Бакс, получивший от меня самые вкусные кусочки, весело носился по шелковой траве вокруг веранды и временами издавал одобрительное «гав-гав».

Лениво потянувшись за сигаретой, Лана щелкнула золотой зажигалкой, с наслаждением затянулась и, выпуская дым, медленно произнесла:

– Ну, вот, девочки. Теперь вы немного пришли в себя после «рыхлика», и я смогу, наконец, объяснить, какого рода помощи ждет от вас Алка Турзищина.

То, что Лана рассказала, сперва показалось нам полным бредом или шуткой. Но постепенно, вникая в смысл ее плавного повествования, мы поняли, что, судя по всему, нас ожидает «славный отдых».

Алла Турзищина – невероятно богатая женщина. Так уж сложилось, что почти весь огромный капитал, который сколотил за несколько лет ее муж, Роман, по документам принадлежал ей. В Швейцарии был открыт дополнительный счет, и опять же на имя Аллы. И было сделано это не только из соображений безопасности.

Чехия – небольшая страна, которая по вполне понятным причинам не желает стать «второй Москвой», «кишмя кишащей» разноплеменными криминальными личностями. Более того, чехи не стремятся к обычному перенаселению за счет иностранцев; им и так хорошо. Поэтому даже временную чешскую визу получить крайне сложно (это, разумеется, не относится к обычным туристам). Помню, как сильно я была удивлена несколько лет назад, когда узнала, что в русской школе в Праге жена украинского посла числится простой уборщицей и получает всего триста долларов в месяц, зато ей постоянно продлевают «вид на жительство». К богатым русским чехи относятся с особым напряженным вниманием. И уж ни за что не позволят просто так скупать их недвижимость и тем более земли.

Поэтому Алкин муж, как настоящий крутой бизнесмен, придумал «хитрый ход»: развелся с ней, а потом нашел чеха-алкаша и выдал за него замуж Алку. И стала наша Турзищина называться «пани Маречкова». После этого мезальянса Алка и стала скупать земли и недвижимость, вкладывать деньги в предприятия и богатеть день ото дня. Вскоре она, кажется, тихо-мирно развелась со своим «паном Маречком», который, получив за невесту «калым» в несколько тысяч «зеленых» (по-чешским понятиям бешеные деньги), снова женился, бросил пить и даже стал строить дом.

Но не зря говорят, что «богатые тоже плачут». Помимо семейных разочарований (Роман, как и Ланин Артур, был тот еще «ходок»), Алка получила еще и сильнейший «бытовой» нервный срыв. Началось все с того, что Роману в счет какого-то большого долга досталась шикарная вилла под Прагой. Естественно, что переоформлена она была тут же на Алку, которая давно мечтала о чем-то подобном: тихом семейном отдыхе на природе в уютном местечке.

Но эта «дача», как ее упорно называла Алка, имела какую-то нехорошую историю, поэтому радость обладания прекрасным домом была несколько омрачена. К тому же, Алка, побывав на «даче» пару раз, была чем-то сильно напугана. И теперь нам с Маргошей отводилась роль «кошек», которых запускают в новый дом для «обживания» территории. Хитрая, но суеверная Алка готова была полностью оплатить наш приезд и страшно обрадовалась, что мы не отказали.

Правда, как я поняла из намеков Ланы, дело здесь было не только в суеверных предрассудках. Естественно, Лана еще пару месяцев назад растрепала всем своим знакомым о моем успешном детективном расследовании, которое я провела с Маргошей в прошлом ноябре. И Алка загорелась желанием: во что бы то ни стало привлечь меня к изучению странных событий, происходящих на новой «даче».

– А что за странные события происходят на даче? И от кого эта «дача» перешла к Алке? – решила я прервать болтовню Ланы.

