— Тогда почему удивляешься?

«Мой косяк. Эх, сколько их еще будет!»

— Извини, забыл как-то. В армии столько впечатлений было.

— Ты почему-то о своей службе мне никогда не рассказывал.

— А что там рассказывать, служил на границе в горах. Ничего особенного!

Ирина повернулась ко мне с широко раскрытыми глазами. Видимо, мой рейтинг сразу скакнул на десять левелов вверх.

— Это называется ничего особенного?

Я пожимаю плечами. И в самом деле, по сравнению с теми бедолагами, что позже теряли свои кишки в Чечне, моя служба казалась мне уже заурядной.

— Серёж, пожалуйста, хватит. Не только тебе жарко.

Мы спрятались за остановку и без устали целовались. Хоспади, я уже и забыл, что такие чувства возможны. Из головы все вылетело начистую, и я наслаждаюсь каждым мигом.

— Ты все еще не готова?

— Подожди немного, Сереж. У меня и парня по-настоящему никогда не было…

Девушка положила голову мне на плечо. Её заметно потряхивало. Мы договорились еще в колхозе не торопить события. Я, как ни странно, был согласен. Всему свое время. Успеем еще насладиться друг другом сполна. Да и честно сказать побаивался я. Это, когда у меня в последний раз девственница была? Даже не упомню. Ирина была мне за терпение очень благодарна, ей ведь принимать решение. Или все-таки мне? Ничего, буду готов, все само решиться.

— Ладно, проехали!

— Что в выходные делаешь? — эти глаза, которые смотрят на тебя снизу. Они так близко! Я точно схожу с ума! Но нахожу силы ответить.

— Да накопилось разных дел. С самого утра, представляешь, с мамой, как послушный малыш пойду по магазинам.

Иришка отвечает смеясь:

— С мамой можно!

Грешно смеяться над убогим, но и в самом деле я же ни черта не знаю систему местной торговли. Даже где купить себе новые носки и трусы. Мелочь, скажете вы? Из таких мелочей и состоит наша жизнь. К тому же, как оказалось, мне остро не хватает некоторых канцелярских товаров. И они не продаются за углом. Эх, испортила нас будущая торговля и мировые ритейлеры.

— Потом к ребятам на волейбол. Вечер пока не занят, хотел с мамой посидеть.

— Ты сиди, — мягко говорит Ирина. Как это у ней получается? Смотреть на меня, крутить пуговицу на моей куртке и уговаривать на все. У женщин такие способности, наверное, с самого рождения. — Мы с родителями утром едем в Холмогоры, там у тети юбилей. И мне надо обязательно быть. А это, считай, все выходные.

Она грустно улыбнулась, тихонько вздохнув.

— Да не расстраивайся ты так! Распланируем следующие.

— Мы так мало видимся!

— Куда торопиться? Нам же нужно время, чтобы узнать друг друга получше.

Ирина буквально прилипла ко мне, обнимая обеими руками мою шею.

— Я знаю, ты очень хороший!

«Милая моя девочка! Если бы ты все знала…»

— Это уже третий троллейбус, мне надо ехать.

— Может, все-таки проводить тебя до дома?

— Не надо, он у меня сразу через дорогу от остановки. И в это время папа с собакой гуляет.

«Вот и ответ».

— Тогда до понедельника!

Наш прощальный поцелуй в дверях троллейбуса под снисходительные улыбки немногочисленных пассажиров. Прощальный взгляд на ярко освещенный куб рогатого транспорта. И почему мне так хорошо? Честное слово, не знаю! Казалось, что домой я летел на крыльях. Даже дорогу толком не помню. Очухался уже возле дверей. Мама тут же выглянула из комнаты:

— Сереж, ты где был?

— В кино ходили, мам.

Она подозрительно принюхалась:

— Узнаю духи. Все та же девушка?

— А что, есть варианты? — ответил я улыбаясь.

— Да кто тебя знает! Иди, мой руки, я пока разогрею ужин.

Уже в ванной я долго смотрел в зеркальное отражение на улыбающегося идиота.

«И чему ты лыбишься, дурачок?»

