Сказав это он снизошёл до того, чтобы наконец представить эту самую Тонкс:

– Нимфадора Тонкс, моя кузина, кстати, она у нас метаморф.

На удивлённые восклицания молодёжи (старшее поколение, похоже, было в курсе семейных перепитий Блэков) пояснил:

– У мамы есть ещё одна сестра, тётя Андромеда. Она вышла за маггла. Блэки вообще расползлись как тараканы: Регулус сначала примкнул к Тёмному Лорду, потом правда попытался дать задний ход, но Тёмный Лорд на пенсию не отпускает, вот и нет у меня больше дяди Рега. Сириус подался к Поттерам, тётя Белла совсем с ума съехала на непростительных и теперь фанатеет от Тёмного Лорда, а тётя Андромеда плюнула на всех и живёт своей жизнью.

– Самое умное решение, между прочим, – заметила Нимфадора. – А твои тоже решили кинуть волдеморта?

– Чёрта-с-два они бы без Поттера рыпнулись! – рыкнул Грюм. – А ты-то Гарри, как сам? И чего решил к Малфоям переметнуться? Не боялся, что они тебя сразу Сам-Знаешь-Кому сдадут?

– Но ведь не сдали, – ответил Поттер.

– И не сдали бы, – легкомысленно махнула рукой Тонкс, – мама рассказывала, что тётя Цисси с Лили всё время в школе были вась-вась. Ей ещё постоянно за это от родителей доставалось и от тёти Беллы. Да и дядя Люц давно уже подумывал как отвязаться от волдеморта.

– А чего же тогда ввязался-то? – снова встрял Грюм. – Ты его об этом хоть спрашивал, а, Гарри?

– Я знаю эту историю, – мрачно сказал Гарри, – обе версии.

– Какие версии? – старый аврор услышал знакомое слово и тут же в него вцепился.

– Как это было здесь и как там, – сказал Гарри, и подвёл точку под дискуссией: – И я верю Малфоям...

...Рассказ Малфоя-старшего был столь красочным, что Гарри словно видел всё своими глазами:

Люциус расхаживал по комнате, пытаясь хоть немного успокоиться. Судьба волшебного мира конечно волновала его, но важнее всего судьба собственной семьи. От его решения зависела жизнь Нарциссы и недавно родившегося Драко, а он всё никак не мог принять это самое решение. С одной стороны на столе лежало письмо волдеморта, с предложением присоединиться к нему и угрозой уничтожить всю его семью в случае неповиновения, с другой именно сейчас решался вопрос о созыве Совета Магов Британии, на котором Независимые Кланы должны были сказать своё веское слово.

Он взглянул на часы. Без пяти семь. Пора! Ровно в семь сработает портал, который должен перенести его к Тёмному Лорду, а письма с приглашением на Совет всё не было. Нарастала паника. Он прикрыл глаза и ещё раз взвесил все за и против. Чёрная Метка означала пожизненное рабство. И для него и для Драко. Но с другой стороны, даже если Совет не будет созван, остаются Поттеры, а Джеймс твёрдо заявил, что ни к какому волдеморту он на поклон не пойдёт, да и с Дамблдором будет сотрудничать только если другого выхода не будет. Джеймса поддержит Сириус, который, что бы ни кричала Вальбурга, остаётся главой дома Блэков, его самого поддержат Крэбы, Гойлы и Паркинсоны, что бы он не решил, как они недавно заявили... Даже без Совета получается очень мощная группировка, с которой будут вынуждены считаться и Дамблдор и волдеморт.

Люциус усмехнулся, взял навозную бомбу, настроил её так, чтобы она взорвалась аккурат к в момент прибытия портала к волдеморту, привязал её к самому порталу и сел писать письмо Джеймсу. Ровно через минуту после того, как портал сработал, в окно влетела израненная сова, которая принесла приглашение на Совет...

А в этой реальности он поддался панике, о чём жалел до сих пор...

...Из размышления Гарри вывел голос Дамблдора, который раздался от двери:

– Я рад за тебя, Гарри, ибо жить в семье, которой не доверяешь очень тяжело. Я бы только хотел быть уверен, что твоё доверие стоит на достаточно веских основаниях...

