало повторил Старшая Монтия.

  Она снова закрыла глаза, но на этот раз не в молитве. Приближалась новая зима.