– Да, я знаю. Слышала, планируются еще некоторые законы? Об этом много говорят в гестапо. Да и, между нами, за его пределами. – сказала она, подхватывая приборы.

– Да, через вас много документов проходит. Шарлотта, давайте сегодня, раз мы в неформальной обстановке, не будем говорить о работе, я объясню вам все завтра. Единственное, хочу порадовать, вам не нужно больше вставать в шесть утра, работа начинается с девяти, поэтому вы можете вставать попозже. – он развернул салфетку и положил на колени.

– Это действительно радует. Хорошо, давайте не будем больше о работе.

– Может быть поговорим о детстве? – он открыл шампанское и налил ей и себе. Он не хотел, чтобы она смущалась, поэтому хотел ее раскрепостить, но не слишком сильно.

– Неплохую тему для разговора вы выбрали, шарфюрер Август. – она посмеялась – Наверное, оно было как и у всех детей. Нас трое: самая старшая – Агнет, ей было семь, когда появился Франц, и девять, когда появилась я. Агнет всегда успокаивала нас, когда родители наказывали за очередную шалость. Франц не был любимчиком. Его всегда воспитывали в жесткости и жестокости, из соображений, что он мужчина. Я бы не сказала, что и я была любимицей. Я – младшая и меня всегда оставляли либо у бабушки, где я проводила по полгода не встречаясь с родителями, либо в различных пансионах. В общем, как видите, мы не сильно дружная семья. Мать работала на двух работах: днем она была парикмахером, а ночью иногда подрабатывала официанткой. Отец был инженером, и мы практически его не видели.

Помолчали. Шарлотта отпила из бокала и спросила:

– А как проходило ваше детство? Иногда мне кажется, что вы знаете обо мне больше, чем я о вас.

– Ну как вам сказать. Вы знаете, что у меня была старшая сестра – Мия -, которую родители обожали. Я же учился сначала в закрытом лицее, потом, едва я вернулся домой, меня отправили в военную академию. Дома меня игнорировали, воспитание пустили на самотек. Сестра же уехала в Австрию, где обучалась в гимназии для девушек, а позже, выскочила замуж и вернулась только после смерти отца в тридцать втором году. Я уехал, когда умерла мать, а Мия осталась с долгами нашей семьи. Откуда они взялись и что с ней теперь, я не знаю. Честно сказать, не сильно хочу интересоваться этим.

– Не находите, что мы с вами похожи? – Шарлотта прямо посмотрела Августу в глаза.

– В чем-то – да. Шарлотта, я знаю, что для вас это неприятная тема, но расскажите про историю с Вальтером. – он наклонился и, взяв ее руку, поцеловал запястье. Сердце замерло и Шарлотта не смогла понять – от испуга или от восторга. Она посчитала до десяти и, только после маленькой передышки, заговорила:

– Давайте начну с того, что я не интересовалась мужчинами и сама никогда не подходила первой. В тот вечер я сбежала от родителей и пришла к Францу, так как у него была своя квартира. Я, стоя на пороге, попросила пожить у него немного. Он разрешил. Пройдя в квартиру, я увидела Вальтера. Он не показался мне каким-то странным, хотя все время спрашивал, есть ли у меня возлюбленный или жених. Я, как дура, отвечала, что нет. Потом Франц под надуманным предлогом вышел погулять и оставил нас наедине. После. – она запнулась и только теперь Август все понял. – он изнасиловал меня. – она закончила, и, вставив сигарету в мундштук, закурила.

– Шарлотта, мне очень жаль, что все так произошло. – он посмотрел на нее с печалью. Теперь он ненавидел Вальтера еще сильнее. – И мне жаль, что я заставил вас вспомнить.

Шарлотта подумала, что она и так не забывает об этом ни на минуту, но ничего не сказала, предпочтя ответить на первые слова.

– Это не самое страшное, Август, самое страшное, что брат был с ним заодно. Вальтер заплатил ему триста пятьдесят марок. Теперь я знаю себе цену. – она горько усмехнулась и позволила допить содержимое бокала залпом.

– Шарлотта – все не так! Вы стоите чего угодно, но только не денег. Человек не может цениться деньгами! Только в поступках, словах ваших я вижу большую ценность. Вы прекрасная молодая девушка, я не думал, что скажу это так скоро, но вы симпатичны мне. – он сказал это на одном дыхании и Шарлотта замерла с бокалом в руке. Ей не послышалось? Она действительно ему нравится? Она посмотрела в него голубые глаза и, покачнув бутылку, тихо спросила:

– Скажите, а что значит тот поцелуй. Я не хочу блуждать в иллюзиях. Пока моя фантазия не увела меня далеко-далеко, откуда не возвращаются, скажите…

– Я много думал о вас. Шарлотта, я…

– Не хочу возвращаться домой. Можно сегодня я останусь у вас?

Август на мгновенье подумал, что это неправильно – поддаться ей сейчас, сделать, как она просит, но не смог противиться ни ее просящему взгляду, ни своим желаниям.

– Если ваши родные не будут против, двери моего дома всегда открыты для вас.

– Они не будут против. Давайте допьем шампанское и отправимся к вам.

Август согласно кивнул. Они встали из-за стола, Август оплатил ужин.

Было около десяти вечера, фонари начинали зажигаться. Последние лучи солнца заходили за горизонт. Они шли медленно и смотрели вокруг. Каждый думал о своем, они шли рядом, но не вплотную, чтобы не нарушать границы друг друга. Они оба могли променять свободу лишь на настоящую любовь. Иногда они ловили мимолетные взгляды друг друга и дарили друг другу улыбки. Каждое движение казалось безумно важным.

Зайдя в подъезд и поднявшись на третий этаж, он открыл перед ней дверь.

– Добро пожаловать.

– Спасибо. – она прошла по коридору.

Квартира была уютной, но немного захламленной. Видимо, Август еще не все вещи разобрал. Небольшой коридор заканчивался закрытой дверью, по левую руку расположилась кухня, совмещенная с гостиной. Шарлотта почувствовала себя так комфортно, как давно не чувствовала.

– Я поставлю чайник?

– Да, было бы неплохо. У вас есть молоко?

– Пьете с ним?

– Исключительно с молоком.

– Впервые встречаю такого человека!

– Да, я вот такая вот. – она улыбнулась и прошла на кухню. Стол приставлен к стене, две табуретки. Он взял кружки и, поставив чайник, они стали ждать, пока тот вскипятится. Они просто сидели и смотрели друг другу в глаза. Никто из них не смел нарушать этого молчания, паузы, которая была так нужна им обоим. Они сидели и смотрели, не отводя взглядов. Когда чайник вскипел, Август первый отвел взгляд и, налив им чаю, снова сел в ту же позу. Она не хотела проигрывать эту схватку, поэтому смотрела, пока не почувствовала, что тонет в них, казалось она познала целую вселенную.

– Скажите, вы хотите потанцевать? – неожиданно спросил Август.

– Я? Почему бы и нет.– она глотнула чаю.

– Хорошо, – он встал и направился к граммофону. Включив мелодию очень популярную в то время, он галантно подошел к Шарлотте и, протянув руку, спросил: