– Я не очень их знаю. Со мной они почти не разговаривают.

– Кто из них особенно опасен?

Питер кивком головы показал на плечистого, лысого детину, чье место находилось в четырех койках от Нелл.

Скотт. Он жутко злой. Он прозвал меня Тупицей.

– Кто еще?

– Санчес.

Питер показал на маленького, жилистого латиноамериканца, взиравшего на Нелл с недоброй улыбкой.

– И еще Блюмберг.

Нелл внимательно посмотрела на молодого светловолосого парня лет двадцати пяти.

– Они приставали ко мне в душе. Если бы не Скотт…

– Он помешал им?

– Нет, просто они не хотели, чтобы он видел. – Питер сглотнул. – «Ничего, – сказали они, – мы еще продолжим».

Если Санчес и Блюмберг гомосексуалисты, их можно не бояться, подумала Нелл. Хотя есть такие гомосексуалисты, которых распаляет беззащитность жертвы. Хотели же они поиздеваться над бедным мальчишкой.

– Питер, тебе нужно уехать из этого лагеря.

Он помотал головой:

– Нет, папа не согласится. Он говорит, что я рохля. Мне необходимо закалиться.

Среди головорезов и гомосексуалистов? Ну и папаша! Наверняка знает, через что приходится проходить сыну. Нелл подавила приступ ярости. К сожалению, помочь Питеру она не может. Дай Бог себя уберечь.

– Твой папа не прав, – сказала она. – Тебе здесь нельзя оставаться. Отправляйся домой.

– Он все равно отошлет меня обратно, – пожал плечами Питер. – Я ему там не нужен.

Вот еще не хватало, мысленно чертыхнулась Нелл. Не в таком она положении, чтобы позволить себе роскошь кому-то сочувствовать, кого-то жалеть. Она растерянно посмотрела на Питера и отвела глаза.

– Ты разбираешься в оружии?

Питер просиял:

– Да, нас научили разбирать винтовку еще в самый первый день. И потом, каждое утро мы ходим на стрельбище.

– А пистолет?

– Тоже немножко знаю. Умею разбирать и заряжать.

Нелл опустилась на койку.

– Ну, так научи меня.

– Есть известия? – спросил Танек, едва Таня взяла трубку.

– Никаких. Она в Сиэтле?

– Нет. Фил говорит, что в Денвере ее тоже нет. Мы не угадали.

– Значит, она во Флориде?

– Не знаю. – Николас потер затылок. – Возможно, она пустила нас по ложному следу. Сейчас она может быть где угодно.

– Что ты намерен предпринять?

– Как что? Через полчаса вылетаю во Флориду. К полудню буду в Окачоби. Фил едет к вам – на случаи, если она объявится.

– Это не обязательно. Ведь здесь я.

– Нет, обязательно, – мрачно заявил Танек, – Я должен быть уверен, что она больше никуда не денется до тех пор, пока я с ней не потолкую.

Идут!

Нелл услышала шорох в темноте и вся напряглась. Она ждала этого момента уже несколько часов.

Не слишком-то они и таятся. С какой стати? Ведь никто не придет ей на помощь.

Разве что Питер. Но ты, Питер, лучше спи. Иначе тебе не поздоровится.

Они уже совсем рядом. Четыре тени в темноте. Кто же там четвертый? Неважно. Тут каждый – враг.

– Включите-ка свет, ребята. Я хочу видеть ее мордашку.

Вспыхнул свет.

Скотт. Санчес. Блюмберг, Четвертый был старше, с редкими волосами и невзрачной физиономией.

– Не спит. Смотрите-ка, мужики, она нас ждет. – Скотт шагнул вперед. – У нас в лагере с заносчивыми лесбиянками разговор короткий.

– Оставьте меня в покое!

– Ну уж нет. Должны же мы доказать тебе, что тоже умеем преодолевать преграды., К утру мы залезем на тебя столько раз, что ты счет потеряешь. – Скотт облизнулся. – Лежи тихонько и делай что тебе говорят. Во-первых, нам не нравится, когда бабы одеваются по-солдатски. Ну-ка раздевайся.

– Отстаньте от нее! – раздался голос Питера.

Парнишка приподнялся на койке. В майке цвета хаки и трусах он выглядел совсем ребенком.

– Заткнись, Тупица, – бросил Скотт не оглядываясь.

– Не обижайте ее! Она ничего плохого вам не сделала!

– Тут уж от нее зависит, будем мы ее обижать или нет. Пусть делает как ей говорят и получит массу удовольствия, – сказал Санчес.