– О, – живо откликнулась та. – Это очень интересная история. Есть у Артура один старинный приятель, Вовка Гольдберг. Когда-то во времена перестройки они вместе окучивали «экономическую разруху» бывшей страны Советов. Потом Гольдберг куда-то пропал. А совсем недавно объявился тут, в Праге. Артур познакомил его с Романом, и те затеяли какой-то совместный бизнес. Но что-то там не заладилось, и Вовка впал в жуткие долги, а «дачка» эта под Прагой была у него, оказывается, еще давным-давно, доставшись в виде свадебного подарка от тестя, отца первой жены Гольдберга. Сейчас-то он женат на Аленке, бывшей то ли путане, то ли «экскорт-даме», но, говорят, весьма умной и изворотливой особе. В общем, тайна, покрытая мраком: брак, так сказать, основанный на любви и дружбе.-

Лана лениво потянулась. – А вот в первый раз Вовану повезло чрезвычайно экономически: женился он на не очень красивой и не очень молодой израильской вдовушке с двумя детьми-подростками от предыдущего брака. Надо отметить, что отсутствие красоты жены полностью возместил его новый тесть – богатейший еврей, который дал Вовке «на раскрутку» бизнеса не один миллиончик, а в качестве свадебного подарка молодым преподнес эту самую виллу под Прагой. Куда и отправились после загса молодожены с двумя детьми.

Вскоре выяснилось, что «молодая» – большая любительница выпить. Через годик-другой она начала пить «сильно и вдумчиво» – то ли от безделья, то ли от тоски по «родным пескам», то ли накатило все вместе. Но факт остается фактом. Роза просто спивалась на глазах у изумленного Вована. Правда, видел он ее редко – отрабатывал денежки тестя, прокручивая их в различных «сделках».

Мы с Маргошей слушали буквально затаив дыхание ошеломляющие подробности из жизни новых "чешских русских". Лана тем временем продолжала:

– На вилле постоянно жили только Роза и ее двое детей: дочь Лиора, пятнадцати лет от роду, да Даниель, своенравный мальчишка, которому только-только исполнилось четырнадцать. Что уж там у них произошло на этой «даче», никто толком так и не узнал. Ходили разные слухи: то ли дети оказались наркоманами, то ли был даже случай инцеста. Хорошо известно близким знакомым стало только одно: Розу и Лиору разъяренный Вовка вывез в Америку, предварительно разведясь и большую часть жениных средств, оставшихся от развода, вложив в принудительное лечение Розы от алкоголизма. А Даниель был оправлен в закрытый пансион для мальчиков в Швейцарию.

Вся «новорусская» диаспора в Праге знала эту печальную историю в основном со слов расстроенного Вовки, который года полтора-два не появлялся в «свете», «зализывая» душевные раны, нанесенные ему неверной супругой (некоторые сплетники шептали о шумных оргиях, устраиваемых Розой в отсутствие мужа).

Как бы то ни было, на злосчастной «даче», с которой у него были связаны воспоминания о супружеской измене, Гольдберг жить категорически отказывался. И, несмотря на довольно активное сопротивление новой жены Аленки, все-таки продал виллу Роману (хотя, как сообщила нам Лана, самих денег никто не видел, просто был совершен какой-то таинственный «бартер», и «дача» оказалась переписана на имя обезумевшей от радости Алки).

Но, судя по всему, радовалась Алка рано. В первый же приезд на «дачу» со всем своим семейством (у них с Романом две дочки: Оксана и Даша, двенадцати и пятнадцати лет) случилось странное событие. То ли дом с закрытыми ставнями долго не проветривался, то ли причиной всему была вегето-сосудистая дистония, которой Алка страдала с четырнадцати лет, но, факт остается фактом: не пройдя и десяти шагов по комнате, Турзищина грохнулась в обморок. Испуганные Роман и дочки перенесли ее на огромный диван, распахнули все окна и плеснули ей в лицо холодной воды. Придя в себя, Алка испуганно прошептала: «Я боюсь здесь жить. Поехали домой».

Правда, час спустя она уже расхаживала вместе с детьми и мужем по лужайкам рядом с домом и, казалось, наслаждалась красотой огромной территории, теперь принадлежащей ей. Но ночью она опять свалилась в обморок, когда пошла на кухню попить воды. Объяснить ничего толком она не могла, но видно было, что Алка чем-то очень сильно напугана: глаза ее лихорадочно блестели, руки тряслись, спать она не могла, а через полчаса стала плакать и умолять мужа отвезти ее домой. И Роман, плюнув на все, прямо ночью посадил сонных детей и дрожащую мелкой дрожью Алку в свой «Джип» и рванул обратно, в Прагу.