– Э... Гарри... ты уж прости, что мы с Гермионой так... этим летом... ну ничего тебе не писали... Нам Дамблдор сказал, что так будет лучше... Ну мы и думали... Кто же знал... что у тебя всё так...

– Ладно, Рон, – сдержанно улыбнулся Гарри, – забудь.

– Ты правда больше не сердишься? – рыжик тут же оживился.

– Приятного во всём этом мало, но не дуться же на тебя всю жизнь. Оставим это. Лучше расскажи, что здесь было без меня.

– А что было! – начал было Рон, но тут прямо над ухом Гарри раздалось испуганное "Ой!". Все обернулись. За спиной Поттера стояла бледная Гермиона и дрожащей рукой указывала на мирно дремлющего на коленях Джинни Аспида:

– Это же... это же угольный полоз! – воскликнула она.

– Ну и что? – пожал плечами Гарри. – Он ещё никого не покусал, разве что пару – тройку Пожирателей. Хочешь его погладить?

Гермиона судорожно помотала головой.

– А что в нём такого страшного? – не понял Невилл, который тоже присоединился к компании: всем было интересно услышать, где это Поттер ошивался с августа месяца и что с ним такого случилось, что он теперь дружит с Малфоями?

– У них же яд почти как у василиска! И они сразу кусают! Ждут в засаде и сразу кусают! И могут быть невидимыми! И они не приручаются! Вообще! Даже змееустам не удавалось!

– Да не может он быть невидимкой, – отмахнулся Гарри, – просто они сами чёрные и живут в угольных шахтах, вот их не замечают, пока не наступят, или не схватят. Ну, правда, он ещё может ползти сквозь камень, ну и гнёзда свои они защищают, это да.

– Ух ты! – восторженно воскликнул Рон, но на всякий случай отодвинулся в сторону. – А где ты его взял?

– Сам приполз. Мы тогда отдыхали в Йоркшире, там у нас в имении старая шахта, мы возле неё устроили пикник, я заметил его в траве, дал ему кусок ветчины, – Гарри мечтательно прикрыл глаза, вспоминая своё детствотам. Кто знает, может воспоминания это всё, что осталось у него? – Что было с мамой! А папа говорит, что чуть не поседел. Ничего, привыкли постепенно.

Тут разговор переместился на жизнь Гарри в той реальности, как он туда попал, что случилось летом, а правду ли писали в газетах?... Так и протрепались до ужина. Под конец Гарри взмолился:

– Ребята! А мне-то вы расскажите, что здесь без меня было?

– А что было! – воскликнул один из близнецов, Гарри показалось, что Джордж. – Как ты пропал, так Сам-знаешь-кто к Дурслям заявился, там с ним Дамблдор подрался, а в это время Скиттер у этих Дурслей всё про тебя выпытала, а на следующий день напечатала. Представляешь? А мама когда всё это прочитала, так разозлилась, что Дамблдору скалкой заехала, да так, что он потом два дня здесь в больничном крыле лежал!

Гарри рассмеялся: Дамблдор получил то, что заслужил, но видно, мало оказалось, не успокоился. Ладно, получит ещё. На ужин гриффиндорцы шли плотной толпой, продолжая обсуждение событий, и местных и иномировых...

***

Лили сидела за столом в своём кабинете и сосредоточенно рассматривала лист пергамента с несколькими формулами, весьма странного вида. Она была так погружена в своё занятие, что не заметила вошедшую в комнату Нарциссу.

– Долго ты собираешься так сидеть? – спросила та.

– Мы ведь вместе начинали эту работу, – вместо ответа сказала Лили. – Помнишь ещё что-нибудь?

– Только основные положения, – ответила Нарцисса, беря из рук подруги пергамент. – Что это?

– Параметры канала. Того, хогвартского.

– Погоди, ведь вы же его закрыли! – воскликнула Нарцисса, вчитываясь в листок.

– Только на эфирном плане. На казуальном он остался и растёт. И Гарри является его ядром. Понимаешь, что это значит?

– Пока жив Гарри, – Нарцисса сглотнула возникший в горле комок, – канал будет существовать. Что же делать?

– Откровенно говоря, мне плевать на всю вселенную, я просто хочу спасти сына. Без этих расчётов я не смогу ему помочь, но если эти записи попадут кому-то в руки...

– Можешь на меня положиться.

