Затем мы дружно пили чай, кушали пожаренные мной оладьи и болтали о том о сем. Я осторожно вызнавал необходимую мне информацию, показал под одобрительным взглядом отца сберегательную книжку, рассказал о ближайших планах. Затем пришла мама и утащила меня к подруге. Сын у той женщины служил в морской пехоте и написал, что он за полтора года здорово окреп и старую одежду можно продать или выкинуть. Прошаренный пацан, подумал еще я, хочет наличку вместо надоевшего старья.

Куртка здорово смахивала на «Аляску», практически неношеная. Так что я против секунд-хэнда нисколечко не возражал, чем здорово обрадовал маму. И она категорически отказалась от моих денег. Думаю, что тот Сергей бы такое не позволил и в итоге случился скандал. Но я внутри этого тела был взрослым человеком и отлично понимал мотивацию матери. Родители долгое время не хотят признавать, что их дети уже не маленькие. Так что активную готовность помочь надо принимать с горячей благодарностью. Побудем для мам и пап немножко маленькими.

Вечер мы отметили чаем с плюшками, батя под недовольный взгляд мамы налил нам по стопке «Вани с Таллина». Мне желали лучшего будущего, такого, о котором еще никто не знал. А я отчего-то был печальным. Кто эти такие дорогие мне люди? Где я нахожусь? Что делать дальше? Голова шла кругом, мозги от безумного сонма мыслей буквально вскипали. Родители заметили мой настрой и решили, что я просто устал, тут же услав спать.

Какие они все-таки у меня хорошие! И живые… Бляха, муха, я когда-нибудь перестану в этом мире плакать?

Главный корпус пединститута располагался прямо по центру комплекса зданий педагогического института. Слева от него стояло второе общежитие, справа под номером один. В моем времени неприкаянный сквер был уже напрочь вырублен, а территория вокруг облагорожена. И ближе к железнодорожной насыпи построено огромное здание так называемой Библиотеки. На самом деле там находилось много всего. Аудитории, залы, музеи. В том числе и музей университета САФУ, в который был включен бывший педагогический. Бюджетные деньги в десятые годы тратились без особой экономии и с большим размахом.

Но я Здесь и сейчас, так что всматриваюсь внимательней в будущий альма-матер. Мне в этих стенах куковать пять лет или еще больше. Правда, в соседнем корпусе, который находится в пятистах метрах далее. И пока я для себя до конца еще не решил, кем буду и по какой стезе пойду. Это приятелям можно трепаться про аспирантуру. В реальности же это сколько-то лет придется жить на копейки и долгие годы сосать худосочную лапу. Я же в сытом будущем привык хорошо одеваться и кушать не абы что попало.

И еще ведь появятся женщины. Обязательно появятся. А это в первую очередь, большие расходы. Но, опять же, куда без них красивых? Честно говоря, мысли о них приводили меня в трепет. Нет, не потому что я боялся. Молодое тело будет активно требовать контакта с ними, а это проблема. Нужны ли мне новые отношения, способен ли я на любовь? Сможет ли ужиться в подобной ипостаси мозг взрослого человека и тело юноши? Это только в книгах герой прыг-скок в постель к очередной красотке и совершенно не думает о предохранении. А ведь от подобных любовных приключений могут быть детки. И не всегда желанные.

Вот с такими фривольными сомнениями я и подошел к крыльцу учебного корпуса.

Аудитория номер восемь находилась на втором этаже. Здание было старой еще дореволюционной постройки. Раньше в нем располагалась духовная семинария. Потому потолки высоченные, лестница длинная. И по ней текла наверх вереница будущих студиозов. Или уже нынешних? Студенческие билеты мы получим по приезде с картошки, так что будем считать, что находимся в некоем промежуточном периоде. Подле врат рая!

