– Через пятнадцать минут прибудет поддержка, главное – продержаться. – Капитан не стал вдаваться в подробности, но я догадывался, помня кое-какие моменты, что при штурме используется и тяжелое оружие, и тараны, и газ. Как минимум противогазов у нас не было, а ждать пятнадцать минут противник не будет.

За это время враг рассредоточился вокруг здания. Несколько человек спрятались в полуразрушенном деревянном сарае рядом с фермой, большая часть окружила дом.

– Предлагаю всем выйти с поднятыми руками! – прогремел усиленный голос. – В противном случае мы применим силу!

– Надо потянуть время, – сказала Лена. – Может быть, мы успеем продержаться.

– Нужно, но столько времени у нас не будет, – покачал головой капитан. Он подошел к окну и осторожно выглянул из него. – Дом уже окружен. Груз пока наверху? Гараж изолирован? – Спросил он у испытателей. Те выглядели очень испуганными, но все же кивнули. – Отлично. Теперь слушайте. Скорее всего, нас попытаются задушить газом. Пространство нужно освободить. Дверь прикрыть. Времени уже нет.

Мы начали активные действия: двигали оставшиеся коробки и ящики к стенам, сбросили с одной из кроватей матрас, оголив старые пружины, и подставили его к дверному проему, закрепив так, чтобы ее даже сдвинуть было сложно. На все это потребовалось чуть больше тридцати секунд, но не успели мы передохнуть, а капитан только махнул рукой, приказав всем распределиться, как снаружи застучали очереди, со звоном разбивающие стекла.

От стен полетели куски штукатурки и пыль. Очередь длилась всего пару секунд. Я занял свое место между окнами, присел в ожидании любых предметов, которые могли бы залететь в проем. Они не заставили себя ждать: с густым и почти черным дымом в одно из разбитых окон влетела дымовая шашка, ударилась о пол и покатилась к противоположной стене, сразу же окутав себя клубами ядреного дыма. Пришлось почти лечь на пол, чтобы не надышаться им. Кто-то уже кашлял. Я шарил руками по полу, надеясь нащупать шашку и наконец наткнулся на нее. Для этого я задержал дыхание и, обжигаясь о горячую поверхность, выбросил ее с другой стороны.

Дым выносило сквозь разбитые окна, снаружи слышались крики, возможно, приказы. В окне показалась чья-то голова. Не раздумывая, я поднял пистолет и выстрелил. Голова тут же исчезла, крики снаружи стихли на некоторое время. Я решил сменить позицию. Комната все равно была окутана дымом, по другую ее сторону, происходило какое-то движение, но я не мог разобрать, что именно там творится. Но, судя по всему, ничем хорошим это не кончится. Утешало только то, что почти полуметровые стены вряд ли можно было пробить из обычного оружия. Из того же окна раздался выстрел – ровно, где я сидел всего пару секунд назад, появилось выщербленное углубление. Я вжался в стену, надеясь, что пыль и дым скроют меня от атакующих.

За подоконник уцепились две широких ладони в перчатках. Нужно было подождать еще немного. Вскоре в проеме появилась фигура полностью, но солдат не спешил спускаться в комнату: он присел на корточки прямо в проеме. Действовать надо было быстро. Я прижался к стене поплотнее, резко выбросил руки вперед, схватил повыше его бронежилет и, напрягшись изо всех сил, втянул человека в комнату. Он был невероятно тяжелым, и от неожиданности у него не осталось времени среагировать, но все же он успел ухватить меня за руки, и в итоге я приземлился на него сверху.

Только сейчас до меня дошла вся абсурдность и опасность моего плана. Достаточно ему только дотянуться до ножа и мне конец. Мне не хватит сил противостоять подготовленному бойцу в рукопашном бою. Адреналин кипел в крови, но высвободиться из захвата мне никак не удавалось. По другую сторону комнаты шла активная перестрелка, но стреляли только из пистолетов. Я не мог даже дотянуться до своего: руки были сжаты мертвой хваткой. Ни наклониться, ни вырваться. Я попробовал подняться на одних руках – более удачно.

– Никуда ты не денешься, – прошипел боец. Лицо его было скрыто черной маской.

