— Ты загорел немного. — Пометила Мила, вновь смутившись от моего внимательного взгляда. — У меня на лице что-то?

— Нет, лап. — Поспешно замотал я головой, довольно улыбаясь. — Просто рад тебя видеть.

— И я….

— Замечательно выглядишь без своего «камуфляжа». — Мила сначала не поняла о чём я говорю, но потом застенчиво улыбнулась, на секунду опустив взгляд, поспешно поправив упавшую на лицо прядь, выбившуюся из под берета.

— А! Ты о моём жутком пучке волос, свитере и очках… Дядя хотел, но я воспротивилась. Даже поссорились, но ненадолго.

После сказанного, девушка украдкой одними пальцами помахала Морозову, который стоял в десятке метрах от нас, изображая праздное глазение на увядающую клумбу, будто бы он нас не знает, и мимо шёл.

Перекинувшись с девушкой парой фраз мы оба замолчали, глядя на друг друга. Пауза затянулась, но не от того, что нам было нечего сказать друг другу. Мила наверняка не знала, как себя вести, а я просто любовался её огромными глазами цвета небесной лазури и застенчивой улыбкой.

Не знаю, сколько бы это продолжалось, если бы не пришедшие в движение маги, сопровождающие девушку. Тому причиной стал автомобиль, медленно въехавший на территорию двора лицея, не хуже, чем это ранее сделал Рика. Градус общего стрёма возрос, когда вслед за автомобилем, плавя шины в буксе, заложив вираж перед воротами к автобусу ринулся ещё и мотоциклист.

Щиты защитных техник резкой вспыхнули вокруг нас с девушкой, а маги взяли нас в клин. Асфальт под ногами дрогнул, от чего нас с Милой и пак её защитников качнуло. Нет, на нас не напали. Причиной тому был Морозов. Уж лучше бы он дальше цветы «нюхал».

Честно признаться, Максим Александрович меня и так до этого пугал, хоть я не из трусливой породы. Как-то не очень комфортно стоять рядом с магом, который может тебя в любую секунду уничтожить. Он и на внешность мужик суровый, когда нюни не распускает по своей любимой и единственной племяшке, но это мелочи по сравнению с его магическими способностями. Помню, как впервые посмотрел на него и увидел «это»… У местных кудесников с видением магии проблемы, а вот у меня всё хорошо. Лишь маг с редкой специализацией «Наблюдатель» может видеть рисунок духовного тела других магов. Морозов их бы точно впечатлил своей зловещей аурой в виде сотни щупалец, которые гуляют по всему пространству вокруг него. Сейчас Морозов заслонил собой нас с Милой и гвардов, взявших нас с его племянницей в «клин».

Стоило мне перейти на духовное зрение и осмотреть обстановку, как я грязно выругался. Даже жуткая аура ректора дрогнула, маги-гварды уставились на меня с выпученными диодами, не ожидая услышать такого хитрого сплетения слов от уважаемого князя, а Мила поперхнулась или икнула, тихо пискнув. Занятия оральным сексом через качающиеся качели в «солнышке» никто не одобрял.

Автомобиль остановился возле автобуса, а мотоциклист, крутанув «свечку» на переднем колесе, заглушив своего «железного коня» поднял забрало, направившись к нам.

— Мужчины, выдохните… Я сама нервная. — Заявила «наездница», а я взялся за голову, ещё раз выругавшись, только тихо, когда из-под снятого шлема показалась россыпь рубинового цвета волос, а в воздухе появился запах яблочного табака.

— Инструктор Лаврова! — Вот тут Морозов поразил меня, никогда не думал, что его кто-то может вывести из себя.

— Максим Александрович, котенька, солнышка, только не гневайся, я могу всё объяснить. — Выдав эту речь, расстегнув мотоциклетную куртку, Кира достала сложенный инструкторский берет, и звонко хлопнув им об кожзам штанов водрузила себе его на голову, попутно набивая трубку. — Машина сломалась, а я спешила. Форму не смогла забрать раньше. Она сейчас в лицее.

— Уволю. — Коротко сказал Морозов, доставая из нагрудного кармана платок, чтобы смахнуть со лба проступивший пот.

— Не получится. У нас с вами контракт. — Заявила Лаврова, прищурившись от блаженства первой затяжки, выдыхая дым. — Тем более, где вы такую дуру как я найдёте?