Так, с любопытством озираясь по сторонам и читая объявления на стенах, я вошел в здоровенную аудиторию и остановился неподалеку от входа. Ну что могу сказать? Публика собралась в целом молодая или скорее даже очень юная. Для такого большого собрания еще было относительно тихо. Будущие студиозы или сидели молча за столами, или негромко шушукались в небольших группах. Кто-то из вчерашних школяров казался откровенно испуганным в связи с ближайшей отправкой из отчего дома, некоторые пребывали в нервяке от обилия незнакомых им лиц, но многим все это было абсолютно по барабану.

Люди в восьмидесятые все-таки были крепче нас духом и смелее бросались навстречу неприятностям. Закалка иная и мотивация. Так что не пропадем! Видимо, мой настрой отразился на лице, и несколько человек в ответ мне улыбнулись. Затем я перевел лицо в режим покерфейс и двинул дальше. Аудитория в основном была наполнена девушками. Крайне молодыми девушками. Многие поступили в институт сразу после школы. Они еще не поняли разницы и вели себя как школьницы. То есть осторожно и не высовываясь. На Камчатке, наоборот, засела лихая компания из крепких парней послеармейского возраста. Никак это спортивный факультет держится вместе? Решили придать нам на усиление грубую физическую силу?

Осмотревшись, я решил присесть рядом с чернявым и уверенно выглядевшим пареньком.

— Можно?

— Конечно!

— Сергей, истфак, — тут же протянул ему руку я. А чего откладывать в долгий ящик? Нам почти месяц вместе участвовать в битве за урожай. Ого, какие я словечки начал вспоминать! Так глядишь, вскоре начну запросто с комсомольским активом пропагандистскими фразами общаться.

«Даешь пятилетку в четыре года! Партия сказала «Надо» — комсомол ответил «Есть!»»

Меня всегда забавляли этот странноватый отрыв от реальности. Хотя и будущее с его дебильными рекламными слоганами недалеко ушло.

«Ты этого достойна! Новое поколение выбирает Pepsi. Бери от жизни всё!»

— Эльдар, — кисть у парня была широкая и крепкая, да и выглядел он спортивно. — Физмат.

— Много ваших едет?

— Пока не знаю, — пожал плечами Эльдар. — Я, вообще, думал, что тех, кто после армии, брать не будут. Но, говорят, что есть указание послать в этом году как можно больше народу.

— Ага, очередной неурожай случился. Ты сейчас поступил?

Эльдар покачал головой и с неохотой ответил.

— Сразу после школы. Но обстоятельства так сложились… Короче, ушел в академку, сейчас восстановили, так что опять первый курс.

— Понятно.

Лезть дальше с глупыми вопросами к нему не стал и продолжал с любопытством оглядываться.

Еще бы! Со времени попадания в этот странный мир я еще не видел разом столько молодежи вместе. Девчонок было подавляющее большинство. Ну а что вы хотите? Это же педагогический институт! Кузница кадров для советской школы. Несколько сидящих по отдельности пареньков выглядели … Ботанами они, честно говоря, выглядели, ну или казались таковыми. Хотя я не очень доверяю внешнему виду. Кто его знает, может, это будущий Ломоносов, и я буду гордиться знакомством с ним?

По причине моего независимого вида и скорее всего из-за ультрамодной прически на меня обращали внимание. Я поймал немало заинтересованных или любопытствующих девичьих взглядов. С высоты своего реального возраста отлично понимаю, что дамы меня оценивают. Подхожу ли я на роль будущего спутника. Думаете, не так? Им хочется чистой романтики? Ну не без этого, конечно. Но так уж устроены женщины.

Я высок, строен, симпатичен и моден. Масса плюсов! Ну да, себя не похвалишь, никто не похвалит! Так что в альфа-самцы меня зачислили сейчас многие. Ну, будем посмотреть! Политику в отношении слабого пола я еще не выработал. Нет, евнухом быть не собираюсь, но не забывайте, что здесь восьмидесятые и нет той свободы нравов будущего. Пока я играл в гляделки, народу прибыло. Большая аудитория была заполнена до отказа и в проходе появился невысокий и лысоватый мужичок. На препода он явно не тянул, на деле оказался замом ректора по организационной работе Якушевым. Я же засмотрелся на одну симпатичную девчулю, и его приход откровенно прозевал.