– Ты даже не спрашиваешь, чем это грозит всем нам?

– Судя по твоим расчётам, чем ближе к центру, тем меньше нервотрёпки. Будем просто держаться рядом с вами...

(Эфирный план – энергетическая составляющая бытия. К нему относятся, в том числе, призраки, на эфирном плане происходят все энергетические манипуляции, сиречь заклинания.

Казуальный план – иначе событийный план. Лили имеет ввиду, что из-за Гарри события той реальности, где живы его родители начинают напрямую влиять на события там, где они погибли, и чем ближе к Гарри, тем сильнее это влияние.)

***

Сразу после ужина к Гарри подошла МакГонагалл и передала приглашение к Дамблдору. И вот теперь юноша сидел в директорском кабинете. Естественно началось всё с предложения попить чайку, скушать лимонные дольки, от чего Гарри с холодной вежливостью отказался. Дамблдор внимательно посмотрел на него, откинулся на спинку своего высокого кресла и сказал:

– Хорошо, Гарри, ты сердишься на меня, я понимаю, хотя я и сейчас считаю, что был прав, возвращая тебя в эту реальность. Прав именно с точки зрения твоего блага и твоей безопасности...

– Тётя Цисси послала Вам предупреждение об эффекте пены, – неожиданно перебил его Гарри, – почему Вы его проигнорировали?

Директор Хогвартса горестно вздохнул:

– Увы, там были только исходные посылки и выводы, скажу прямо, далеко не очевидные. Я посчитал, что это была дезинформация, единственной целью которой было задержать нашу работу. И, поверь, у меня были на это основания. Так же как и основания полагать, что кто-то ещё тайно работает над твоим возвращением в эту реальность. Прикинув, кто бы это мог быть, я решил, что это точно не друзья, поэтому постарался свою работу ускорить. Но, Гарри давай оставим эту тему, – Дамблдор решил, что брошенных им намёков вполне достаточно, пусть теперь сам придёт к нужным Дамблдору выводам, пора и другие задачи решать, – если ты захочешь, мы к ней ещё вернёмся, а сейчас, позволь задать тебе несколько вопросов. Прежде всего, твой ручной змей: ты уверен, что твоим товарищам ничего не угрожает? Ведь это действительно очень опасное животное!

– Аспид у меня с девяти лет, – ответил Гарри, – и всё в порядке. Тем более, что я змееуст, так что проблем не будет.

– Хорошо, поверю тебе на слово, теперь ответь мне: после того, как ты вернулся сюда, твой шрам болел? Были ли у тебя какие-то странные видения? Желания?...

– Нет, профессор.

– Это хорошо, но всё же, учитывая, что у тебя есть некоторая связь с Волдемортом следует позаботиться, чтобы он не смог влиять на твои поступки и получать от тебя информацию. Тебе следует изучить науку, называемую окклюменцией. Я уже попросил профессора Снейпа заняться твоим обучением и он любезно согласился, поэтому...

– Нет, – твёрдо ответил Гарри.

– Но Гарри! Это необходимо!

– Это не нужно. Там я занимался окклюменцией с пяти лет, а когда я пришёл туда Сириус снова начал учить меня и я быстро всё вспомнил.

– Ах, да, Молли рассказывала, что ты помнишь всю свою жизнь там... Просто удивительно! И тем не менее, я настаиваю, чтобы ты продолжил заниматься окклюменцией.

– Я могу продолжить занятия с Сириусом.

– Но профессор Снейп гораздо сильнее Сириуса в ментальных науках!

– Зато как учитель Снейп хуже, чем пустое место. Мне приходится терпеть его на зельях, но общаться с ним больше необходимого я не желаю.

Дамблдор некоторое время разглядывал сидящего перед ним мальчишку. Вроде и тот Поттер, да не тот! Раньше он бы ругался, плевался, кричал, но выполнил распоряжение. А сейчас... сейчас приходилось просто смириться и считаться с его мнением, которое вдруг неизвестно откуда возникло. И ведь, что самое противное, за его спиной сейчас стоят Малфои и Блэк, пророк их в Хогвартсе. Ладно, надо хоть хорошую мину сделать при такой-то игре:

– Хорошо, Гарри, если ты так против занятий с профессором Снейпом, занимайся с Сириусом, но окклюменция тебе необходима. И, кстати, почему ты так низко оцениваешь преподавательские способности профессора Снейпа?