— А разве мы не будем привлекать слишком много внимания? — спросила я, кивая на платья.

— Поверь мне, там будет что-нибудь гораздо вычурней.

Мы оделись, прихорошились и уставились на себя в начищенную стальную тарелку. Оттуда на мир смотрели две красивые восемнадцатилетние девушки. Волосы были забраны одинаково: верхний слой сзади закреплен заколкой, а нижний распущен. На ушах красовались симметричные сережки-драконы, обвивавшие раковину. У одной девушки были темные локоны и медовые глаза, подчеркнутые платьем. Другая же обладала светло-русыми прядями и нежно-голубыми очами, выделяемые цветом наряда. Волосы у обеих спускались чуть ли не ниже попы.

— Да мы с тобой просто красавицы, — хохотнула Гуда. — Ну что, идем?

Я все еще стояла и смотрела на себя, когда вдруг поняла, что не хочу туда идти. Не в таком виде. Подруга потянула меня к двери, но ноги будто приросли к полу.

— Да ну хватит, смотри на это, как на возможность увидеть девятихвостого лиса! — девушка волоком тащила меня на выход.

— Я не хочу, чтобы на меня пялились, особенно оборотни, особенно в таком виде! Это платье слишком красивое! — отчаянно упираясь ногами и цепляясь за двери, выкрикнула я.

Гуда меня сразу же отпустила, остановилась и залилась краской по самые уши.

— Эм…

Выразить благодарность подруге не дал звук горна. Второй сигнал. Нас как ветром сдуло. Опоздание на смотр карается плетью.

Площадь была забита людьми, шишке негде упасть, но столпотворение стало быстро рассасываться. Люди становились в колонны по двадцать человек: старшие в самом начале, а те кто помладше- в конце. Всего получилось одиннадцать колонн, и еще мы с Гудой в самом хвосте. Двести двадцать две "штуки" в общей сложности.

На площади находилось возвышение, где располагался трон хёвдинга: красивый резной стул. Возле него стояли оборотни. Я не могла их сосчитать, потому что весь обзор закрывали впереди стоящие. Но вот наш правитель махнул рукой, и животинки зашевелились.

К слову, мы стояли довольно далеко друг от друга, так что ходить между рядами было не сложно. Я стояла, опустив глаза в землю, как велели, хотя соблазн рассмотреть гостей поближе был очень велик. Да до конца никто не доходит! Волки останавливались на середине, не думаю, что кошки или лисы доползут до нас.

Жестокая ошибка — недооценивать врага. Они не только доползли, они еще и принюхиваются! Причем, с таким лицом, с каким я на рынке мясо выбираю! У, бесит! Зато я смогла вдоволь на них наглядеться. Кошек видно сразу: гибкие, плавные, обманчиво ленивые движения, сухая, жилистая фигура, как у ярморочных танцоров.

Не то что неповоротливые медведи или суровые волки размером с мой шкаф. Барсы были белые, вот прям все белые, даже, наверное, ресницы, а у рысей волосы на концах светлели. Здорово выглядит.

Волков, конечно, было больше всех. Самый многочисленный клан. Здесь были и белые, и серые, и рыжие, и черные, какие хочешь!

Лис было всего трое. Я окрестила их черный, белый и красный. Одеты они были в халаты соответствующих цветов из незнакомой мне плотной ткани. Этот балахон закрывал все тело. Волосы все трое имели длинные, цветами под стать халатам. Ну и, кто бы сомневался, тройничок состоял из писаных красавцев, правда, детали рассмотреть мне никак не удавалось: они постоянно отворачивались.

Медленно, но верно эта процессия продвигалась к нам. Я слышала, как участилось дыхание у Гуды. Моё тоже не отставало. Сейчас я уже никого не рассматривала, а любовалась прекрасной землей под ногами. Вдруг меня буквально пригвоздило к месту ощущение тяжелого взгляда на себе, и я вскинула голову, ища источник. В нескольких шагах стоял черный лис, глазами пытаясь прожечь дырку в моей голове. А глаза-то у него светлые, почти белые. Контраст потрясающе смотрится. Нос прямой, красивые губы. Широкие плечи. Очень даже ничего.

Я бы рассматривала его еще минут десять, но он неожиданно ухмыльнулся и пошел в мою сторону. Вот же! Я пялюсь на него! Ёрмунганд!