Я напрягся, как только мог, чтобы опереться только на руки противника, протащил ноги под собой и с силой выпрямил их, целясь прямо в челюсть. Кроссовки хоть и были мягкими, но все же оставались тяжелой обувью. Удар в подбородок был мощным. Кто-то выкрикнул мое имя. Отвлекаться было некогда. Еще один удар. Серый от пыли кроссовок покраснел. Хватка противника слабела. Новый удар. Мне удалось освободить одну руку, затем вторую. В окне снова появилась тень. С двумя мне уже просто так не справиться. Я протянул руку за автоматом, и дал очередь, почти не целясь – фигура мгновенно свалилась на улицу. Минус три. Если столько же досталось другим, то остается всего девять человек.

– Перегруппировка! – зычный голос на улице словно пошатнул всю комнату.

В ту же секунду, громко топая, ко мне подбежал капитан. Лицо было в крови, я насчитал несколько ссадин, разбитую губу, нос. Глаза навыкате, в руке – «грач» с дымящимся стволом. Завидев меня, он опустил руку и произнес:

– Ты жив… Отлично.

– Что с остальными? Я почти ничего не слышал с начала атаки.

– Двое наших мертвы, – капитан попытался вытереть лицо, но только размазал кровь и грязь еще больше. Я заметил, что его левая рука неестественно повисла. – Воронкова у них. Я думал, что и тебя уже в живых нет. Этот у тебя какой? – капитан ткнул стволом в лежащее тело.

– Третий, но он жив.

– Значит, их осталось шестеро. Неплохо… но могло быть лучше, – он посмотрел на часы. – Еще пять минут, но за это время нам надо освободить Воронкову.

Борисов выглянул в окно, я же перевернул поверженного противника и попытался снять с него бронежилет. Двойная защита – это тяжело и глупо, но будет явно безопаснее. Только сейчас я услышал, что снаружи тихо: вертолет сел.

– Сдавайтесь! Ваш человек у нас! – снова прокричали нам. – Нам нужна всего одна вещь, и она находится в этом здании. Отдайте ее нам!

– И никого из вас больше не увидят, – проговорил себе под нос капитан Борисов. – Ты ведь знаешь, что им нужно? – спросил он меня. Я в этот момент натягивал на себя второй бронежилет, который оказался уж очень тяжелым. Выглядел я наверняка нелепо. Капитан окинул меня взглядом, полным сомнения.

– Догадываюсь, – ответил я.

– Значит надо… – начал Борисов.

– Использовать. Объект им нужен целым и невредимым. Иначе бы нас уже просто перестреляли или закидали гранатами.

– Ты знаешь, как пользоваться винтовкой?

– Я научу, – возник в ухе Кирилл. – Для вас это и правда может стать единственным шансом на спасение. Капитан, вам нужно лишь немного потянуть время, пока Денис достанет оружие.

Снаружи думали иначе.

– У вас десять секунд, чтобы принять решение!

– Так, Денис, не отвлекайся. Ищи деревянный ящик. – Кирилл начал командовать, отключив Борисова. – Их там должно быть всего три. Винтовка в одном из них.

Я бросился в другую сторону комнаты, где было собрано больше всего ящиков. Там был настоящий разгром, тела в черной одежде лежали буквально друг на друге, покрытые кровью, у стен безжизненно обмякли тела испытателей. В углу один на другом стояли три деревянных ящика. Я снял первый – пусто.

– Только не кидай, экстремальных условий обращения оружие еще не проходило. Мало ли что может произойти.

Во втором ящике лежала винтовка, мало похожая на современное оружие: полностью обтекаемая, идеальная матовая поверхность не имела ни одной надписи, знака или цифры, никаких движущихся деталей. Все, что выделялось из плавных линий, это рукоятка, расположенная под острым углом к прикладу, коллиматорный прицел, да рамка спускового крючка. Я вынул оружие из мягкой формы. Достаточно тяжелое.

– Мы сделали почти идеальное равновесие, чтобы на левую руку было минимальное давление, – рассказывал тем временем Кирилл. – Хорошо лежит в руках?

Ствол и правда не отягощал левую руку, что было очень удобно. На прицеле горела красная точка. Я ощутил едва заметную вибрацию.