— Согласен. — Коротко бросил ректор, а Кира открыла рот от удивления, чуть не выронив трубку.

— Вот сейчас обидно было, Максим Александрович. Я на свой оклад намекала.

— Я о другом говорил. — Спокойно сказал ректор, восстановив спокойствие. — Инструктор Лаврова, мотоцикл убрать, и переодевайтесь. И, да… На территории лицея курение запрещено. К вечеру объяснительную напишите, будьте добры.

— Не буду! — Заявил елейным голосом «красноволысый дьявол», и с трудом сдержался, чтобы не показать язык. — У меня до завтрашнего дня отпуск. Включительно!

— Бегом, инструктор Лаврова. — Голос ректора стал жёстким, намекая, что время шуток закончилось.

— Так точно, вождь! И зачем я в приказе расписалась…

Возможно, всё бы закончилось, если бы не я. В результате возникших «разборок» все забыли про меня. Пока это происходило, мне стало скучно, и я открыл дверь автомобиля остановившегося рядом с нами, про который все, как и про меня, забыли.

Возникло молчание. Все смотрели на меня и на мою поклажу, которую я держал на руках.

— А она зачем здесь? — Поинтересовалась Кира, не обладавшая тактичностью. — Она же спит в хомуте, как та старая лошадь. Ректор? Мы проигрывать собираемся? Вот от кого, а от вас не ожидала! Слить? Вы серьёзно?

— Стас? — Вкрадчиво произнеся это, Морозов тактично перевёл всё внимание на меня, а моя «поклажа» подала голос.

— Блин-блинский, опять опоздала. — Промурлыкала Ксюша, и взяв меня за воротник кителя, уткнулась мне в грудь, мирно засопев, обнимая свой гигантский будильник, чуть меньше диска от колеса легковушки.

— Уважаемый князь Станислав, — Голос инструктора Лавровой был настолько сладким, что сочился концентратом змеиного яда. — Я в курсе, кто у нас тут «Серый кардинал». Может пояснишь, уважаемый князь, что она тут делает? Спит? Станислав, она бесполезна. Она как, ммм, кастрированный кот… Просто спит и жрёт, потом опять спит! Какой от неё прок?

— У неё голос хороший, как у оперной певицы. — В возникшей паузе все обратили внимание на Милу, от чего ей стало не по себе. — Я выступление смотрела и слышала, как она поёт. Голос, как у оперной певицы.

— Согласна, Холодова, но культурная часть, хоть и добавляет очков, но всех интересует не это… Если кто-то не сможет участвовать, то княжна Сонина не лучшая замена. Она только спит. Странно, что она отличница, и как-то сдаёт зачёты, хоть всё и проспала.

— У неё неизученная форма нарколептического сна. — Пояснил я, перехватывая княжну Сонину, бросив водителю и её сопровождению, что всё хорошо, указав на будильник, что обнимала девушка, прижимая к груди. — А благодаря этой штуке, мы сейчас можем с вами спокойно общаться.

— Спокойно? Да он когда звенит, то через этаж слышно. — Возмутилась Кира, констатируя очевидный факт. — Мёртвого разбудит!

— Он не будит, а усыпляет.

От моего заявления всех перекосило, даже невозмутимого Морозова, который слышал этот рёв раненого скверха от артефактного будильника.

— Главное, что княжна Сонина хорошо поёт. — Подвёл итог я, не испытывая желания объяснять свой выбор. — Пойду уложу её. Есть одна идея, чтобы она удивилась, когда проснётся. Ведро с водой нужно найти, чтобы её будильник «утопить»… А Глеб мне будет должен….

— «Вот и Распутинское гостеприимство»

В области груди на моей белой рубашке алело два круга после выстрелов, а третий красовался в центре живота.

Терпеть не могу героев, особенно тех, кто геройствует, когда их об этом не просят. Трепавшийся у занавеса с молоденькой художницей охранник, уронив бумажный стакан с кофе, посчитал своим долгом спасти молодого князя, а конкретно меня. Причём, вознамерился это сделать в лучших традициях местного кинематографа. То ли от своей тупости, то ли хотел произвести впечатление на свою собеседницу. Не существует ведь способа лучше, как напрыгнуть на человека подвергшегося обстрелу, сбить с ног, аки амерский футболтус, и накрыть его своей тушей.