Я, чертыхнувшись, опустила взгляд, а этот подошел вплотную. Мне даже удалось увидеть носки его сапогов. На несколько мгновений стало тяжелее дышать. Неожиданно он нагнулся и провел кончиком носа от шеи до виска, шумно вдыхая при этом. Он нюхал! Запоминал мой запах! О, боги, это плохо.

Постепенно оборотни стали стекаться обратно, и этот, еще раз ухмыльнувшись, направился к стулу хёвдинга. Я выдохнула.

— Итак, юноши и девушки, многие знают условия, но я все-таки повторю, — разнесся над толпой громовой голос нашего правителя, Асмунда Всемогущего. — Вы должны уйти в лес, вам дается неделя отсрочки, после чего оборотни пойдут за вами. Через две недели, в ночь богини любви Фригг, они должны будут поставить метку, успеете сбежать- вернетесь домой свободными, не успеете — душой и телом будете принадлежать оборотню. Все в ваших руках. Начинаем с завтрашнего утра. Свободны! — прозвучал третий сигнал горна.

— Великий Один, это нехорошо, — бубнила я. — И что привязался?!

— Ты чего бурчишь? — Гуда светилась изнутри. — Такой день, ярмарка, а ты!

— Ну ладно, ладно, — я постаралась улыбнуться как можно шире. — Сойдет?

— У тебя что, лицо свело? Ко мне вон тоже подошел, беленький такой, ну я же не убиваюсь, — подруга выразительно на меня посмотрела. — Тебя выследить не просто, даже оборотню, я думаю. Пошли, дочь Скади, — она усмехнулась и потянула меня с сторону рынка.

А в самом деле, что я как дохлый рябчик? Ну, подумаешь…

Мы до заката ходили по площади. Пили мед, смотрели на выступления артистов и покупали. Гуда за бесценок взяла бисер, хлопок и кружева. Я еще долго буду вспоминать, как краснело, зеленело и вытягивалось лицо этого молодого торговца. Я же купила наконечники для стрел, сыромятную кожу, потом отнесу её Бьёрну, и потрясающие ножны. Кожаные, плотно пошитые, загляденье! В общем, мы знатно затоварились.

Домой я шла в приподнятом настроении. Надо бы подумать, куда идти, что делать, но мне лень. По-моему, я уснула еще до того, как моя голова коснулась шкур. Завтра, все завтра…

Сон в эту ночь был неясным, размытым, даже чувства будто притупились, так что я встала с нормальным настроением.

Отец еще спал, а мне не хотелось его будить. Умывшись, я принялась собираться. Итак, куда мне идти? На юг? Но там меня просто будет разыскать, и туда пойдет большинство, не хочется мне за каждым деревом на человека натыкаться. На запад? Восток? Ага, прям в самое логово. Меня обнюхали, а это потенциальная угроза.

Чтобы ни говорили, а оборотню не составит труда найти человека, особенно зная его запах, так что неделя форы — всего лишь прихоть этих животинок. Им нравится имитация охоты, вроде "Не смог сбежать? Сам виноват!", и никого не волнует, что от оборотня уйти практически невозможно.

Я закинула в заговоренную сумку травы, веревку, сменную одежду. Остается только путь на север, к вершине Сломанного Зуба. Я знаю, у её подножия есть пещера, там и залягу. Правда, туда две недели пути, но если поднажать, я возможно и успею. Решив так, я закинула в сумку теплый шерстяной плащ и сапоги. Пристегнула новые ножны с ножом, проверила лук, стрелы и тул. Вроде все.

Вышла из дома я в темноте и двинулась в сторону леса. Самая первая, хе-хе. Рассвет буду встречать уже далеко от деревни.

Следующие три дня я шла, не жалея сил. Постоянно охотилась, почти не спала, готовила мясо как на целый отряд. Следы от кострищ привели бы преследователя к реке, куда я пришла на третий день. Сделав такой крюк, я надеялась спутать оборотней.

У реки я принялась за осуществление своего плана. Искупалась и, постукивая зубами, разобрала запасы. У меня имелось достаточно мяса: две туши кабарги, туша оленя и много белок и зайцев. Когда-то Халла сделала для меня особый мешок, в него могло поместиться все что угодно, а мясо оставалось свежим. Также она мне подарила безразмерную сумку. Да, вот что значит самая сильная ведьма севера, мне остается о таком только мечтать. Я улыбнулась. Старая ведьма… никогда не признаюсь, но я привязалась в ней. Она мне очень дорога.