Как вы думаете, какое событие может подтолкнуть попаданца, чтобы вот так взять и поменять собственную судьбу в казалось бы налаживавшейся новой жизни? Телевидение! Неожиданно, да? Но чего только не бывает на свете. И давайте по порядку, иначе будет сложнее объяснить мои дальнейшие действия. Люди, боги или кто у нас там отвечает за весь этот беспределе, видать, заждались от меня прогрессорства, вмешательства в судьбы мира и прочее, прочее и так далее. Только вот на фига оно мне самому надо? Не подскажете? Ага, помалкиваете. То-то и оно! Я обычный человек, так что, пожалуйста, не требуйте от меня невозможного. Сначала разгребем «туман времени».

Воскресное октябрьское утро прошло относительно тихо. Встал не рано, больше уже не спалось. Сделал основательную гимнастику, позанимался гантелями, испробовал самодельный турник и побежал на школьный стадион. Пробовал я поначалу бегать по здешним улицам. Да ну его нафиг! Но вовремя вспомнил, что совсем рядышком находится моя родная семнадцатая школа и начал заниматься там. Это в будущем все будет огорожено и обычного гражданина, посмевшего зайти на муниципальную территорию, с неё погонят с собаками.

При социализме почти все общее. И если не запрещено, то разрешено! Как вам такое? Но так оно и было при жестоком тоталитарном совке. Потому никто меня со стадиона не выгонял, и я спокойно «сделал» километр. Нет, бег — это все-таки не мое. Но надо как-то дыхалку развивать! Ничего, скоро зима и лыжи. На тех я всегда любил бегать, братец приучил. Зимние походы с их тихой романтикой оставили в моей душе след навсегда. И, кстати, на стадионе я был далеко не одинок. Возраст физкультурников был различным, схоже был лишь приподнятое настроение у всех. Люди улыбались друг другу, бегали, прыгали, разминались.

Дома меня ждал горячий душ, поздний завтрак в виде омлета, «Геркулеса», и бутерброда с красной рыбой. Это заместо колбасы. Простая и полезная пища. Мама сидела в своем любимом кресле, работал телевизор, я пил чай, было хорошо и уютно. Черт побери, как же тут хорошо! Внезапно мое внимание привлек знакомый голос диктора на экране, а затем появилась знаковая заставка и узнаваемая музыка.

Да это же «Международная панорама»! Я помню такую передачу. Её еще вел такой странный толстый чувак. Бовин его вроде звали. Любил он пробубнить нечто такое замысловатое. Я особенно его не смотрел по причине малолетства, но запомнил. Уже позже я о нем и его окружении много нелестного прочитал. Здесь же какой-то молодой и прошаренный чувак весьма оригинально и бойко излагает цепь событий за рубежом нашей родины. Я его также вспомнил, журналист прославился уже во времена перестройки. Здесь же…Ох, ничего себе! Что он такое несет?Телевизор у нас был новый, цветной с кнопочным режимом переключения каналов. Я даже не обратил сразу внимания на то, что для этого времени они слишком уже современно смотрится. Сейчас же это излишне резко бросилось в глаза, как и кадры, что шли сейчас в «Международной панораме».

Миротворческие войска из состава войск Чехословакии, Югославии и Италии на позициях в Ливане. Французы гордо показывают свои танки на Голанских высотах. Затем шло долгое и нудное объяснение сложившейся после гражданской войны и провалившейся операции восьмидесятого Израиля в Ливане. Что-то ничего из этого я в своем мире не припомню. Пришлось налить еще чаю и напрячь память. Гражданская война в Ливане шла в середине семидесятых, навсегда покончив с некогда благополучной страной Леванта. Вместо первоклассного курорта на несколько десятилетий сплошные конфликты и бойня. И чего людям, спрашивается, не жилось? Насколько помню там сам черт не разберется в их конфессиональных группировках. Христиане-марониты, мусульмане-шииты и сунниты, православные, друзы. Война с Израилем была в восемьдесят втором. Это я точно помню! Евреи активно множили палестинце на ноль за то, что те активно вели партизанскую деятельность против них. Так себе справедливость. Сначала выгнать людей из дома, а потом указывать им не то что они не имеют права голоса и действий. Хотя где логика и где эти народы? Восток дело тонкое!