***

...Лили рассказала Джинни о "сеансе связи" с другой реальностью и даже пообещала показать его в Омуте Памяти. Именно поэтому девушка и напросилась погостить в Поттер-холле, впрочем, проситься было особенно и не надо, да и Молли проявила в этот раз удивительную мягкость. К тому же в имении Поттеров её ждало не только это воспоминание: Катрин всегда была рада с ней повозиться, а уж сейчас, когда сестра Гарри пошла в Хогвартс у девочек нашлось много тем для обсуждений. Они неплохо провели день, летая на мётлах над парком, наконец Като утомилась и отправилась спать, а Джинни осела в библиотеке с какой-то книгой. Сидела она тихонько, как мышка, поэтому взрослые не заметили её присутствия.

– Ты всё-таки сделала его! – воскликнула Нарцисса, скрытая от девушки стеллажом с книгами. – когда?!

– Представь себе, закончила тринадцатого ноября, думала послать ему сразу, а потом решила подарить на Йоль. Если бы он был у него тогда... Гарри сразу вернулся бы.

– Значит надо только повернуть пентаграмму, как в маховике времени? Если я сейчас...

– Окажешься неизвестно где. Пейджер привязан к этой реальности, вторая точка наводится намерением оператора.

– Но твоё намерение...

– Я уже не та бесшабашная Лили, Цисси. Ты права, у меня есть Джеймс и Като. Я не могу так безоглядно рисковать собой, а Гарри сейчас там в относительной безопасности. Я работаю над точным наведением и к лету смогу отправить посылку. Тогда он сможет решить всё сам.

– Так, подожди, а почему нельзя навести этот, как ты назвала? Пейджер? И почему пейджер?

– Он листает реальности. Понимаешь, если ты была в какой-то реальности, и можешь её точно представить, тогда он установится именно туда, куда ты хочешь, а если ты хоть чуть-чуть ошибешься... это как при аппарации, когда ты плохо представишь то место, в которое хочешь попасть.

– Может распополамить? Только между разными реальностями. – уточнила Нарцисса.

– Нет, понимаешь... по моим подсчётам получается что чтобы человек ни пытался вообразить, найдётся вариант реальности очень близкий к этому, хотя бы внешне... А я не хочу попасть абы куда, к неизвестно какому Гарри! Я хочу помочь своему сыну!

Они говорили ещё какое-то время, Джинни ждала. Наконец раздался щелчок закрываемой шкатулки и подруги разошлись спать. Девушка тихонько подошла к месту, где они говорили, огляделась вокруг. У стены стоял сервант в котором стояло несколько шкатулок и коробочек. Поттеры доверяли своим гостям, вернее тем гостям, которых пускали в эту часть замка, поэтому на серванте и шкатулках точно не было ни какой защитной магии. Джинни открыла одну, ничего особенного, другую... В одной из шкатулок лежал необычный кулон: внутри золотого кольца диаметром в пару дюймов находилось другое, в которое была встроена платиновая пентаграмма. Внутреннее кольцо, судя по всему, было закреплено на шарнирах и могло вращаться относительно внешнего, к которому крепилась тонкая золотая цепочка. "Значит надо только повернуть пентаграмму, как в маховике времени..." – вспомнились слова Нарциссы. Сердце Джинни бешено колотилось. С одной стороны, она чувствовала себя воровкой, которая обкрадывает очень милых и добрых к ней людей. Как она будет смотреть в глаза Лили, если возьмёт эту вещицу? А с другой... Если хотеть попасть не в определённое место, а к конкретному человеку? Она сможет! Она берёт этот "пейджер" просто для того, чтобы отдать его Гарри! Эти взрослые всё слишком усложняют!...

***

...Разговор с Дамблдором получился очень сложным и тяжёлым. Для начала директор Хогвартса попытался выманить Гарри для разговора с глазу на глаз, но юноша твёрдо отказался:

– Если это что-то очень серьёзное, профессор, давайте отложим разговор до школы.

Дамблдору пришлось смириться, он только со вздохом попенял:

– Раньше, Гарри, ты доверял мне больше... – попенял старый профессор.

– Раньше и Вы доверяли мне больше, – вернул Гарри, – а этим летом бросили у Дурслей.

– Я опасался твоей связи с волдемортом, – вздохнул Дамблдор, – это было сделано для твоего же блага.

– Да, Сириус рассказал мне об этом. А почему Вы раньше не учили меня защищать сознание?