Загорелая золотистая кожа светилась в свете ламп в коридоре, а большие голубые глаза изучали меня.

– Простите, это была ужасная идея. – Девушка раздражённо поджала свои идеальные губы и резко развернулась на каблучках, явно решив уйти.

– Подождите! – крикнул я, шагнув за дверь. – Саша сказала, что у тебя какие-то опасения, – снова крикнул вдогонку, видя, что девушка так и не замедлила шаг. – О половом созревании!

Проходившая мимо группа длинноногих улаперийских гостей с белыми глазами, покачиваясь, проползла мимо, и от них исходило что-то вроде жалости ко мне.

Бионика наконец-то остановилась и медленно обернулась, сузив глаза:

– Ты бы ещё на палубу вышел и прокричал, док.

– Извини. Мне не следовало так кричать. Но, – я подошёл поближе, понизив голос. – У тебя проблемы, не так ли?

Бионика ничего не ответила, но её плечи немного опустились, а выражение лица стало страдальческим. И по-прежнему пустота вместо эмоций.

– Я хочу помочь, если смогу, – опустил руки по швам, стараясь не казаться угрожающим или снова отпугнуть её, и предложил: – Приходи на осмотр сейчас или позже. Как корабельный врач я обещаю сохранить конфиденциальность.

Девушка наклонилась ко мне и неохотно призналась шёпотом:

– С моей грудью что-то не так.

Хм, совсем не то, что я ожидал от неё услышать.

– Почему бы нам не вернуться в мой кабинет, и ты расскажешь мне всё о… своих проблемах.

Бионика кивнула и последовала за мной обратно по коридору, неуверенно делая шаг через порог моего кабинета.

– Присаживайся на смотровой стол.

– Разве это необходимо? – Девушка с опаской посмотрела на стол.

– Мне будет легче осмотреть тебя.

Пока она забиралась на стол, я подошёл к раковине, чтобы снова вымыть руки, хмуро глядя на свой диплом. Если бы жизнь сложилась так, как предполагалось, я бы сейчас не спрашивал биоробота последнего поколения: «Что не так с твоей грудью?».

Когда я направился обратно к столу, замер на миг, увидев, что девушка сняла рубашку и небрежно расстегнула лифчик, словно сбросила туфли в конце рабочего дня.

– Они неправильной формы! – заявила бионика, уставившись на свою грудь. – Моя грудь болит при ходьбе, прикосновениях…

Я же видел перед собой безупречную пару грудей и совершенно не понимал, чем они ей не нравятся.

Снова пристально пригляделся, но девушка скрестила руки на груди, зло посмотрев на меня.

– Док, прекращайте пялиться. Разве вас не учили врачебной этике? Или вы впервые так близко видите бионика? – немного резче проговорила бионика.

– Мне жаль, если я доставил неудобство, но мне нужно осмотреть тебя, – вежливо ответил я, но на самом деле хотелось дать себе пощёчину. За свою карьеру я видел тысячи грудей разных видовых особей, а сейчас смущался, как малек. Если бы я только мог улавливать её эмоции, то было бы гораздо привычнее. – Почему ты считаешь, что у тебя грудь неправильного размера? – спросил я, не сводя с неё глаз.

– Мой парень сказал, что они несимметричные.

Значит, её парень слепой. Сунув руку в карман халата, я нащупал ручку и блокнот, которые всегда держал при себе. Конечно, письменные принадлежности не нужны мне, учитывая, что можно использовать функцию заметок в чипе, но я всегда любил скользящее ощущение ручки по белой бумаге. Особенно сейчас. Рядом с биороботом мне нужно что-то успокаивающее.

– Понятно, – сказал я. – Когда у тебя начались боли?

– После того как я установила последнее обновление, то есть девяносто два дня, тринадцать часов и двадцать две стандартные минуты назад. Но сегодня утром, после того как я позволила Итару прикоснуться к ним прошлой ночью, стало хуже, – девушка снова посмотрела на свою грудь. – Что с ними не так, док? Саша говорила мне, что прикосновения к груди должны доставлять удовольствие, – в подтверждении своих слов бионика сжала груди, как будто это помидоры, и она проверяет их спелость. – Прикосновения неприятны.