– Катитесь отсюда, – прошипела Нелл. Питер вскочил и подошел к ее койке.

– Не троньте ее!

Нелл видела, что мальчик испуган. У него на щеке дергался мускул, руки дрожали.

– Питер, иди к себе, – сказала она.

– Может, Тупица тоже хочет позабавиться, – ухмыльнулся Скотт. – Нет, он не мужчина, ему слабо.

– А мужчина тот, кто насилует женщин? – спросила Нелл.

– Сейчас я тебе покажу.

Он рывком сдернул с нее одеяло и увидел ствол пистолета, уставленный ему прямо в пах.

– Если ты немедленно не уберешься, я тебя кастрирую, – стараясь не показать переполнявший ее страх, проговорила Нелл.

Скотт инстинктивно подался назад.

– Ах, зараза!

– Кинемся на нее все разом, – предложил Санчес. – Отберем у нее пушку и засунем ей кое-куда.

– Вот-вот, киньтесь на меня, – кивнула Нелл, боясь только одного – что у нее дрогнет голос. – Давай первым. Скотт. Всех вас я, может, и не перестреляю. Но первая пуля сделает тебя евнухом, а вторая достанется Санчесу. Потом, конечно, я уже не смогу целиться и начну палить куда придется.

– Побоится, – подзадорил приятелей Блюмберг. – На убийство она не пойдет.

– По-моему, убийство не хуже, чем изнасилование. – Нелл крепко стиснула рукоятку револьвера. – Я так считаю.

– Тебя засадят за решетку на всю жизнь.

– Там посмотрим. – Она посмотрела нм в глаза – каждому по очереди. – Но вы со мной ничего не сделаете. Я прикончу всякого, кто сделает хоть шаг.

О Господи, подумала она. Прямо сцена из дешевого боевика.

Скотт не сводил глаз с дула пистолета.

– Психопатка чертова, – прошептал он.

– Очень может быть. Скотт попятился.

– Ты что, сдрейфил? – спросил Санчес.

– Она целится не в тебя, – буркнул Скотт. – Почему же, теперь я целюсь в него. – Нелл чуть шевельнула пистолетом.

Санчес заморгал.

– А ты говорил, это будет пара пустяков, – воскликнул четвертый.

– Заткнись, Глейзер, – прикрикнул на него Скотт.

– Нет, мужики, мы так не договаривались. – Глейзер попятился по проходу.

– Ничего, заглянем к ней попозже. Не будет же она сидеть с пистолетом всю ночь. – Скотт зловеще улыбнулся. – Спи, детка. Мы еще встретимся.

Он протянул руку и выключил свет. Нелл судорожно вздохнула. Никогда еще не чувствовала она себя такой одинокой и испуганной. Из темноты раздался голос Скотта:

– Что, страшно в темноте? Ничего, долго ты не выдержишь. Не получится здесь – нам вместе еще по болоту гулять. Или ты думаешь, тебя Уилкинс защитит?

– В болоте вам всем будет не до жеребятины, – крикнула Нелл.

Кто-то выругался в темноте, раздались удаляющиеся шаги.

Расслабляться было рано, но непосредственная угроза миновала. До чего же ей было страшно! Нелл сидела на кровати, вся дрожа.

– Спите, я посторожу, – сказал Питер. Она совсем забыла про мальчика.

– Нет, ты сам спи. Завтра предстоит тяжелый, день. Тебе понадобятся все силы.

– Нет, я посторожу, – упрямо повторил он и сел на пол возле ее кровати.

– Питер, не нужно.

Нелл поняла, что уговаривать его бесполезно. Но и сама спать она не собиралась. Ничего, до рассвета осталось всего несколько часов.

– Мне было так страшно, – сказал Питер.

– Мне тоже.

– А со стороны это было незаметно.

– Ты тоже держался молодцом, – солгала она.

– Правда? – обрадованно спросил он. – Нет, думаю, Скотт догадался. Он похож на моего папу. Его не обманешь.

– Это тебе отец сказал, что его не обманешь?

– Да. Он говорит, что нужно всех видеть насквозь. Он бы не стал мэром нашего городка, если бы не умел разбираться в людях. Так он говорит.

Нелл почувствовала, что ненавидит Дрейка-старшего, хотя никогда в жизни его не видела.

– Уверена, что ты храбрей, чем твой отец. На его месте я бы тобой гордилась.

После паузы Питер сказал:

– Нет, он никогда мной не гордится. Говорит, что я слишком туп.