— Не буду.

Ох нет, зря я попросила его об этом. Конечно, Миша не скрывал. Но я бы предпочла не слушать, какая Полина утончённая и милая. Как она любит животных, детей, участвует в благотворительности, изучает испанский и вот это вот всё.

Они если не встречались каждый день, то общались двадцать четыре часа в сутки.

И теперь наши с Мишей разговоры выглядели так.

Я: Тони понравился мой новый рисунок.

Миша: Полина заказала мне новый проект.

Я: Он говорит, что у меня талант и я должна стать художницей.

Миша: Полина говорит, что я должен открыть свою фирму по разработке сайтов.

Я: Вчера выложила пост для хештега селфипятница, а Тони лайкнул и написал, что я красивая.

Миша: Вчера мы целовались…

Я игнорировала тупую боль в груди и концентрировалась на раздражении и злости.

— Ты совсем на ней помешался. То есть у вас теперь любовь-морковь?

— Почему сразу любовь? — Миша покраснел. — Мы просто встречаемся.

— То есть она теперь твоя девушка? — я с ужасом услышала визгливые, истеричные нотки в своём голосе.

— Да, а что тебя не устраивает? В конце концов, ты ведь собралась исполнять мечту каждой русской женщины — выйти замуж за американца.

— Вот уж глупости! — я вспыхнула от праведного гнева.

Мы стояли друг напротив друга, оба красные как раки, в пылу ссоры, сердито глядя глаза в глаза.

— Знаешь что? — я первая нарушила молчание.

— Что?

— Раз тебе твоя Полина так дорога, и ты совсем забыл, какая она была невыносимая в школе, и как она меня изводила, и как я была твоим единственным другом, то тогда… тогда… совет да любовь вам, как говорится, а я умываю руки. И не звони мне, когда она тебя бросит!

— Вот и прекрасно! Не буду!

— Замечательно! — я круто развернулась на каблуках и едва не побежала в сторону метро.

Щёки горели, в глазах стояли слёзы. Уже возле метро я вытащила телефон из сумки, собираясь позвонить Насте — мне нужна была поддержка. Но вдруг заметила непрочитанное сообщение в «Ватсапе».

«Привет, Ульяна! Чем занимаешься субботним вечером? Не против встретиться?»

Саша. Честно говоря, я была так взбешена Мишей и этой его любовью к Полине, что ответила, почти не задумавшись: «Не против. Где и во сколько?»

Александр: «Я буду ждать тебя на Пушкинской. Через два часа удобно?»

Я посмотрела на часы — в самый раз.

«Да. До встречи», — ответила я и поехала домой, чтобы переодеться.

Не знаю, чем я руководствовалась, стремясь хорошо выглядеть, как будто я собираюсь на свидание. Может, меня злило, что Миша теперь не свободен. У меня не было к нему никаких романтических чувств. Их я испытывала только по отношению к Тони. Когда я общалась с ним, то у меня потели ладони, казалось, что сердце скачет в горле, и я всегда с нетерпением ждала от него сообщений, каждое было похоже на праздник.

Я понятия не имела, куда поведёт меня Саша, поэтому оделась универсально: укороченные брюки, топ и пиджак, несколько браслетов, серьги, а вместо туфель на шпильке — удобные «Мэри Джейн» на низком каблуке.

— Ух ты, — выдохнул Саша, когда увидел меня. — Как на свидание.

Я решила проигнорировать последнее замечание и улыбнулась ему, отвечая на комплимент:

— Спасибо! Куда мы пойдём?

Погода стояла прекрасная для начала июня, поэтому народу на улицах Москвы была толпа.

— Просто прогуляемся? А потом можем посидеть где-нибудь.

— Звучит как хороший план.

Мы пошли куда глаза глядят, благо, в центре Москвы можно и правда идти, куда заблагорассудится, и везде будет красиво, ярко и шумно.

— Я удивлён, что ты согласилась. Думал, придётся тебя уговаривать и пускать в ход всё своё обаяние, — Саша улыбнулся. Его волосы взметнул порыв ветра. Мистер Гель для волос становился очень привлекательным без него.

— Спиши это на состояние аффекта. Мне очень хотелось кого-нибудь убить, а ты для этого подходящая кандидатура.

— Ох, бьёшь прям сразу, на пораженье? Что случилось?

— Да так, с другом поссорилась.

— Это который не твой парень?

