Глаз ведьмы

  1

  НОЧНОЙ ПОЛЕТ.

  Сначала он держался низко, едва ли вдвое выше самых высоких деревьев. Ветры, пробивающиеся сквозь облачный покров, были злыми, словно хотели сбить его с ног. Внизу дубовый лес вздрагивал от зимнего шторма, похожий на шкуру огромного зверя, неуклюже идущего на полуночное свидание с самкой или ужином.

  Затем облака поредели, и воздух стал еще холоднее. Он вспомнил о нападении драконов больше, чем хотел, - это вызвало тошнотворное чувство. Он не мог подняться намного выше, чем достиг до сих пор. И все же, быстро повернув голову влево, вправо, он смог разглядеть самую южную бухту Тихого озера и залив, где река Винкус впадала в Мертвое озеро. С этой точки зрения оба озера выглядели твердыми и мертвыми, как сланец.

  Он пересек темную линию, проведенную рекой Винкус. Теперь он был на полпути к перевалу Кумбрисия, а это означало, что Яблочная ферма находилась где-то внизу. Как дела у Канделы? Он подумал о том, чтобы спуститься вниз и посмотреть.

  Ты мог бы, сказал он себе. Теперь тебе не нужно беспокоиться о том, чтобы напугать ее, потому что, если ты появишься посреди ночи, она будет готова: она угадает подарок, почувствует твое приближение и приготовит чай к вашему приходу. И одеяла, и огонь, и кровать, хотя ты еще не готов снова лечь в ее постель, даже целомудренно.

  Но нет, нет, продолжал он, - нет. Что, если она была с кем-то другим? Или что, если бы она ушла?

  Или что, если коммандер Лан Пирот узнал Трисма, арестовал его и пытками заставил раскрыть тайник Лестара - и оттуда обнаружил Канделу? И похитил ее -

  как он сделал это несколько лет назад! - в качестве своего рода возмездия за резню драконьего контингента, разрушение базилики?

  Лестар учился мыслить в терминах последствий. Он отдавал должное стратегиям и ухищрениям императора. В любом случае, однако, забота о Канделе отвлекла бы Лестара от выполнения его миссии, как он обещал ей сделать. Пусть Трисм доберется туда в целости и сохранности и позаботится о ее нуждах, если сможет, если захочет. Времени, достаточного для того, чтобы я показал свое жалкое лицо и узнал, что будет дальше.

  А пока он закончит то, что начал: по крайней мере, это.

  Возможно, он заметил, как мигнула крыша фермерского дома, или он мог быть за много миль отсюда. Он не знал, и это не имело значения. Он не сводил глаз с предгорий Великих Келлов, которые с этой высоты уже начинали набухать, не столько по форме, сколько по изменению уровня тени.

  Ветер усилился, когда он устремился вниз по западным склонам горного хребта страны Оз. Он потерял скорость, и потребовалось больше усилий, чтобы удержать метлу на курсе. Как езда на лошади по бушующей реке, подумал он, теперь, когда у него за плечами был некоторый опыт верховой езды, так сказать. В конце концов ему пришлось полностью спуститься на землю от изнеможения. Он нашел летний навес для пастуха, заброшенный на время сезона, растянулся под накидкой и быстро заснул, зажав метлу между руками и подперев подбородок, как самый костлявый из людей.

  2

  НА РАССВЕТЕ ВЕТЕР СТИХ, и горы загорелись розоватым светом. Он покончил с небольшим ужином, приготовленным сестрой Травницей, и двинулся дальше.

  Перевал Кумбрисия был выделен вечнозеленым цветом, характерным для подвесного ущелья, которое расширялось, как фартук, по мере спуска к равнине реки Винкус. Как зловещи выступы скал по обе стороны - насколько больше крепости обеспечивал ландшафт, чем Лестар предполагал. Неудивительно, что юнамата, Скроу и Арджики никогда не уступали промышленной мощи Гилликина или военной мощи Изумрудного города. И неудивительно, что драконы были важным событием - им пришлось бы потрудиться, чтобы проложить себе путь по этому продуваемому ветром проходу, но они бы справились. Если бы популяция драконов расширилась, и целый флот из них стал доступен для маневров, они могли бы обрушить разрушительный дождь даже на отдаленные популяции широко распространенных Винкусов.

  И все еще может быть, Лестар знал. Стратегические знания, которые превратили этих драконов в оружие, не были бы потеряны из-за того, что Трисм дезертировал или базилика рухнула. Если ничего больше не произойдет, это был только вопрос времени, когда появится другой Трисм, который выполнит приказ своего начальства и соберет, возможно, еще более могущественную армию.

  И все же сегодня наступил рассвет, а завтрашний день нельзя было предвидеть. Насколько было известно Лестару, ни один маг в мире еще не овладел искусством пророчества. Ни один достопочтенный епископ с его каналами к божественному, ни какой-либо механизм тонкого восприятия тиктока, ни даже самый хорошо обученный колдун с острейшим внутренним зрением, никогда точно не предсказывали, будет ли дождь на время пикника. Это было еще не наступившее Время, которое обладало самой сильной силой из всех, магией более могущественной, чем сами Келлы, магией более зеленой, чем вся зеленая страна Оз. Непостижимый, пугающий и волнующий одновременно.

  ОН ОБНАРУЖИЛ, ЧТО НЕ МОЖЕТ пролететь мимо паса Кумбрисии. Его метла дергалась то в одну, то в другую сторону, как, как он слышал, могла бы поступить лошадь, которой приказали пересечь опасный мост. Он не знал, было ли это простым истощением, ослаблением его воли или какой-то магической или магнитной преградой, которую он не понимал. Он позволил себе снизиться, совершив серию длинных, зубчатых спусков, пока, наконец, не вышел на сушу на поляне и продолжил свое путешествие пешком.

  Потребовалось время, чтобы найти место, где с ним говорил генерал Кайнот, старый суровый Скальный Орел, - остров в висячем тарне. Место казалось пустынным. Он не мог видеть ничего, кроме беспорядочно разбросанных перьев и неизбежного беспорядка помета. Может быть, они улетели куда-нибудь в более чистое место.

  Пешком он продолжил путь на восток, потеряв счет времени. Одним из недостатков полета на метле было то, что его нос замерзал, а воздух на определенной высоте, хотя и был чист от песка, к тому же странно не имел запаха. Перевал Кумбрисии, напротив, был фестивалем запахов.