Я буквально прирос к металлическому полу лайнера, а в голове проносились странные мысли. Вроде того, чтобы показать ей, как хорошо может быть с мужчиной, который обладает некоторыми навыками.

“Сосредоточься! Ты профессионал.  Нельзя думать о своих пациентах в таком ключе!” – дал себе мысленную затрещину.

– Твоя грудь идеальна. Я не наблюдаю асимметричности, но проведу осмотр, – успокаивающе сказал я. – Следует ожидать некоторой болезненности во время гормональных изменений бионического полового созревания. И особенно, когда впервые вступаешь в интимные отношения с партнёром, тебе может потребоваться некоторое время, чтобы понять, что нравится, а что нет. Ты говорила ему, что тебе нравится, а что нет?

– Звёзды нет! – вдруг закричала она. – Это звучит унизительно.

Я закатил глаза.

– Что? – моментально отреагировала девушка.

– В смысле? – уточнил я.

– Ты только что закатил на меня глаза.

– Нет, я этого не делал.

– Да. Я могу отправить тебе запись, которую я уже сохранила в своей памяти…

– Хорошо, я закатил глаза, – признался. – Просто не понимаю, почему многие бионики с головой погружаются в интимную близость, не тратя времени на то, чтобы выяснить, кто они и чего хотят.

– Я так полагаю, что ты был образцом сдержанности, когда переживал период полового созревания, – ответила девушка, сердито поджав губы.

– Справедливое замечание, – признал я.

– Мне не нужно время на то, чтобы понять, кто я такая. Я бионик. Поколение-26 модель ЭС-45-АРА. ЭСАРА. Я знаю, кто я и чего хочу с того дня, как меня создали. Всё встроено в мой биогенетический код. А теперь я хочу есть, спать и работать. Но я не хочу ничего этого чувствовать! – закричала девушка.

Мне не нужно читать её эмоции, чтобы понять, что она борется со своей программной системой. Я хотел бы помочь ей, но для этого потребуется разговор, который займёт намного больше времени, чем длится один визит.

– Болезненность груди – это нормально, Эсара. Всё, через что ты проходишь, совершенно нормально. И твоя грудь идеальна.

– Как ты можешь так говорить? Ты ещё даже не прикоснулся к ним, док!

– Конечно, осмотр, – ответил я, чуть не споткнувшись на ровном месте от такого напора. Бионики обычно редко проходили обследования груди, а подтверждение симметрии и подавно никто не проводил. До меня.

– Я не врач, – раздражённо заявила девушка, – но совершенно уверена, что вы должны обследовать своих пациентов, – она расправила плечи, отчего её округлые груди приподнялись. – Как я должна сесть, чтобы ты их измерил?

От этих слов чуть не прокусил себе щёку насквозь. Она моё испытание, и я задавался вопросом, какую ужасную вещь совершил в одной из своих предыдущих жизней, чтобы его заслужить.

Робота – даже самого совершенного – всегда можно отличить от человека – он состоит из деталей, а биоробот ничем не отличается от человека, невозможно определить ни по внешнему виду, ни по внутреннему, кто перед тобой – человек или биоробот, физиологически биоробот идентичен человеку, ничем от человека не отличается.

Эсара

Я нетерпеливо ждала инструкций, в то время как должна была помогать Саше подготавливать каюту – люкс. Док же облокотился о стол и пристально смотрел на меня раздражающе блестящими голубыми глазами. Может быть, он не хочет дотрагиваться до бионики. Очень жаль. Ведь он врач, а я нуждаюсь в его помощи. Откуда у него предубеждения против таких, как я?

– У меня нет времени торчать в вашем кабинете весь день, док.

Он сглотнул, и я с уверенностью могла сказать, что док нервничает. Но его сердцебиение оставалось относительно стабильным, хотя лоб блестит от пота. Ему жарко?! Я совсем ничего не знаю о его виде и их характеристиках.

– Ложись, пожалуйста, – приказал он ровным голосом.

Я, послушно откинувшись на спинку стола и положив голову на мягкую гелевую подушку, посмотрела на потолок, где кусочки мозаики изображали небо, такое же голубое, как кожа дока. И поняла, что мне нравится голубой цвет, который действовал на меня успокаивающе.