— Вот именно. И теперь он чей-то чужой парень.

— Тебя это огорчает?

— И да, и нет.

— Боюсь, что мне нужно больше данных, прежде чем я смогу раздавать советы и учить тебя жизни.

Я фыркнула.

— И как ты это делаешь? Говоришь такие вещи, которые одновременно раздражают и смешат?

— Годы практики.

Мы шли по тесным переулкам Москвы и говорили. И это было лучшее, что случилось со мной за последние две недели, не считая Тони.

— Мы дружим с первого класса. Он очень замкнутый и стеснительный. За все одиннадцать лет он больше ни с кем не сблизился. Иногда он ревновал меня к подругам. Несколько раз мы крупно ссорились из-за этого, но потом даже не он приходил ко мне, извиняясь, а я — к нему. Потому что жалела, потому что я думала, что без меня пропадёт.

— Вот это у тебя самомнение!

— Нет, это правда! Ты просто не знаешь его. Миша слегка социофоб. — Я помолчала, собираясь с мыслями. — Так вот, мы были не разлей вода, понимали друг друга с полуслова. Везде и всюду вместе — Синицына и Воробьёв. Птичья команда — так наша классная шутила.

Саша улыбнулся и потянул меня за собой к какому-то кафе-бару, я не сопротивлялась, продолжая рассказ.

— И была эта противная девчонка, Полина, — я скривилась. — Мозоль на моей пятке и бельмо на глазу. Знаешь, такая звезда класса, которую все обожали.

— О, кажется, начинается что-то интересное.

Мы сели за стойку бара, и Саша что-то попросил у официанта, мне было в общем-то всё равно. Я просто хотела выговориться и немного расслабиться. А малознакомый человек, который плохо знал меня и всю нашу с Мишей историю, подходил на роль слушателя лучше всего.

— Да, такая вся из себя Полиночка — душа компании, любимица учителей, золотая медалистка с третьим размером уже в шестнадцать и мозгами, как у Нобеля или Эйнштейна.

— А кто-то завидует! — усмехнулся Саша и протянул мне бокал на тонкой ножке. — Клубничное нечто. Не спрашивай, что здесь, я не знаю.

Я с подозрением посмотрела на красивый коктейль, потом понюхала, вызвав смех у своего спутника и улыбку у бармена, который мне подмигнул, и взяла бокал в руку.

— Пока ты не продолжила брызгать ядом, давай выпьем за хороший вечер.

Я сделала быстрый глоток, почти не чувствуя вкуса, и вернулась к исповеди.

— Несколько раз за время учёбы мы с ней цапались довольно сильно. Не то чтобы меня так уж гнобили… Но пара инцидентов была. Впрочем, до драки дело не доходило, разумеется, но словесные перепалки, сбор коалиций одна против другой и так далее — это да. — Случай в раздевалке был чересчур, чтобы пересказывать его Саше. — Я почти никогда не побеждала. Все лавры доставались ей. Так что, когда школа кончилась, и я наконец стала студенткой в одном конце Москвы, а она — в другом, жизнь моя наладилась.

— А твой друг? Какие у него были отношения с Полиной?

— Никаких, если не считать его влюбленность класса так с… ну, может, и не первого, но с начальной школы — это точно. Но Миша всегда был моим другом. Однажды… случилось кое-что… — Я задумчиво пожевала соломинку. Нет, этот случай Саша не узнает. — Уже неважно. Но она поступила очень и очень плохо — просто поверь мне. И после Миша заявил, что все его чувства к ней прошли. Мне кажется, он тогда наврал, но мне было приятно, что он был за меня.

— И что же, никто и никогда не думал, что вы с ним больше, чем друзья?

— Слухи разные бывали. Миша даже пару раз дрался, когда нас дразнили. — Саша округлил глаза. — А чего такого? Он, конечно, замкнутый и тихий был, но совсем хилячком его нельзя назвать. Хоть он и веб-разработчик.

— Веб-разработчик? Нам как раз…

— Хочешь заманить его в «Gala Marketing»?

— Если он хороший специалист.

— Прекрасный. Вон Полинка на него запала как раз за это.

— Всё-таки ты ревнуешь.

— Ничуть не бывало!

— Угу.

— Если продолжишь действовать мне на нервы, я за себя не отвечаю, — пригрозила я, отпивая из бокала и чувствуя, что Сашины подколки не так уж и задевают меня.